Передружба. Второй шанс - Алекс Хилл

– Слушай… – начинаю я, но Бо вскакивает с места, сталкиваясь нос к носу с бывшей одноклассницей.

– Нет никаких обид, Окси, – с ледяным спокойствием говорит Бо. – Есть только неприязнь к одной конкретной личности. Насколько тебе дорог твой внешний вид? Если очень, то лучше катись отсюда.

– Оу, – усмехается Оксана, – Кот, успокой свою ручную лисичку. Дай команду, или как вы там еще развлекаетесь?

Не успеваю среагировать, все происходит слишком быстро. Бо замахивается и останавливает ладонь в паре миллиметров от щеки Оксаны. Ромашова замирает с испуганной гримасой на лице, сморщившись и крепко зажмурив глаза. Бо легонько щелкает ее по носу и, усмехаясь, отходит назад:

– Пока, Оксан.

– Ты больная?! – верещит Ромашова.

– Да нет, здоровая. А вот ты проверься. Цвет лица какой-то бледный.

– Дура!

Оксана разворачивается и шустро перебирает ногами. Хватаю Бо за талию и усаживаю к себе на колени, прижимаясь щекой к ее щеке.

– Я думал, ты ей вмажешь.

– Я тоже, но решила не опускаться до ее уровня.

Ромашова уходит все дальше. Один неосторожный шаг – и у нее ломается каблук. Тяжелая сумка тянет вперед, Ромашова теряет равновесие и падает на землю. Неподалеку стоит толпа младшеклашек с огромными портфелями за спиной. Громкий детский смех разносится по улице вперемешку с ругательствами Оксаны, которая с трудом поднимается с пыльной дорожки.

– Ищите себя на «Ютубе», тетенька, – заливается хохотом один из мальчишек, держа в руках телефон.

– Я тебе голову откручу!

– Сначала догони, однокопытная! – кривляется он и напоследок показывает ей язык.

Толпа детей убегает во дворы, и Ромашова боязливо оглядывается на нас.

– Карма, – подводит итог Богдана, глядя на свою бывшую подругу, понуро ковыляющую дальше.

– Слушай, Лисенок, а у тебя в семье не было ведьм?

– А что, ты уже начинаешь бояться?

– Немного…

– И правильно. Будешь плохо себя вести, проснешься в один прекрасный день с настоящими усами и хвостом, а после я отведу тебя к ветеринару и…

– Это самое страшное, что я когда-либо слышал.

– Вот и не косячь.

– Я постараюсь.

– А знаешь что? – спрашивает Бо.

– Что? – осторожно спрашиваю я.

Мне не очень хочется снова мусолить тему Ромашовой, но если Бо это нужно, то я готов.

– Я люблю тебя.

Распахиваю глаза, теряясь в пространстве.

– Да, Кот! Люблю. И хочу, чтобы ты знал об этом. Никаких больше загадок и бега по кругу. И мне наконец-то не страшно и не стыдно тебе в этом признаться. Пора исправлять ошибки. Недомолвки порождают недопонимание, и мне не хотелось бы снова лезть в это болото.

– Лисенок, – я вновь обретаю голос, – и я тоже люблю тебя.

– Вот и отлично. А теперь целуй меня, пока я не догнала Ромашову и не засунула второй каблук ей в…

Набрасываюсь на сладкие губы. Больше в наших отношениях не будет посторонних личностей. Только мы двое. Только так.

Богдана

Три месяца спустя

Лето нещадно жарит полуденным солнцем. Выходим с Асей на крыльцо из душного холла университета. Подруга обмахивается листами с вопросами для экзамена по философии, а я опускаю на нос темные очки.

– Бо, ты самый счастливый человек на свете.

– Я знаю, – отвечаю радостно.

– Как у тебя получилось выбить автомат у Людвиговича? Как?!

– Просто я в отличие от некоторых не спала на его лекциях.

– Пока, девчонки! – кричит Шостак, пробегая мимо.

– Пока! – отзываемся хором.

Ищу нужную машину у дороги, и, когда нахожу, сердце пропускает удар. Автомат у Людвиговича не идет ни в какое сравнение с тем счастьем, которое я получила в начале этой весны.

– Я так понимаю, тебя сегодня не ждать? – произносит Ася, толкая меня бедром.

– Еще не знаю…

– У вас же сегодня годовщина-а-а… – напевает она. – Приготовила подарок?

Мы договорились с Котом не считать месяцы отношений и не отмечать их как что-то грандиозное. Моя рациональная сторона с этим полностью согласна, а вот женская сущность тихонечко протестует.

– Бо-о-о… Ты еще тут?

Поворачиваюсь и вижу широкую улыбку подружки. Чего это с ней? Сейчас скажет очередную глупость?

– Предохраняйтесь, – хихикает Ася.

– Все! Отстань! Я пошла, – хлопаю ее по плечу и спускаюсь вниз по ступеням.

– Соберемся в пятницу? Тема предлагает сходить в открытый кинотеатр! – кричит Ася вдогонку.

– Конечно! – отвечаю, махнув рукой на прощание.

Шагаю по раскаленной бетонной плитке, теплый ветер играет с распущенными волосами. Смотрю прямо перед собой, с каждой секундой ощущая все больше невесомости. Столько лет испытаний, безответной любви, обид, боли и страданий сошлись в одну маленькую точку и исчезли, оставив после себя чистый белый лист, на котором мы рисуем новую историю. Историю любви, настоящей дружбы, счастья и понимания.

Конечно, не все у нас с Котом идеально. Иногда мы ссоримся и спорим, но теперь у нас хватает сил и внутренних ресурсов, чтобы решать возникающие проблемы сразу. Вот что является ключом от шкатулки с счастьем. Нам с Богданом еще учиться и учиться строить совместную жизнь, объединяя мою и его так, чтобы не нарушать личных границ, но мы стараемся. И для этого у нас есть все: время, чувства, нежность, стремление, жажда. И главное – наша любовь и наша дружба, наконец-то соединившиеся в отношения без всяких приставок. Любовь – это всегда зависимость. Хотим мы этого или нет. Настоящие отношения предполагают совместную игру двух человек, но не против друг друга, а заодно. Невозможно выиграть в одиночку. И речь не о токсичной зависимости, когда один использует, а второй страдает, а о светлом и человеческом чувстве, когда ты считаешься с мнением и желаниями другого человека так же, как и он с твоими.

– Привет, Лисенок, – произносит Кот, протягивая ко мне руки.

– Привет…

Не успеваю больше ничего сказать, потому что к губам прижимаются губы. Поцелуй распаляет покруче жаркого летнего солнца.

– Хватит, – прошу я, отстраняясь, – тут народ вокруг.

– В этом и смысл, Бо.

– Только не говори, что ты ревнуешь меня ко всем.

– Я уже сто раз пожалел, что не поступил в универ вместе с тобой.

– Ты бы и дня здесь не протянул.

– Скоро узнаем, – ухмыляется он.