Возгарка I - Ксения Ахметшина

Демир оттянул тетиву кольцом на большом пальце и расслабил его — в бочину зверя прилетела ещё одна стрела, от плоти повалил дымок. Рядом вонзилось следующее пропитанное аконитом древко, затем ещё одно острие прорвало плотную шкуру. Мурадец обходил нас по дуге, продолжая вытаскивать из колчана стрелу за стрелой. Зверь ревел, всё сильнее напоминая сюрреалистичного дикобраза. Шкура и плоть с тихим шкворчанием курились, но отключаться монстр даже не думал.

С натужным рыком я припёр овампиренного оборотня к стволу разлапистого дуба. Пригвоздил, но удерживать эту тушу было слишком тяжело — особенно после напряжения от совершенно неполезного ускорения, — а звериные когти едва не доставали до моих стиснутых на окованном древке пальцев.

Простому вервольфу трудно потягаться с вампиром, но эта тварь вобрала в себя всё лучшее, так сказать. Да, Витек перенял не только силу, но и слабости обоих видов, однако устойчивость вампиров к акониту и серебру не даёт ему мучиться так же сильно, как обычному оборотню. Ну, а чеснок мы не взяли, чтобы случайно не зацепить меня. Хотя, полагаю, эффект окажется таким же: за счёт волчьей половины, которая плевать хотела на аллергические реакции от приправ.

От напряжения мои мускулы вопили, а глотка исторгала раскатистые звуки не хуже мёртвого волка. Я скалился в оба клыка, и остальные тридцать зубов им помогали. Связки ныли, даже кости стенали, а сапоги от рывков противника зарывались в почву, которая начала казаться необычайно податливой.

Только бы выдержал металл, укрепляющий древко…

— Войко, возьми палаш у Радека! — скомандовал я, не оборачиваясь. Достать саблю я не мог, а блондин источал слишком ясный запах страха, чтобы пустить клинок в ход самостоятельно.

— Нет! — мальчишка снова было кинулся выручать брата, но вышедший из ступора Радек перехватил его под грудки, а перекинуться оборотень не успел, да и вряд ли сумел бы: слишком выдохся за все эти следопытские ночи, особенно сегодня.

Зато Демир успел быстрее всех. Блеснул росчерк длинного, резко изогнутого клинка с елманью, и мохнатая голова слетела с плеч страшного зверя.

Рубящие качества у кылыча отменные.

Я расслабил руки. Безголовая туша чудовища осела, из шейного обрубка ещё били струйки крови: неспешно, как и подобает существу с едва бьющимся сердцем. Позволив себе пару усталых вдохов, я опёрся о поверженного зверя сапогом и с чавканьем выдернул лезвие рогатины. Истыканное стрелами туловище больше не двигалось, разве что задняя лапа ещё судорожно подёргивалась, но такое быстро проходит.

Пацан опустился на подкосившиеся колени — совсем как давеча у могилы сестры.

Да, грустно, теперь он потерял и брата. Но жизнь — та ещё сучка.

— Зачем… — прошептал он. — Зачем так…

— Ну, же, парень, успокойся, — покачал его за плечо Радован. — Ты же сам всё видел. Мы не могли взять эту зверюгу живой. Никак не могли.

Никола сбросил его руку, вскочил и кинулся на меня.

— Это всё из-за тебя! Ты обещал, что он поправится!

Лезвие ножа вошло ему под рёбра. Пробило лёгкое и сердце.

Было тяжело сделать это. Пацан успел стать мне другом.

Я придержал умирающего оборотня второй рукой, глядя в полные боли и непонимания глаза. Вместо слов и вопросов он начал выплёвывать собственную кровь.

Запах её походил на ту, в которой я изгваздался, пока дырявил его брата.

Не просто волчонок.

— Прости, — сказал я. — Но ты тоже заражён.

Когда мальчишка затих, а его серо-голубые глаза остекленели, я вытянул длинную полосу стали из ножен и отсёк ему голову, лишая шанса на возвращение.

Перевёл взгляд на товарищей: Радека трясло, а Демир, не понимая, что делать, судорожно стискивал пальцы на рукояти кылыча. Только Войко всё понял и грустно выдохнул.

— Они оба нахлебались крови вампира, — я решил прояснить вопрос. — Мальчишка однажды восстал бы из мёртвых такой же тварью. Я не мог оставить его в живых. Оборотни сами по себе не заразны, они такими рождаются. Но варколак — помесь вампира с оборотнем — заразен даже сильнее моего племени. Любой покусанный или оцарапанный им человек, умер бы в лихорадке и вернулся таким же.

Демир сплюнул, сообщил мне пару ласковых на мурадском, вдвинул свой восточный клинок за кушак и пошёл прочь. Радек одарил меня взглядом ненависти и презрения, на его скулах дёрнулись желваки, но матрос ничего не сказал. Просто развернулся на месте и пошёл следом за товарищем.

— Они отойдут, — положил мне руку на плечо Войко. — Просто им нужно время, они успели привязаться к мальчонке. Жалко его, пропасть.

Да, жалко. Зато представляю, как ребята обрадуются, узнав, что я убил мальчонку, зато взял вместо него девчонку. Просто предвкушаю.

Я отёр саблю от крови и задвинул в ножны.

— Нужно прибраться, — сказал я без интонации. — Рассвет не за горами, а мне необходимо сохранить доказательства для Ветцеля.

Глава 20. Яромира Руженова

Наутро я проснулась с удивительным чувством свободного дыхания.

Лёгкие больше не сипели, не хрипели и не свистели.

За время болезни я совсем забыла, каково это — просто дышать.

Голова больше не раскалывалась, сопли не текли и кашель почти прошёл. Я ещё немного покхекивала, но уже без мокроты и крови.