Созидающий башню - Елена Райдос

Ну а что же мы, люди? Следуем ли мы замыслу Создателя или ушли со своего истинного пути? С чего мы решили, что те убогие создание, какими мы стали – это и есть конечная цель творения? Может быть, мы просто семя, которое решило закуклиться в скорлупе ментального концепта субъектности тела? Или мы гусеницы, вообразившие себя венцом творения и оттого неспособные даже представить, что сотворены не для того, чтобы ползать, а для того, чтобы летать? Нет, не такими задумывал нас Создатель. Боюсь, что согласившись на порчу божественного имущества, мы сами себе подписали приговор.

Страшноватая перспектива, не правда ли? Как-то не вяжется такой конец с нашими верованиями в добренького боженьку. Мы ведь всё-таки живые существа, он нас создал, а значит, должен нести ответственность за своё творение. Наверное, в подобных претензиях ещё был бы резон, если бы мы и были конечной целью его творчества, но это не так, мы – лишь часть того механизма, который обеспечивает функционирование задуманной им реальности – нашего мира. И не нужно возмущаться, где вы видели, чтобы автор писал книгу ради её героев? Нет, всё как раз наоборот: целью автора является книга целиком, а герои лишь помогают ему воплощать свой замысел.

Кстати, не думаю, что наш гениальный автор сподобится швырнуть в костёр испорченную книжку, скорей всего, она сама обратится в тлен, лишившись должного ухода, а именно подпитки жизненной энергией. Человечество тихо и, надеюсь, безболезненно угаснет, утратив связь с божественным источником. Но ведь помимо Создателя нашего мира существует ещё и его нынешний управитель, который, собственно, и переиначил исходное творение под свои нужды. Пусть он и займётся его спасением. Звучит, конечно, логично, но, увы, не сработает, поскольку проявленные формы питаются своими исходными смыслами, а наш вандал эти смыслы не создавал, он пришёл на всё готовенькое. Так что при всём желании мы не сможем присосаться к новому источнику.

Убаюкивающий шум ветра в раскидистой кроне какого-то дерева над головой действовал не хуже снотворного. Если бы не солнечные зайчики, так и норовившие запрыгнуть прямо в глаза, Семён уже, наверное, давно бы сладко спал, несмотря на жёсткий корень, упиравшийся в лопатку.

– Странно, что я ощущаю своё тело в посмертии точно так же, как при жизни,– лениво подумал он,– наверное, это что-то вроде фантомных болей. Кстати, а почему я помню, как умер? Разве смерть не должна стирать память?

Мысли были отстранёнными и казались несущественными, поэтому Семён тут же выбросил их из головы. Он вообще не ощущал себя мёртвым, но разбираться со всеми этими странностями сейчас было как-то не с руки, может быть, позже, после того, как выспится.

– Ну хватит валяться,– раздался в его голове очень знакомый голос,– а то я уже подумываю, не взять ли мне управление нашим телом на себя.

– Какого…,– взорвался Семён, но тут же остыл. – Я не умер, да?

– Всегда пожалуйста,– обиженным тоном отозвался Медина.

– Тебе опять от меня что-то понадобилось,– только так можно было объяснить щепетильность подселенца в отношении своего носителя. – Ещё одна экскурсия к своему истинному я?

– Мог бы и поблагодарить,– пробурчал Медина,– я вообще-то не нанимался в реаниматоры.

– Говори уже, зачем ты меня вытащил,– Семён устало вздохнул и поднялся с земли.

Он действительно находился под большим раскидистым деревом, вокруг шумел густой лес, только под кроной, загораживающей солнечные лучи, было свободно от мелкой растительности. Место было незнакомое, оно точно не могло находиться в долине Алата, где высокие горы исключали возможность деревьям вымахать до такого размера. Выходит, Медина не только оживил своего носителя, но и перетащил его в безопасное убежище. Подозрительная предупредительность, однако.

– Я нашёл способ уничтожить машину,– в голосе подселенца Семён легко различил непонятное волнение. – Для этого нужно уничтожить меня.

– Поздравляю,– насмешливо бросил воскрешённый,– так спасение моей жизни – это твой прощальный подарок?

– Не всю машину целиком,– Медина проигнорировал его комментарий,– а только снука в этой Реальности.

– Мелковато,– Семён продолжал с удовольствием стебаться,– и что это тебе даст?

– Например, освобождение этой Реальности от Ордена,– огрызнулся Медина. – Этого мало?

– А с чего это Ордену сворачивать свою деятельность? – Семён недоверчиво хмыкнул. – По-моему, твои приближённые уже распробовали вкус неограниченной власти, и сами себя не распустят.

– Нет, без бессмертного Магистра, способного оторвать башку любому зарвавшемуся начальнику, они очень быстро потеряют контроль и перегрызутся между собой,– к удивлению Семёна, в голосе Медины явно прозвучало презрение к орденским братьям.

– Надеюсь, ты прав,– с сомнением отозвался он, поскольку придерживался гораздо более оптимистичных воззрений на способность людей к самоорганизации. – И как твоя смерть поможет уничтожить этот сморчок, что жрёт души людей?

– Мы со снуком составляем единую энергетическую систему, ты же видел,– с обидой пробурчал Медина, – он может высасывать жизненные силы только из моей собственности.

– Это ты так обозвал тех людей, которых Орден превращает в безвольную скотину? – Семён не удержался, чтобы ни вставить шпильку бесстыдному подселенцу.

– Ты совершенно прав, нарушать законы мироздания, уничтожая свободные сознания, чревато, знаешь ли,– судя по беспечному тону, того совсем не проняло, видимо, чувство стыда было Медине неведомо.

– Понятно,– Семён презрительно скривился,– нет собственника, нет и жрачки для снука, и обездоленный ублюдок сдохнет от голода. Так ты намерен покончить с собой, я тебя правильно понял?

– Это не так просто сделать, как тебе, возможно, представляется,– вздохнул Медина. – В этой Реальности меня вообще убить невозможно, всё равно, что пытаться убить человека, стреляя в его тень, а смерть в моей родной Реальности ничего принципиально не изменит, это будет лишь короткая отсрочка, пара недель по вашему времени. Мы перевоплощаемся очень быстро и сохраняем свою личность при перевоплощении.

– Ого, да ты, оказывается, реально бессмертный,– восхитился Семён. – И что же ты надумал в плане суицида?

– Развоплощение, что же ещё,– в голосе Медины послышалось раздражение, мол, чего тут непонятного. От такого ответа Семён едва ни подавился. Не найдя слов, чтобы его прокомментировать, он счёл за лучшее промолчать. – И тут мне не обойтись без твоей помощи,– капризно заявил самоубийца.

– Что-то мне твой план уже не нравится,– проворчал Семён,– я даже представить не могу, как с моей помощью можно развоплотить живое существо, даже такого ублюдка, как ты.

– Чтобы развоплотить проявленную форму сознания нужно всего лишь разрушить её энергетическую структуру, например, полностью откачав жизненную силу объекта,– Медина никак не отреагировал на «ублюдка», он спокойно вещал, будто с профессорской кафедры. – Разумеется, это сделаешь не ты, а снук, мне нужно только попасть внутрь этого, как ты выражаешься, сморчка.