Если ты со мной… Книга 2 - Виктория Королёва

Кассир, девушка 24 – 28 лет, спокойно посмотрела на нас, пробив пачку чипсов, вручила Кире чек и напоследок нехотя сказала:

– Спасибо за покупку.

Кира широко улыбнулась и пошла к выходу, оставляя за собой приятный шлейф. Мне показалось, что это «Нина Ричи». Хотя я не эстет, да и особой проницательностью в плане оценки женских духов не имел. Я делил всё на два: либо плохо так, что нос свербит, либо хорошо.

Под хрумканье чипсов мы подъехали к дома моей «любимой» тёщи. Кира была налегке, так как таскать с собой кучу вещей считала невыносимой ношей, да и зачем: в нашей квартире и так находился склад, даже если одевать разные вещи каждый день, то хватило бы на несколько лет. Платья я не считал, но один раз, по чистой случайности, открыв шкаф, обомлел.

– Ну, всё, давай прощаться, – спокойно сказал мой ангел, чем вызвал ещё одно пришествие демона в обличье человека.

– Как безапелляционно, – сыронизировал я.

– Никуда без этого.

С этими словами Кира вышла, напоследок целомудренно чмокнув меня в губы, и скрылась из вида. Я вновь завёл мотор и плавно выехал на дорогу.

Измученный и уставший я тихо прошёл в дом родителей. Поднялся по лестнице в когда-то мою комнату и напоролся на Джейн. Сестра в немом ужасе смотрела на меня, а глаза раскраснелись от слёз. Маленький запуганный котёнок стоял в одной пижаме с её любимыми мишками посреди тёмного коридора, переминаясь с ноги на ногу. Сестра тихонько всхлипывала и, увидев меня, смахнула слезинку со щеки.

– Что случилось, милая? – тихо спросил я и в мгновение ока оказался рядом.

Джейн окончательно разрыдалась и уткнулась носом в мою грудь. Я ласково погладил сестру по спине в надежде успокоить её. Но всё казалось безуспешным: моя сестра плакала навзрыд. Эмоциональный порыв моей самой любимой крошки вызывал в моей груди смятение и отголоски горячи. Я даже ещё не знал суть проблемы, но был уже готов порвать всё и вся!

– Джейн, где мама? – прошептал я.

Взволнованный ничем не обусловленной истерикой младшей сестры я судорожно посмотрел по сторонам в поисках опоры в виде одного из родителей, но в коридоре был лишь тусклый свет. Жутко и мрачно. Раньше Джейн сильно боялась темноты, и родители были вынуждены оставлять включённым ночник в её комнате. В голове промелькнула мысль: может быть, ей приснился кошмар?

– У себя в с-с-спальне, – сквозь рыдания сообщила Джейн и крепче прижалась ко мне.

– Что случилось? Расскажи мне. Тебя кто-нибудь обидел? – взволнованно спросил я, немного поглаживая сестру по голове.

Слёзы Джейн, в отличие от другой моей сестры, я воспринимал за чистую монету всегда, будь это просто каприз или настоящая «смертельная» обида. Для меня границ не было, главное, что я всегда был готов её выслушать, вытирать слезинки, тайком проносить в её комнату сладости, защищать до потери пульса. За сладости получал от матери, потому что у Джейн был дикий диатез. Сестра – настоящая сладкоежка. Разве я мог удержаться от лицезрения пылающих от возбуждения глазок и дикого писка, когда мой «подарочек» показывался в зоне видимости. Джейн всегда визжала и крепко обнимала меня, а я таял…

– Не – нет! – и новый поток слёз полился из глаз.

– Тогда что? – настаивал я.

Джейн подняла на меня свои глазки и проникновенно посмотрела. Я, конечно, предположил, что, возможно, она страдает от какой-нибудь безответной любви. Но ей же так мало… какая, к чертям собачьим, любовь? Сотни предположений прокрутились в моей голове до того, как я услышал правду. После сказанного я отсёк всё то, что витало в моей голове. Прямо сказать, я был удивлён такой реакции.

– Я п-п-позвонила Фиби, а она плачет, разговаривать не хочет, кричит на м-меня! Всех ненавидит!

Для Джейн я был братом, сестрой, защитником, жилеткой, наставником, постоянным поставщиком всего того, что ей категорически нельзя, проще говоря, всем. Между сёстрами никогда не было так называемой «сестринской» дружбы. Фиби любила Джейн, но никогда этого не проявляла. Я не знаю, чем это обусловлено, но факты – упрямая вещь. Мама пыталась воссоздать между ними крепкую дружбу, но все попытки были тщетны, и вскоре мама успокоилась, но попыток не оставила. В конце-концов, я был заменой, и все были счастливы.

– То есть ты расстроилась, потому что сестра не захотела с тобой общаться? – я не сдержал улыбки, а Джейн помрачнела, тем самым отрезвив меня.

– Нет же! – Джейн шмыгнула носом. – Я же говорю, она кричит! Я боюсь, что что-нибудь случилось, – сестра крепко прижалась ко мне. – Я боюсь, Крис.

Фиби, имеющая несносный характер, вполне подтверждала мою теорию. После услышанного я подумал, что она, скорее всего, с кем-то поругалась. Где-то в глубине души надеялся, что это был её так называемый жених, и она, в конечном итоге, его бросила. Тогда понятна такая реакция и жуткая истерика, про которую говорила Джейн. Я желал сестре счастья, но не с этим ублюдком, а она упорно действовала наоборот.

– Да ладно тебе, – я погладил сестру по голове. – Скорее всего, сломала ноготь, вот и отрывается! Это же Фиби! – иронии хоть отбавляй.

Шутка явно не удалась. Потому что после сказанного Джейн с силой оттолкнула меня, а в серых глазах блеснула молния. С секунду сестра помолчала, а после зло прошипела:

– Все вы одинаковые! Права была Фиби! – котёнок стал царапаться – так мило…

Джейн развернулась на пятках, но не успела убежать, так как я схватил её за локоть. Сестра была вынуждена развернуться и пронзила меня холодным и злым «по-детски» взглядом. «И почему сегодня все женщины сверлят меня взглядом? Где же я так провинился?»

– Ладно, – я постарался принять участное выражение лица. – Если она бьется в истерике, попутно тебя, прихватив, почему ты ещё не сказала родителям!

Мне показался вполне логичным этот вопрос. Но Джейн, услышав его, заметно побледнела, и я почувствовал, как участилось её дыхание – она явно чего-то испугалась. Я невольно провёл взглядом по окрестностям, но ничего не обнаружив, проницательно посмотрел на сестру.

– Потому что папа запретил говорить об этом с мамой, – сестра шептала чуть слышно. А глаза то и дело бегали туда – сюда. – А маме было весь день не хорошо. Она ушла к себе, а папа уехал, и я не знаю куда! – на последней фразе тембр перерос в крик – поняв это, Джейн прикрыла ладошкой рот.

Я удивился ещё больше: с чего бы этот непонятный страх, явное не желание быть услышанной? «К чему бы всё это?»

– Мистика какая-то, – пробормотал себе под нос я.

– Сделай что-нибудь: папа весь вечер кричал на маму! А она плакала, а меня даже в комнату к ним не пустили! – шепот был еле разборчивым. – Что происходит, Крис?

Я не знал, что ответить на этот вопрос, и просто обнял её покрепче. Джейн снова заплакала. Практически заскулила – я нежно потрепал её по голове, отчего кудряшки разлетелись по плечам.