Врата Атлантиды - Эндрю Коллинз

В поисках Семи Городов

В 1492 г., в том самом, когда Колумб отправился в экспедицию к берегам Нового Света, Мартин Бехайм, немецкий географ и навигатор (1459–1507) создал первый в мире географический глобус. Но, в отличие от современных глобусов, на первой пробной попытке Бехайма изобразить земной шар в целом отсутствовали три крупнейших материка — Антарктида, Австралия и Америка. Вместо них огромный сегмент, занимавший примерно треть глобуса, был заполнен грандиозным океаном, в котором тут и там красовались многие дюжины островов всевозможных форм, размеров и даже цветов. Для нас более важно, что на широте, расположенной чуть к северу от экватора и ближе к центру своего необъятного океана, Бехайм поместил уже знакомый нам прямоугольный остров Антилия, который по сравнению с несравненно более крупным островом Сипаньго, лежащим к западу от него, казался совсем крошечным. Следующее упоминание об Антилии — легенда, гласящая, что «в 1414 г. корабль из Испании без всякой опасности подошел вплотную к нему». Если это соответствует действительности, то в этом сообщении, видимо, сказалось убеждение моряков из Палоса, которые считали, что их предки открыли Антилию задолго до того, как Колумб высадился на Вест-Индских островах.

Надо признать, выглядит Антилия на глобусе Бехайма весьма заурядно. К тому времени стало общепринятым изображать ее на навигационных картах. Но для нас особенно важно, что остров овеян ореолом легенды, в которой говорится следующее:

Что же на самом деле представляли собой эти Семь Городов, на которые ссылается Тосканелли в своем письме от 1474 г., и какое отношение они имеют к острову Антилия? Впервые «Септе Цитаде» упоминаются в связи с Антилией на так называемой Веймарской карте 1461–1462 гг. Однако наиболее раннее упоминание о легенде о Семи Городах, давшей мощный импульс различным португальским экспедициям на поиски Антилии в годы, предшествовавшие открытию Нового Света, приведено на глобусе Мартина Бехайма.

Любопытное сообщение о судне, достигшем берегов Семи Городов, приводит португальский историк Антонио Кальвао в своей книге «Открытие мира». Он пишет, что в 1447 г. некое португальское судно было унесено штормами в открытый океан и по воле случая пристало к берегу Семи Городов. Обитатели тамошних мест, говорившие по-португальски, спросили: «Неужели мавры до сих пор терзают Испанию?», имея в виду захват Испании и Португалии маврами из Северной Африки во времена бегства семи епископов. Далее Кальвао утверждает, что: «Боцман того корабля набрал на том острове немного песка и по возвращении в Лиссабон продал его одному золотых дел мастеру, и тот выплавил из этого песка изрядное количество золота». Свое сообщение Кальвао заключает следующей репликой:

Естественно, что на поиски Антилии не замедлили отправиться и англичане. Так, в письме, полученном повелителями Кастилии и Арагона от испанского посланника в Англии и датированном июлем 1498 г., посланник сообщает, что «Торговцы из Бристоля на протяжении последних семи лет ежегодно снаряжали корабли, посылая их на поиски острова Бразилия и Семи Городов. Берегов каких именно земель достигли эти корабли, не сообщается, хотя венцом этих таинственных плаваний по повелению Британской короны стало повторное открытие в 1497 г. Северо-Западного канала венецианским мореплавателем Джованни Кабото, более известным под англицизированным вариантом своего имени — Джон Кэбот». Согласно документу, открытому в 1896 г., главным спонсором Кэбота был Ричард Америк, верховный шериф Бристоля, бывшего в те времена крупнейшим портом Англии.

Одним из хронистов, решившим записывать всевозможные обстоятельства, связанные с попытками найти Антилию и Семь Городов, был не кто иной, как Фердинанд Колумб, сын и биограф Христофора Колумба. Он не только включил письмо Тосканелли во введение к аннотированному дневнику своего отца, но и записал следующие сведения, касающиеся той же архаической традиции:

Между тем, насколько мы помним, по утверждению Псевдо-Аристотеля (ок. 300 г. до н. э.), а также Диодора Сицилийского (ок. 8 г. до н. э.), остров в Атлантике был населен исключительно карфагенянами. На нем росли «леса всевозможных видов деревьев», имелись «судоходные реки», произрастали «всякие плоды и фрукты» и имелись местные жители. Мы вынуждены предположить, что примерно такими же сведениями располагал и отец Фердинанда, Христофор Колумб, перед отправлением в свое легендарное плавание, закончившееся открытием Нового Света. Впрочем, тот факт, что Фердинанд отвергает версию о том, что в Вест-Индии вообще мог существовать остров с «судоходными реками», вполне понятен. Мысль о том, что этот архипелаг мог быть открыт карфагенянами несколько тысяч лет тому назад, бросал тень на великое деяние его отца.

Далее Фердинанд утверждает, что «во время правления инфанта Дона Энрике Португальского [по всей вероятности — в 1447 г.; в таком случае его рассказ суть лишь повторение сообщения Кальвао] на остров Антилия прибыл португальский корабль, принесенный сюда штормами». Сойдя на берег, команда корабля сразу же… присоединилась к островитянам, отправившись на службу в церковь, но затем, опасаясь, что их могут задержать, ибо слухи об их прибытии постоянно ширились, португальские моряки вернулись на корабль и возвратились на родину. Рассказывают, что когда принц Генри Мореплаватель узнал об их путешествии на Остров Семи Городов, он приказал команде вновь отправиться на остров, где они все бесследно исчезли! Как и Кальвао, Колумб-младший сообщает нам, что песок, который моряки припасли для корабельной «топки», как оказалось, на добрую треть состоит из золота.