Вилла мертвого доктора - Александр Грич

— Кофе? Воды? Есть и что‑то покрепче, но не предлагаю, потому что понимаю, что вы на работе.

— Кофе — с удовольствием.

И пока хозяин возился с хорошей блистающей никелем кофеваркой — эспрессо из зерен, никаких пакетиков и капсул, — и божественный запах породистого итальянского кофе заполнил небольшой кабинет, Олег неторопливо оглядывался. Диаграммы динамики строительства по Южной Калифорнии на стене, какие‑то дипломы с золотыми печатями (кто в Штатах придумал эту моду увешивать стены любых кабинетов этими знаками отличия?), обязательная фотография жены с тремя взрослыми детьми — на столике у телефона, так, чтобы хозяин кабинета видел любимые лица, когда разговаривает, но одновременно — и так, чтобы посетителям фото было видно и вносило свою лепту в создание имиджа хозяина.

— Итак, чем могу быть вам полезен?

Кофе был и впрямь хорош, и Олег с удовольствием сделал глоток.

— Мой вопрос может показаться странным и мелким, но он важен, потому я к вам и приехал. Надеюсь, если не вы, то кто‑то из ваших работников окажется в состоянии мне помочь. Вы помните Шеппард‑Хауз?

Кроуфилд поглядел внимательно:

— Теперь понимаю. Ваш приезд как‑то связан с этим ужасным убийством доктора Фелпса? Я его хорошо знал, любил и ценил и, позвольте заметить, думаю, что и он ко мне относился неплохо. Жуткое злодеяние. Вам удалось найти убийцу?

— Думаю, да. Но многое еще надо уточнить. — Потемкин пытался сообразить, как лучше сформулировать вопрос, не раскрывая карты. Он не хотел сам говорить строителю об обнаруженном тайнике. Надеялся услышать от него самого подробности, вот и думал над наводящим вопросом. — Скажите, было ли во время строительства что‑то странное? Необычное, что ли? Не удивляйтесь, просто постарайтесь припомнить.

Кроуфилд покачал головой:

— У нас тут странностей каждый день хватает, но, боюсь, это не то, о чем вы спрашиваете. Да и времени прошло порядком… Что там, в Шеппард‑Хаузе? Работа рутинная, возведение шахты лифта, насколько я помню, и мелкий ремонт каких‑то помещений на первом этаже. Нет, ничего не припоминаю.

— У вас много объектов по всему городу, даже по всей Южной Калифорнии, я вижу. — Кроуфилд удовлетворенно кивнул. — Поэтому вы можете и не знать деталей по каждому конкретному объекту. Но ваши сотрудники знают наверняка.

— Кто у нас там был за старшего? Алваро Фуэнтес, кажется. Если так, вам повезло. Его нынешний объект — рядом, в пяти минутах езды.

Алваро оказался круглолицым добродушным мужичком лет тридцати пяти.

— Босс звонил, сказал что вы, мой друг, интересуетесь Шеппард‑Хаузом. Да, делали мы эту работу. Помню все хорошо.

— Алваро, подумай, было ли что‑то необычное?

— Вы, мой друг, задаете интересный вопрос. Что там может быть необычного? Пришел, отработал и ушел. Сдал инспекции работу, когда надо.

— В общем, ничего особенного — и в самой шахте лифта, и рядом с ней, в доме?

Маленькие глазки Алваро забегали.

— Ах, вы вот о чем! Кажется, теперь я понимаю, мой друг. Я говорил профессору тогда, что в нашей нынешней жизни секретов не бывает. А теперь вот и его самого, бедняги, нет. Так что нет и секрета. Вы ведь о той комнате в подвале, которую я для него замуровал? Да?

Олег кивнул, а Алваро продолжал увлеченно:

— Он только одному мне и доверял там работать, мой друг. Никто об этом не знал, и мой босс тоже. Так что, если вы ему расскажете сейчас, — у меня будут неприятности, мой друг. Можем мы этого избежать? — И, получив заверения Олега, заговорил вновь: — Эту комнатку надо было отремонтировать. Я оставался сверхурочно, когда все уходили. Профессор мне платил. Наличными, мой друг, вы меня понимаете? Поставил я по стенам металлические стеллажи, как он сказал. В углу сделал нишу, поместил в нее маленький сейф — его профессор мне дал. А потом, когда все было готово, он сказал: «Алваро, я доверяю тебе секрет. Сюда привезут бумаги, и ты дверь замуруешь намертво, чтобы ее и не видно было. А стену закрасишь — так, чтобы никто об этой комнате и не вспоминал. Сделаем это завтра вечером, идет? Только чтобы никто не знал».

