Пряная штучка - Марина Ефиминюк

– Тебе лучше с ним поговорить, – буркнула я, – иначе придется забирать из участка.

– Пусть идет к своей грымзе.

– Он пьян и намертво замерзнет в сугробе, – пророчески предрекла я.

– Завтра вызовем могильщиков, – буркнула Стаффи, но голос прозвучал неуверенно.

Неожиданно мы обе поняли, что на улице стало подозрительно тихо, поспешно уселись на кровати и прислушались. Ничего, ни единого звука. Неожиданно в тишине что-то тренькнуло, я вздрогнула и нешуточно напряглась:

– Он же не пытается расколотить витрину?

После неловкости с окнами Фреда, я оплатила заклятье, не позволяющее побить в «Пряной штучке» витрины. Стекла были защищены, но при достаточном усердии, умении, а главное, знании, в какую точку бросать камень, магия отступала.

Прозвучал плюхающий звук, и снова стекла обиженно задребезжали.

– Он правда бьет витрины! – соскочила я с кровати, запуталась ногами в одеяле, и со всего маху приложилась о пол. – Проклятие!

Вдруг в комнате Ирвина злобно шарахнула дверь. В коридоре раздались сердитые шаги. Не оставалось сомнений, что подмастерье кипел от злости и собирался выйти на честный бой с ночным хулиганом.

– Стаффи, беги! Гарри сейчас Ирвина прибьет! – охнула я, проворно выпутываясь из одеяла.

Подруга накинула на плечи перекрученную шаль, схватила незажженную магическую лампу и бросилась за приятелем. Я следом. Нам стоило быть расторопнее, потому что, пока мы скатились с лестницы, Ирвин уже вышел на улицу. От тряски магический камень вспыхнул и ослепил облепленную снегом витрину. Пытаясь выманить на разговор невесту, но не в состоянии приблизиться к двери, Гарри просто метал снежки.

– Потуши свет! – охнула я.

Едва мы погрузились в темноту, нашим глазам предстала фантасмагорическая картина: Гарри лежал на снегу, широко раскинув руки, а над ним склонился целехонький Ирвин и, кажется, проверял пульс.

Онемев от изумления, мы со Стаффи замерли. Приятель оглянулся в сторону витрины, а потом быстро поднялся по ступенькам и, сунув голову в дверь, спросил:

– Оставим на улице и позовем стражей или в дом занесем?

– Оставим! Занесем! – в один голос выпалили мы с кровожадной невестой и недовольно переглянулись.

– Заноси, – повторила я, цыкнув в сторону Стаффи.

– Ты ему ничего не сломал? – уточнила она таким тоном, словно сожалела, что бывший «котик» остался жив и может мяукать.

– Вряд ли… Нос… – признался подмастерье. – Наверное… Он там вырубился.

– Заноси скорее! – велела я.

Ирвин снова спустился к бессознательному противнику, дернул его за руку и попытался перевалить себе на спину. Вдруг колени у защитника подломились, и бедняга сам клюнул носом в снег, оказавшись придавленным тяжелой тушей.

– Божечки… – охнула Стаффи и без раздумий бросилась в холод.

Кутаясь в шаль, я тоже вышла под козырек и проследила, как подруга, похожая на неповоротливую гусыню, перебирает ногами в скользящих домашних туфлях по направлению к пострадавшим кавалерам.

– Ирвин, детка, ты в порядке? – Она помогла ему подняться. Все-таки карма – страшная насмешница. Когда подмастерье выпрямился, из его носа тоже текла кровь, и он запрокинул голову, стараясь унять кровотечение.

– Снежку приложи, – кудахтала вокруг парня Стефани, а потом совершенно неожиданно со всей злостью пнула валявшийся на земле портфель. Он отлетел на несколько ярдов и врезался в сугроб. У меня перед глазами вдруг промелькнул эпизод, как она любовно оглаживала кожаный бок портфеля, только-только купленного в сумочной лавке, и приговаривала, что теперь Гарри точно найдет хорошую службу, ведь с таким дорогущим портфелем идти в задрипанную контору стыдно.

– Помогите занести его в дом, – промычал Ирвин, хлюпая расквашенным носом. – Пока он не замерз до смерти.

– Алекса, ты чего застыла на крыльце? – гавкнула подруга в мою сторону. – Не стесняйся помочь друзьям!

Гарри оказался дьявольски тяжелым! Мы со Стаффи тащили его за руки, Ирвин – за ноги, а филейная часть обморочного жениха волочилась по снегу, оставляя после себя вытертую полосу. Однако едва наш «обоз» достиг крыльца, как случился конфуз: охранное заклятье напрочь отказалось впускать тело внутрь. Руки еще удалось протащить за магическую черту, но голова впечаталась в невидимую стену. Воздух содрогнулся, и мы одновременно выпустили тело. Гарри ударился хребтиной о ступеньку.

Что-то мне подсказывало, что живым из лавки он вряд ли выберется. Мы его укокошим не от злого умысла, а по доброте душевной, желая сделать как лучше.

– Надо погасить магию, – цыкнула я. – Подождите, принесу печать.

Пока вытаскивала из ящика в прилавке плашку с магическим знаком и красной кисточкой, к «Пряной штучке» подошел ночной патруль. Через витрину я увидела, что страж указывал пальцем на бессознательного мужчину, и сломя голову бросилась на помощь соседям.

– Доброй ночи, господин страж! – выдохнула я облако теплого пара. – Как хорошо, что вы пришли! Помогите нам затащить тело, в смысле Гарри, в дом.

Но в голове у ночных блюстителей порядка что-то смешалось (хотя они однозначно не бились о ступеньки моей лавки), и в ответ нам приказали:

– Отойти от трупа! Всем! Немедленно!

– Господа стражи, – дружно замахали мы руками. – Он жив! Просто наклюкался в трактире до обморока.

Но, видимо, о жителях «Пряной штучки» в городском участке сложилось определенное, не самое лестное мнение, поэтому на слово нам никто не поверил. Мы втроем тряслись от холода и, кутаясь в куцые одежды, наблюдали, как, не снимая перчаток, страж проверял жилку на мясистой шее Гарри.

– Пульса нет! – заявил он, и отряд из четырех мрачных людей немедленно придвинулся к крыльцу, а молоденький дозорный даже вытащил из-за пояса деревянную дубинку. На конце с виду не очень-то пугающего оружия вспыхнул голубоватый огонек парализующего заклятья. Стоило дубинкой ткнуть в человека, как от мощного магического разряда он падал в страшных конвульсиях, а потом оставался обездвиженным на несколько часов.

– Вы арестованы, господа, за убийство невинного королевского подданного! – с необъяснимым торжеством в голосе воскликнул страж, ткнув в меня пальцем, как будто назначив главным из трех маньяков. Теперь весь отряд ощетинился дубинами, а одна злобно загорелась у меня прямо перед носом.

– Клянусь, господин страж, вы ошибаетесь, – пролепетала я, немедленно подняв окоченевшие от холода руки.

– Полагаете, я никогда трупов не видел, госпожа Колфилд? – осклабился он.

Гарри резко всхрапнул и, усаживаясь на ступеньку, забормотал себе под нос:

– Светлый божечка, помоги хорошенечко проснуться, утречком заработать… – Увидев кучу стражей, он охнул: – Я не бил витрины, мамой клянусь! А она моя невеста!