Голливудские дети - Джеки Коллинз

– Я не отвечаю за ту статью.

– Думай об этом так: ты делаешь полезную вещь. Если нам удастся заставить шефа полиции создать специальную группу, то дело сделано. Помнишь Душителя из Хилл-Сайда, несколько лет назад? Это становится таким же опасным.

– Хорошо, хорошо, я постараюсь.

Они устроили репетицию. Что за пытка! Кеннеди запиналась и спотыкалась, чувствуя себя полной идиоткой. Затем она отправилась в гримерную, где ее очень сильно нарумянили и подвели глаза темно-зелеными тенями, которых Кеннеди не выносила.

– Я ненавижу такой макияж, – жаловалась она.

– Телевизионное освещение размывает черты лица особенно у блондинок, – объяснила Роза. – А с таким макияжем ты будешь выглядеть хорошо.

Затем парикмахер взбил ее волосы и покрыл их лаком.

– Господи! Я похожа на куклу Барби, – простонала Кеннеди, глядя в зеркало.

– Нет. Выглядишь ты великолепно. Прекрати ныть. Вновь оказавшись перед камерой, Кеннеди нервничала уже по-настоящему.

Бригада новостей заняла свои рабочие места. Роза и ее помощник – негр с шапкой вьющихся волос и низким спокойным голосом – сели в центре изогнутого стола, остальные сгрудились вокруг них.

У Кеннеди пересохло во рту, и она не знала, удастся ли ей что-нибудь произнести. Кому нужна эта нервотрепка?

Наконец заработали камеры. Она увидела, как быстро вжилась в роль Роза, и почувствовала себя увереннее. Если это может Роза – значит сможет и она.

К тому времени как менеджер подал ей сигнал, Кеннеди была готова.

Набрав побольше воздуха в легкие, она заговорила.

– Ну вот, – сказала Кеннеди после передачи, чувствуя себя приподнято, – я выполнила, что обещала. Теперь твоя очередь – мы отправляемся на танцы.

– А ты уверена, что это хорошая идея? – спросила Роза неуверенно, когда они покинули студию.

Кеннеди села за руль своего «корвета».

– Хорошая или нет, мы едем на танцы.

– Может, нам стоило бы взять с собой Ферди.

– Мне кажется, что он не подойдет, – сухо заметила Кеннеди. – Я не думаю, что девы из кантри– и вестерн-клубов без ума от негритянских баскетболистов шести футов четырех дюймов роста.

Они отправились в «Бутс» на бульвар Пико, въехали на большую автостоянку и вышли из машины. Роза немедленно забеспокоилась, хорошо ли она выглядит.

– Не слишком ли велик мой зад для этих джинсов? – заволновалась она. – Так и вижу, как люди показывают на меня пальцами, говоря: «А вот и толстозадая дамочка с телевидения».

– Конечно же, они приходят сюда исключительно для того, чтобы посмотреть на задницы знаменитостей.

– А ты что думаешь? Это Голливуд, деточка. Все приходят сюда поглазеть на знаменитостей.

– Вот и нет; люди сюда приходят, чтобы научиться танцевать. Они без ума от ковбойских танцев.

– Ерунда! – отчеканила Роза. – Они приходят, чтобы кого-нибудь подцепить.

– Маргарита была не такой.

– Любая женщина «такая», если она свободна.

– Не думаю. Возьми, к примеру, меня.

– Ах, тебя… Тебя вряд ли можно назвать нормальной.

– Спасибо большое.

В «Бутс» было яблоку негде упасть. Будущие ковбои толпились возле большого круглого бара, занимавшего весь центр огромного зала. Возле стен стояли столики. Можно было спокойно выпивать, наблюдая, что делается на огромной площадке для танцев, где группы людей танцевали тустеп и водили хороводы.

– Боже! – воскликнула Роза. – Я попала не туда. Это Америка на-Сити, и могу спорить, что я единственная испанка здесь. Возможно, меня даже изобьют на автостоянке!

– Утихомирься, – посоветовала Кеннеди. – Мы выпьем, оглядимся и сразу уйдем.

– Я не верю этим парням, – заявила Роза, разглядывая окружающих мужчин. – Взгляни на них. Вечером – ковбои, а днем – клерки.

– Откуда ты знаешь?

– Неужели ты думаешь, что настоящие ковбои разгуливают как эти, в десятигаллоновых шляпах с наглым видом? Солнышко, уверяю тебя, это поддельные ковбои.

– Так, теперь ты специалист по ковбоям. Раньше я считала, что ты изучаешь баскетболистов.

– Сделай одолжение, купи мне пива, и давай управимся с этим побыстрей.

Они подошли к бару.

– День добрый, маленькие леди, – приветствовал их бармен, подтверждая их худшие опасения.

– Полагаю, мартини здесь не подают. – Роза уселась на высокий табурет.

Он удовлетворенно хрюкнул.

– Два пива, – заказала Кеннеди.

– Вы здесь впервые? – Во рту у бармена не хватало зубов.

– Как догадался? – саркастически протянула Роза.

– Если бы вы оставили свои проблемы у порога, то могли бы неплохо повеселиться.

Брови Розы взлетели вверх.

– Ты выудил это изречение из «Счастливого печенья» Трэйдер Вика?

Он не понял.

– Трэйдер – что?

– Забудь об этом.

– По-видимому, у вас много завсегдатаев? – Кеннеди облокотилась на стойку бара.

– Верно, – ответил бармен. – Они точны, как часы.

Приходят, танцуют четыре-пять часов и довольные уходят домой. У нас в «Бутс» девиз: «Улыбайся и двигайся, как пружина».

– Ох, ради Бога… – пробормотала Роза.

– Да замолчи ты, – прошипела Кеннеди. – Я стараюсь завязать знакомство.

– Ну и знакомство! – огрызнулась Роза. – О, а вот этот симпатичный…

Ее внимание привлек светловолосый крепыш в хлопчатобумажной рубашке, джинсах и коричневом «стетсоне».

Их глаза встретились, и он поклонился.

– Не хотите ли потанцевать, мэм? – вежливо спросил он.

– Почему бы нет? – Роза подмигнула Кеннеди.

– Маленькая леди нашла свое место, – заметил бармен, когда Роза с крепышом ушли танцевать.

– Моя подруга Маргарита часто приходила сюда, – сказала Кеннеди показывая ему фото. – Помните ее?

– Я знаю многих, но редко запоминаю имена. – Он взглянул на фото. – Нет, не припоминаю.

– Вы могли читать о ней в газете, – продолжала Кеннеди. – Ее убили два месяца назад.

– Ее убили здесь? – невозмутимо спросил бармен.

– Здесь?

– Я не должен этого говорить, – доверительно сказал он, опираясь на стойку, – но у нас на автостоянке уже изнасиловали двух.

– Да? Когда же?