И вот на следующий вечер, смотрю — останавливается грузовичок фирмы «Ю‑Хаул», знаете, они почасово грузовики небольшие сдают в прокат. За рулем — я, мой друг, глазам своим не поверил, за рулем сам профессор, а в кабине — трое мексиканцев. Не строителей, а, знаете, из тех, что стоят у «Хоум Депо» или подобных магазинов и ждут, кого из них возьмут на какую‑нибудь работу. На два часа или на два дня — это, мой друг, уж кому как повезет. Выскакивают эти ребята и в темноте начинают таскать бумаги. Заполняют все стеллажи, что я там для профессора установил, а потом и всю комнатку забивают — чуть ли не до потолка, мой друг. Заняло у них это минут тридцать‑сорок, профессор посмотрел, не осталось ли чего в кузове, и говорит мне: «Приступай, Алваро. Я этих ребят отвезу, так я им обещал, и вернусь». Ну пока он вернулся, пока к себе в кабинет поднялся — у меня, мой друг, работа была уже закончена. Он мне хорошо заплатил — вы понимаете, мой друг, что я имею в виду? И никогда мы больше об этой истории не говорили. Я вам помог?

— Еще как! — улыбнулся Олег. — А не помнишь, Алваро, не говорил ли профессор чего‑нибудь про эти бумаги, которые спрятал?

— Врать не буду, не помню такого, мой друг… Хотя нет, чего‑то он все‑таки сказал… Вроде так: в хороших руках эти бумаги могут много хорошего сделать, а в плохих руках — много плохого. А я вообще не понимаю, как бумага может что‑то хорошее или плохое сделать, у нее же ни рук нет, ни ног, не так ли, мой друг?

* * *

Олег с Кристиной пили кофе в «Старбаксе». Просто удивительно, как расцвела в Лос‑Анджелесе сеть этих кафе — в предыдущие приезды Олега их было совсем немного, а теперь — чуть не на каждом углу. Олег позвал Кристину сюда, чтобы беседа не носила официального характера.

— Кристина, Саманта нам рассказала в разговоре, что Келлер брал у нее ключи от архива Фелпса. Кому это могло понадобиться, как, по‑вашему? И вообще, постарайтесь вспомнить обо всем, с этим связанным, как можно подробнее.

— Точно я ничего не знаю. — Кристина зябко повела плечами. — Да и страшно говорить… Видите, что с Самантой случилось? Давайте так: я вам здесь скажу все, что думаю, но повторять нигде не стану… Поможет вам это?

Потемкин кивнул.

— Тогда так… Один из хозяев компании Келлера — Гарднер. Он, я так понимаю, в компании не бывает и текущими вопросами не занимается. Он у них вроде главный…

— А почему этот Гарднер выбрал для работы в архиве Келлера, как вы думаете? По вашим рассказам судя, Келлер — не тот человек, который приспособлен к работе с книгами, рукописями, ну вы меня понимаете…

— Я думаю, потому, что они эту работу скрывали от всех. И Гарднер точно знал — Келлер болтать не станет. Он ему доверял. Они давно были знакомы. Говорил мне кто‑то, что, когда Люкас приехал в Америку, он почти сразу попал в дом Гарднера на работу. У Гарднера большой дом, вилла, я так слышала, и много обслуги. Вот Келлер там и работал — мелкий ремонт и все такое. Не знаю уж, какие именно услуги он Гарднеру оказывал, но Гарднер его ценил. Звонил ему по телефону нередко с какими‑то поручениями — это точно, даже при мне несколько раз было. А после взял его в этот «Мючуал транспортейшн». Келлер хвастал, что может на этой работе что хочешь себе позволять — мол, с главным хозяином у него самые лучшие отношения и тот ему ничего плохого не сделает.