Защита - Стив Кавана

Беркли нанес ей такие внутренние повреждения, что Ханна никогда больше не могла иметь детей.

И хотя Гарри меня спас – во второй уже раз подряд, – я чувствовал, что привычный мне мир куда-то от меня ускользает – я был ответственен за все эти раны ровно в той же степени, что и сам преступник.

Беркли получил двадцать лет; я – шесть месяцев испытательного срока.

Мне оставалось жить с той мыслью, что ему удалось сотворить все это с Ханной лишь потому, что я ему фактически в этом помог. Это была моя ошибка, моя вина. И никакое количество бухла не могло это изменить.

Сразу перед тем как присяжные оправдали Беркли, я уже сердцем чувствовал, что это действительно он и что он обязательно сделает это снова. Я просто уговаривал себя, что вряд ли он нападет на эту девчонку во второй раз, коли первая попытка закончилась таким серьезным провалом. Интуиция взывала ко мне, что это не так, – и, наверное, именно она-то и привела меня в его дом в тот кровавый день.

Больше я подобных ошибок не допущу. Публику вроде Беркли, Волчека или Артураса нужно останавливать сразу, пока они не успели порушить чьи-то жизни…

Сидя с закрытыми глазами в лимузине, который мчался к зданию суда, я знал, что только что сделал правильный ход – я и мои близкие будем в полной безопасности, лишь если извести эту русскую банду на корню. Телефон я поставил на вибрацию – вроде пока ничего, но вдруг все-таки прохлопал вызов, не заметил за шумом уличного движения за окном и шуршанием шин по грубому асфальту? Приоткрыв глаза, увидел Волчека, который развалился на сиденье нога на ногу с закрытыми глазами. Обдумывает предстоящий день? Не поймешь. Знакомец со шрамом смотрел в окно, избегая переводить взгляд на босса. Рука сама собой пролезла к телефону. Только одним бы глазком глянуть! Просто убедиться! Поправив галстук, я откашлялся и буквально заставил себя повернуть голову к окну, переключить ее на обдумывание следующего хода. Артурас играл какую-то собственную игру, и, похоже, я скоро выясню, в чем она заключается.

Чем ближе мы подъезжали к зданию суда, тем больше я убеждался, что ответы на мои вопросы скрываются внутри фургонов, упрятанных на подземную стоянку.

Мы подкатили ко входу в суд на Чеймберс-стрит сразу после половины восьмого. Солнце уже начинало нагревать его выстывшие за ночь ступеньки.

Оставалось меньше восьми часов до того момента, как Волчек сбежит из страны. Нарыть на него все, что только возможно, и найти федерала, которому можно доверять, нужно максимум до четырех дня.

Волчек, Артурас и Виктор выбрались вслед за мной из лимузина, и мы все вместе направились к главному входу.

– После вас, – сказал Артурас, и я обогнал его, перепрыгивая через ступеньки. Нас опять ждал обычный досмотр.

За последними ступеньками широкой лестницы стал уже виден вестибюль. Ни одного из охранников я не узнал – похоже, все новые. Ни портфеля, ни прочего адвокатского барахла, которое нужно прогонять через рентгеновский сканер, у меня при себе не было. С проносом бомбы тоже не надо заморачиваться, ее на мне нет. Есть зато баллончик с нелегальным маркером, то, что я считал настоящим пультом для активации бомбы, ультрафиолетовый фонарик и пиратский мобильник. Если русские увидят хотя бы один из этих предметов, пиши пропало.

Уже футах в двадцати от зоны досмотра я все-таки углядел знакомого охранника. Светловолосый, молодой, энергичный – Хэнк, тот самый малый, который вчера утром пытался меня обшмонать, пока не вмешался Барри.

Хэнк меня тоже приметил. Встал прямо перед входом, пощелкивая костяшками пальцев. Дай такому волю – в прямую кишку залезет.

И в этот самый момент у меня из-за спины с лестницы донеслись чьи-то торопливые шаги. Обернувшись, я увидел, что за мной вприпрыжку поспевает специальный агент Билл Кеннеди, а за ним – еще два агента, которых я увидел вчера.

– Очень хорошо, что успел вас перехватить, мистер Флинн. Хотел извиниться за вчерашнее. Но нам все-таки надо переговорить с глазу на глаз. Давайте немного прокатимся. Это ненадолго. Обещаю.

Волчек поглядел на агентов, а потом на меня.

– Ладно, мистер Флинн. Можете поехать с агентом. Мы подождем вас наверху, – сказал он. – Только не опоздайте в суд. Вы же не хотите, чтобы я звонил, так ведь?

Наклонился ко мне поближе и шепнул: «Попробуете дурить, я вашу девчонку на куски порежу».

– Не беспокойтесь. Я ненадолго, – ответил я.

Отходя от Волчека, прямо чувствовал, как он сверлит мне спину взглядом.

Два других агента вообще не проронили ни слова. Низенький рыжеволосый крепыш шагал перед Кеннеди, а долговязый с атлетической фигурой пристроился вслед за мной.

– И на какие же красоты будем любоваться?

– Съездим на реку, на пирс номер сорок. Кстати, – сказал он, указывая на долговязого элегантно одетого агента позади нас, – это специальный агент Колсон.

– Рад познакомиться, – отозвался я. Мы обменялись рукопожатием.

Кеннеди ткнул пальцем в рыжеволосого впереди.

– А это специальный агент Том Левин.

Левин не стал протягивать руку, просто кивнул. Я машинально кивнул в ответ – скорее из-за внезапного озарения, чем в качестве приветствия. Теперь-то понятно, почему Волчек вдруг так легко отпустил меня прокатиться с ФБР: во время этой автомобильной прогулки рядом будет его прикормленный федерал, и все, что я скажу, будет тут же передано Волчеку.

– А что там на сороковом пирсе, агент Кеннеди? – спросил я.

– Увидите, мистер Флинн… Сами увидите.

По дороге к пирсу особо много не разговаривали. Левин, который сидел за рулем, и вовсе не вымолвил ни слова. Колсон сидел впереди, а мы с Кеннеди устроились на заднем сиденье.

– Так чем же примечателен этот пирс?

– Видели сегодняшнюю «Таймс»? – спросил он.

– Пока в руки не попадалась, – ответил я.

Кеннеди вручил мне экземпляр «Нью-Йорк таймс». На первой полосе красовалась моя собственная фотография с заголовком «ПРОДОЛЖАЕТСЯ СУД НАД РУССКОЙ МАФИЕЙ».

– Гляньте статью на обратной стороне.

Я перевернул страницу, и перед глазами у меня оказалось фото, которое я уже видел в воскресенье, – грузовое судно под названием «Саша», пришвартованное у какого-то речного причала. То самое судно, которое в субботу вечером затонуло в Гудзоне вместе со всем экипажем. В газетной статье высказывались благодарности командам соседних судов за помощь в обнаружении пропавших моряков и самого судна.

– Мы нашли одного матроса, который видел, как «Саша» идет вниз по течению мимо сорокового пирса. Гудзон – река большая, но вчера ночью мы все-таки смогли обнаружить судно и часть экипажа. Уже подъезжаем. Сами всё увидите.

Мы подкатили к высоким железным воротам. Стоящий рядом коп махнул, чтобы проезжали, и мы припарковались возле патрульной машины департамента полиции. Колсон с Левиным вылезли и подождали нас возле пешеходного прохода на пирс. Вдали за воротами на солнце ярко сверкала река. Гудзон, по которому гуляла крутая стоячая волна, словно бугрился мускулами.