Анатомия страсти. Сериал, спасающий жизни. История создания самой продолжительной медицинской драмы на телевидении - Линетт Райс

Задолго до того как стремление к разнообразию стало приоритетным в Голливуде, Раймс уже проводила так называемые «обесцвеченные кастинги». Хотя порой ее раздражало, что слишком много внимания уделялось регулярному назначению с ее стороны цветных актеров на главные роли. В 2014 году Раймс призналась, что она и Бирс «были разочарованы», когда Гильдия режиссеров Америки вручила ей награду за многообразие. «Хотя для меня большая честь получить эту награду… мы немного рассержены, потому что номинация должна быть другой, – сказала она на церемонии DG, – поскольку так не хватает людей, снимающих женщин и представителей меньшинств, что когда кто-то делает это на регулярной основе, ему дают награду».

Шонда Раймс:

– Я чернокожая женщина, которая лично выбирала актеров для своего собственного сериала. И мне бы хотелось, чтобы мир в шоу действительно был похож на тот, где я живу. Я вовсе не думаю об этом в таких терминах [разнообразие] и абсолютно уверена, что не обязана это делать.

Исайя Вашингтон:

– Мы [старались] вывести наших персонажей на высокие профессиональные уровни, а не просто показать секс табуированных цветных людей.

Раймс также искала возможности рассказать инклюзивные истории, начиная с того, что мама Мередит страдала от болезни Альцгеймера. Это был беспрецедентный сюжет для сериала, транслируемого по сети.

Кейт Бертон:

– Все, у кого в семье был кто-то с болезнью Альцгеймера, говорили: «Боже мой, боже мой, спасибо, что вы рассказали эту историю». Сцена [в пилоте, когда зрители впервые узнают о состоянии Эллис] стала одной из самых запоминающихся. Я вижу несколько преимуществ от нашего сюжета. Эту сцену часто повторяют, потому что в ней впервые на сетевом телевидении показали персонажа с болезнью Альцгеймера.

У Раймс было припасено нечто особенное и для доктора Эйприл Кепнер, хотя это выяснилось только в восьмом сезоне.

Сара Дрю:

– Я помню, как Тони Фелан сказал мне: «О да, мы сделаем Эйприл христианкой. Она будет очень верующей, и это проявится после того, как ты переспишь с Джексоном». Я была удивлена всем этим, не понимая, в чем дело. Но я сама христианка, выросла в лоне христианской церкви, а мой отец – пастор. Я была рада представлять общину, в которой выросла. Шонда сразу же сказала, что хочет рассказать подлинную историю о христианке, так что, если у меня будут какие-то мысли, идеи или что-то покажется мне неправильным, нужно дать ей знать. Для меня это была отличная возможность принять участие в раскрытии взглядов моей героини на веру.

В 2017 году Раймс пригласила Софию Али на роль первого в сериале хирурга в хиджабе.

София Али:

– Со мной связались многие организации, и это был очень позитивный отклик. Все говорили: «Все показано так точно. Как же здорово, что хиджаб представили именно таким образом», потому что в культуре мусульман он является очень важным аксессуаром. Очевидно, что в мусульманстве есть свои уровни веры, как и в христианстве. Многие женщины используют хиджаб как средство сохранения своей анонимности, особенно если кто-то из них врач. В реальности люди очень зациклены на внешности и думают о других очень поверхностно. Даже для Далии, вероятно, было непросто быть врачом, о профессионализме которого люди не судили исключительно по миловидной внешности. Хиджаб добавляет завесу тайны, скрывая тебя от окружающих.

Год спустя в сериале появился Алекс Ланди – первый мужчина-азиат и хирург-гей.

Криста Вернофф:

– Я просмотрела дюжину лент, и Алекс был единственным, о ком я сказала: «Нам нужно работать вместе. Я хочу встретиться с ним, потому что эта сюжетная линия будет иметь большое значение». Он прилетел из Нью-Йорка, и в комнате для кастинга я спросила: «Как долго вы пробудете в городе?» А он ответил: «Я купил билет в один конец». И я поняла: «Это наш парень». Уверенный в себе. Просто круто.

Алекс Ланди (доктор Нико Ким):

– Поскольку не вызывает сомнений, что я наполовину кореец, азиатское сообщество было очень взволновано, увидев в сериале первого мужчину-хирурга, который был азиатом. До этого последним хирургом азиатского происхождения в «Анатомии» была Сандра О. Поэтому я чувствую себя настоящим везунчиком, получив эту роль.

Хотя она была прирожденным рассказчиком, Раймс постоянно училась новому, когда дело касалось управления ее растущей производственной компанией. В книге Year of Yes/«Год согласия» она рассказала, что научилась устанавливать жесткие границы, например заканчивать все электронные письма строгой фразой: «Обратите внимание: я не буду отвечать на рабочие письма после семи вечера или в выходные дни. РАЗ Я ВАШ БОСС, ПРИМИТЕ СОВЕТ: УБЕРИТЕ СВОЙ ТЕЛЕФОН». Она также была очень прямолинейна со сценаристами и продюсерами.

Джаннин Реншоу:

– Когда ей не нравилось что-то написанное тобой, она могла тебя просто испепелить взглядом. В этом и заключалась особенность работы с Шондой. Думаю, именно это помогло нам выжить в кинобизнесе – если вы смогли пережить даже то чувство отверженности, которое испытали с ней…

Марк Тинкер:

– Помню, как я был в монтажной и мы обсуждали сцену в первой серии, снятую мной. Я изложил свою идею этой сцены и увидел, что глаза Шонды как бы остекленели. Я посмотрел на нее и сказал: «Ты ведь не собираешься ничего из этого делать?» Она ответила: «Нет». Я согласился: «Хорошо. Все прекрасно, без проблем». Она знала, что делает и чего хочет. Она очень четко это понимала.

Джаннин Реншоу:

– Я помню свою первую презентацию Шонде. Я никогда раньше не показывала ей материал, а тут стояла, представив все сюжетные линии на огромной доске. Я выстраивала все до того момента, когда Скотт попросит Тедди выйти за него замуж. Он встает на одно колено, достает кольцо и делает предложение. Всем присутствующим понравилось. Помню, как она посмотрела на меня в конце выступления и сказала: «Меня тошнит». Я помню это чувство: можно либо умереть прямо сейчас, либо убежать и спрятаться в углу. Какие у меня еще варианты? Вместо этого я сказала: «Подождите секунду, я объясню, почему это реально круто. Главное, что мы знаем, несмотря на все происходящее с Тедди и Скоттом: он умирает». Я повторила сюжет, и она говорит: «Ух, теперь у меня глаза кровоточат». Слава богу, я не убежала и подумала: «Ладно, она до глубины души меня ненавидит, но я просто продолжу». Оглядываясь назад, могу сказать, что Скотту было не время просить Тедди выйти за него замуж. Это выглядело неорганично, а в сериале «Анатомия страсти», как я действительно поняла, все должно быть обоснованно.

Марк Уилдинг:

– Шонда была очень прямой. Если ей что-то надоедало, она спрашивала: «Почему вы пытаетесь испортить