Голливудские дети - Джеки Коллинз

Ему пришло в голову, что существует определенное сходство между Монро, певшей «С днем рождения, мистер Президент» президенту Кеннеди, и Барбарой Стрейзанд, мурлычущей одну из своих грустных любовных песенок президенту Клинтону.

Правда, что все президенты были бабниками. Он это знал. Это знала вся Америка. Но это не имело значения. Внешность в Америке – это все; привлекательный человек может добиться всего.

«Я очень привлекателен, – самодовольно подумал Он. – Я очень красив. Я был бы знаменитой кинозвездой, если бы все сложилось иначе».

Стук в дверь испугал его. Кто осмелился потревожить его? Как смеют они нарушать его одиночество?

– Кто там? – спросил Он.

– Шерри.

– Шерри?

Он не знал никого по имени Шерри. Он вообще почти ни с кем не был знаком. Он был один, и ему это нравилось.

– Вы должны помнить меня, – с надеждой сказала Шерри. – Я живу в этом доме. Мы иногда встречаемся. Моя мать прислала мне домашний пирог с фруктами, и я хочу угостить вас.

– Нет! – резко сказал Он.

– Пожалуйста, – захныкала она. – Вчера у меня был день рождения.

Ему не хотелось, чтобы она что-нибудь заподозрила.

– Сейчас выйду, – сказал Он мрачно.

– Зайдите в мою комнату – она рядом с бассейном. Он задумался: не хочет ли Шерри, чтобы Он переспал с ней. Это то, к чему стремится большинство женщин. Большинство. За исключением девушки, которая сначала завлекла его, а потом, когда Он хотел закрепить их отношения, повела себя с ним, Как с посторонним.

Вспоминая об этом, Он радовался, что убил ее: предатели должны погибнуть. Все эти суки и шлюхи.

Он вспомнил, как впервые увидел ту девушку. Она была так хороша и обольстительна, что трудно было не влюбиться в нее.

Но она совершила роковую ошибку. Она отвергла его. Она не должна была так поступать.

Он быстро оделся и отправился к Шерри.

Хотя дверь была открыта, Он вошел не сразу, а некоторое время стоял на пороге.

– Наконец-то! – Она подбежала к нему. – Думала, что вы никогда не придете.

Он вошел и неловко остановился в середине комнаты.

– Могу предложить вам чай из трав, яблочный сок или вино.

– Ничего не надо.

– Скажите-ка, вы не возражаете, если я буду называть вас Джон?

Джон? Тут Он вспомнил, что представился ей как Джон Сигал.

– Нет, – спокойно ответил Он.

– А что вы делаете весь день? – с любопытством спросила она. – Я вас никогда не вижу. Вы кажетесь таким… одиноким.

– Я же сказал, что я писатель.

– Вы пишете сценарии? – Она пришла в восторг. Он отметил, что волосы у нее такого же цвета, как у той девушки. Натуральный золотистый цвет, не крашеные, как у большинства голливудских девок.

– Книги, – ответил Он.

Она была еще больше обрадована.

– Это серьезно. Какие книги?

– Вендетты.

– Вендетты?

– Вендетта – это месть. Если кто-нибудь поступает с тобой плохо, он должен получить по заслугам.

– А, это как в «Предсмертном желании». Мне нравятся фильмы, где Чарльз Бронсон убирает разных плохих парней. Почему бы вам не написать об этом сценарий?

– Я вам сказал: я не пишу сценарии.

– Очень жаль. Вы могли бы написать один для меня, а, став звездой, я снималась бы во всех ваших фильмах. Тогда я бы всем говорила: нет, извините, я снимаюсь только в фильмах Джона Сигала. Это мой самый близкий друг. – Прежде чем продолжить, она замялась: – Пожалуй, это и в самом деле так, потому что у меня нет друзей в Лос-Анджелесе. Я почти никого не знаю.

Ему не верилось, что такая красивая девушка, как Шерри, никого не знает в городе.

Ему пришло в голову, что, возможно, дядя договорился с его матерью, и они решили подселить ему девушку, чтобы она шпионила за ним. Это бы его не удивило.

Если она шпионка, ему придется убить ее.

– Как вы оказались здесь? – спросил Он.

– Подруга получила эту комнату от своей подруги и передала место мне.

– А вы сказали, что у вас нет друзей. Он был недоволен.

– Я встретилась с ней на занятиях по актерскому мастерству.

– Вы ходите на занятия?

– Да.

Ему бы тоже хотелось ходить на занятия, но это невозможно. Надо беречься. Люди – предатели, и чем меньше Он общается с ними, тем лучше.

– Скоро я перееду, – разоткровенничалась Шерри. – Мой учитель-актер на три месяца уезжает в Европу, и он попросил меня присмотреть за домом.

– А где это?

На самом деле ему было неинтересно.

– Вверх от Лорел-Каньон, – ответила она. – Это милый маленький домик, полностью изолированный. Может, вы навестите меня.

Он кивнул.

– Давайте я угощу вас пирогом. – Она встала. – Я из Юты, – сказала она. – А вы?

– Нью-Йорк.

Довериться ей показалось ему безопасным.

– Представляете! – воскликнула она. – Я ни разу не была в Нью-Йорке!

На ней были шорты и короткая футболка, и когда она шла к нему с тарелкой, Он видел, как ее маленькие груди колыхались под тонкой тканью.

У него долго не было женщины. Когда Он вышел из тюрьмы, Он лихорадочно накинулся на шлюх, и тогда это его удовлетворило, но сейчас…

Что, если Он решит переспать с Шерри? Позволит ли она ему это? Или же поведет себя, как та, с золотистыми волосами: будет кусаться, визжать и брыкаться, пока он не сдавит руками ее нежное белое горло, чтобы она замолчала навсегда?..

Шерри подала ему кусок пирога на голубой пластиковой тарелке.

– Попробуйте, – сказала она, облизывая пальцы. – Это очень вкусно. – Она помолчала немного, затем выпалила: – Может, сходим вечером в кино?

Он обдумал предложение и отказался.

– Почему – нет?

– Я работаю не покладая рук.

– И поэтому вы всегда запираетесь в комнате?

– Да.

– Я ни разу не слышала стука машинки.

– Я пишу от руки. Это ее впечатлило.

– О, вы настоящий писатель. Это восхитительно. Пауза.

– Джон, если вы почувствуете себя одиноко, постучите в мою дверь. Я всегда дома. Мы сможем послушать музыку.

Он попробовал липкий, сладкий пирог. Он представил Шерри раздетой. Нежная гладкая кожа…