Отравленные морем - Алена Волгина

— Хочу заметить уважаемому судье, что у нас нет доказательств причастности дона Маньяско к взрыву, случившемуся в Арсенале, — заявил он.

— Однако аналогичный случай с караккой «Доменико», свидетелем которому был дон Маньяско, невольно наводит на подозрения, — вмешался дон Сакетти, просто из желания возразить послу. Было заметно, что эти две акулы сразу инстинктивно невзлюбили друг друга, угадав в сопернике одинаковую породу политических хищников.

Дон Маньяско с живостью обернулся к дожу:

— О, что касается «Доменико», то для меня было неожиданностью узнать, что кроме шерсти и кож это судно везло ещё груз пороха, прочного дерева и заготовки для алебард, причём следовало не в колонии, а прямиком в Ракоди!

— Что?! — растерялся Сакетти. — Откуда вы взяли? Это ложь!

— Нет, это правда! — вдруг звенящим голосом воскликнул Рикардо Граначчи, и все, в том числе Алессандро, посмотрели на него с удивлением.

Поднявшись, Рикардо вынул из поясной сумки и выложил на стол несколько грамот:

— По случайности, мне в руки попал коносамент, подтверждающий право собственности на груз «Доменико». Здесь есть опись товара… и пункт назначения.

Он метнул на дожа такой острый взгляд, что зрачки его глаз казались остриями кинжалов. С лица дона Сакетти стекли все краски. Судья Дзени застыл в центре собрания, неподвижный, как свая.

— О, вот как? И кому же принадлежит этот груз? — с ещё большим интересом спросил граф Онейли.

От его голоса синьор Дзени словно очнулся:

— Господа, господа, — произнёс он поспешно, — не будем уклоняться от темы! Мы ещё не закончили разбирательство по делу Франчески Строцци! Обвинение дону Маньяско будет предъявлено… в свой черёд.

— Однако если эти два дела связаны… — начал Рикардо, делая вид, что готов передать документ графу Онейли.

— Господин судья прав, будем действовать по порядку, — перебил дон Сакетти, не сводя с Рикардо многозначительного взгляда. — Уверен, что это простое дело нас не задержит, и мы легко придём к соглашению!

Даже с такого значительного расстояния Бьянке было видно, что дожа будто надломило что-то изнутри. Его лицо посерело, на висках выступили капли пота. Это заметили и другие сенаторы. Кое-кто перешёптывался, другие казались смущёнными.

Как ни странно, ситуацию спас дон Маньяско:

— Господа, у меня создалось впечатление, что мы придаём слишком большое значение поступкам одной синьориты. Неужели дамы в Венетте имеют такое влияние, что вы всерьёз её опасаетесь? Лично я не так глуп, чтобы доверять свои планы женщинам, чьи помыслы меняются быстрее, чем рисунок облаков над морем, и мне несколько обидно, что у суда могло сложиться столь превратное представление обо мне!

Некоторые сенаторы согласно засмеялись, только синьор Дзени оскорблённо поджал губы:

— Не судите о вещах, в которых не понимаете! — возразил он.

Дон Сакетти, собравшись с силами, поднялся с места:

— Я согласен с доном Маньяско. Синьорита Строцци имеет не настолько большое значение. Поскольку семья Граначчи ходатайствовала за неё перед судом, я повелеваю назначить её опекуном Рикардо Граначчи, чтобы он поступил с этой девицей по своему усмотрению.

Бьянка с облегчением перевела дыхание, ещё не веря, что процесс закончился для них относительно благополучно. «Поступить по своему усмотрению!» Учитывая интерес, который проявил к этому делу синьор ди Горо, можно было предположить, что Франческа вскоре получит одно интересное предложение…

Снова посмотрев вниз, она вдруг заметила, что Алессандро исчез. Когда только успел? Бьянка удивилась, но её отвлекла Инес, встревоженно потянув за руку:

— Пойдем скорей! Не нравится мне это!

— Что?

— Ты не заметила, как дон Сакетти отдал приказ секретарю? Подал ему знак.

— Нет, — нахмурилась Бьянка, едва поспевая за более рослой подругой.

По губам Инес скользнула усмешка:

— Кое-в-чём мой отец похож на твоего Рикардо. Он тоже не любит проигрывать!

Её волнение передалось Бьянке.

— Кого ты ищешь? — спросила она.

— Кого-нибудь из охраны, кто не откажется выполнить мою просьбу. Боюсь, что твоей Франческе грозит опасность!

— Подожди!

Бьянка бросилась было за подругой, но вовремя вспомнила о планах Рикардо и его приятеле, дежурившем сейчас возле моста Вздохов.

— Подожди, — сказала она. — Кажется, я знаю, кто может помочь.

Венетта, тюрьма Карчери.

Щель была для меня слишком узкой, и всё же, исцарапавшись так, будто продиралась сквозь терновник, и оставив на обрешётке клочки одежды, я сумела вылезти на наклонную крышу Карчери. Оказавшись снаружи, я перевела дыхание, оглядывая раскинувшуюся вокруг сложную мозаику крыш и внутренних двориков, выступов и впадин, света и теней. После спёртой тесноты камеры у меня закружилась голова. Сколько простора! Я чувствовала себя как человек, вокруг которого внезапно рухнули стены.

Вокруг простирались блестящие свинцовые и рыжие черепичные крыши, по правую руку от меня вздымались массивные купола Собора и высоченная макушка Кампанилы, внизу темнели воды канала рио делла Палья, над которым нависала крытая галерейка моста Вздохов. Вид на лагуну заслоняла высокая стена Дворца дожей. Я невольно пригнулась, стараясь слиться с крышей, так как она находилась чуть ниже окон в верхних этажах Дворца, и любой из находившихся там людей легко мог меня заметить. В это время подоспел Пульчино, бросив мне конец веревки. «Скарпа ждёт внизу», — молча сообщил он. Я подумала, что пока мой побег проходил на удивление гладко, можно сказать, даже буднично.

Правда, с верёвкой вышла заминка. Гребень крыши был таким ровным, что зацепить её было не за что. Я в растерянности оглядела неприступную крышу, когда по ушам вдруг полоснул предостерегающий вопль: «Франческа!». Сразу же правую руку обожгло болью. Чуть не свалившись вниз, я зажала рану выше локтя. По пальцам побежали струйки крови. Оглянувшись, я с ужасом увидела, как в отверстие на крыше, заботливо расширенное мной, выбирается Кожаный Человек.

Обычно меня парализует от страха, но сейчас я каким-то образом ухитрилась отскочить на несколько футов и укрыться за выступающим слуховым окном. И это на гладкой наклонной крыше! Правда, укрытие было низким и ненадёжным. Убийца был гораздо крупнее и шире меня в плечах, так что ему пришлось потрудиться, чтобы пролезть через щель. Однако я не сомневалась, что у него в запасе имелись ещё метательные ножи, и во второй раз он прицелится точнее!

Рука у меня болела, рукав платья намок от крови. Я отчаянно подёргала створку окна — заперто! Больше спрятаться было негде. Пульчино отважно налетел на Кожаного Человека, метя клювом ему в лицо. Тот отмахнулся. Второй метательный нож, звякнув, ударился о свинцовую плиту рядом с моей головой, заставив резко пригнуться.