Черные клинки. Небесная сталь - Евгений Перов

«Всего лишь еще один ублюдок».

В ответ противник ударил его свободной рукой наотмашь. В голове зазвенело, а в глазах потемнело.

Ивейн перекатился через спину и встал на ноги, пытаясь сфокусироваться.

Его меч по-прежнему торчал в ноге великана. Воин посмотрел на клинок, улыбнулся и вытащил его свободной рукой.

– Тварь!.. – прошипел Ивейн.

Ястреб

Кассандре снилось, что она горит. Схватила ртом воздух и распахнула глаза. Сердце колотилось так, что она слышала его стук. Хотя нет, не его… это был стук колес. За окном проносились деревья, сквозь кроны проглядывал лунный свет. Она лежала на полу экипажа.

– О, проснулась, – сказал евнух. – Признаться, не ожидал, что у тебя хватит духу обратиться за помощью к Ордену. Тем хуже.

Над ней склонилась знакомая фигура с лысым черепом.

– Где пирамида? – спросил кастрат.

Кассандра промолчала. Ее рана. Она осторожно напрягла простреленную ногу. Боль почти не ощущалась. Хорошо. Она сжала кулак.

– Где пирамида? – повторил вопрос евнух со злобой в голосе и поставил свой ботинок прямо на рану.

Кассандра сжала зубы.

– Поищи у себя в заднице, – процедила она.

В его руке блеснул кинжал, он наклонился.

– Придется мне…. – начал евнух, но не успел закончить фразу.

Кассандра изо всей силы ударила его в гортань.

Кастрат поперхнулся собственными словами и выронил оружие, схватившись обеими руками за горло. Его глаза округлились. Он пытался вдохнуть, но получалось плохо.

Кассандра подняла кинжал и села на скамейку рядом. Лезвие вновь уперлось евнуху в шею. Возможно, слишком сильно – когда экипаж снова тряхнуло, по горлу потекла тонкая струйка крови.

– Прикажи вознице остановиться, не то следующая кочка может стать последней в твоей ничтожной жизни, – сказала Кассандра.

Паладин

Гигант приближался.

Ивейн глянул по сторонам в поисках того, что можно использовать в качестве оружия. Каменные скамейки, фонтанчики, кусты… Это была дворянская усадьба, а не тренировочный двор. Он попятился. Нужно выиграть время, чтобы придумать какой-нибудь план, какую-то уловку.

Но противник не собирался дать ему этого времени.

Ивейн отпрыгнул от немного неуклюжего выпада. Все же рана в бедре слегка замедлила великана.

Противник снова взмахнул мечами.

Ивейн кувыркнулся в воздухе, пролетев между двумя клинками. Он ударил врага кулаком в грудь. С таким же эффектом можно было бить, например, по скале. Снова сталь рассекла воздух, уже гораздо ближе.

Снова Ивейн отступил.

Он продолжил «танцевать», уворачиваясь от клинков и надеясь, что противник проявит хотя бы малейшие признаки усталости. Скоро яростный темп должен истощить этого верзилу. Никто не в состоянии махать тяжелыми мечами вечно. Такой тактике боя против крупных противников его учили на уроках фехтования.

Вот только великан, похоже, не посещал подобных занятий. Он рубил и колол все энергичнее, превратившись в ураган из мышц и стали. Время шло, а в его маленьких прищуренных глазах не промелькнуло и тени усталости. Его лицо, бледно-розовое в лунном свете, вообще не выражало никаких эмоций: человек, занятый привычной рутиной.

Вдох, взмах, удар.

Вдох, взмах, удар.

Клинки чертили в воздухе смертельные линии, заставляя пятиться к зданию усадьбы. А вскоре Ивейн заметил, что его собственные движения уже не столь быстры, как раньше, что он все чаще хватает ртом воздух. И ничего не мог противопоставить врагу. Он отступал и отступал, покуда не ощутил спиной холодок каменной стены. Ивейн пригнулся, и два клинка скрестились у него над головой.

Вот он – единственный шанс!

Искры и каменная крошка посыпались на лицо, попали в глаза, на время лишив зрения. Но Ивейн не обращал на это внимания.

Мертвой хваткой он вцепился в толстые бугристые предплечья великана. Стал напирать на противника, используя каждую частичку оставшейся в теле энергии, каждый тренированный мускул. Одна нога согнулась и уперлась в стену, вторая в землю, мышцы пресса напряжены, раздувшиеся грудь и спина дают дополнительную силу рукам, которые сжимают кисти врага как в тисках.

Противник сейчас неустойчив.

Ивейн зарычал сквозь стиснутые зубы. Нужно лишь приложить немного больше усилий. Немного. Целое долгое мгновение они оставались единым каменным изваянием – застыв в позе своей борьбы, став частью стены. Ивейн почувствовал на своем лице тяжелое дыхание врага. Затем ему показалось, что гигант слегка отклонился назад. Так! Еще чуть-чуть.

Великан тихо рыкнул, и Ивейн ощутил, что ноги болтаются в воздухе.

Еще один негромкий рык – и, словно отгоняя назойливое насекомое, гигант махнул руками и стряхнул его с себя.

Чудом Ивейн сумел не упасть – остался стоять на одном колене. Но сверху уже мчалось беспощадное лезвие меча. Увернуться не хватало времени. Инстинктивно Ивейн выставил навстречу клинку левую руку…

Что-то горячее брызнуло на лицо. Капли попали в рот, и он ощутил соленый привкус.

Изумленный Ивейн уставился на обрубок своей руки.

Странно.

Совершенно не больно. Он перевел взгляд на кусок окровавленной плоти, который мгновением раньше был его частью, а теперь валялся на земле как мусор. Неужели все это происходит на самом деле?

Тут он вспомнил, что где-то неподалеку должен быть верзила, желающий снести ему голову. Так почему же он этого еще не сделал?

Откуда-то сверху раздалось недовольное ворчание. Ивейн поднял голову. На высоте второго этажа в воздухе висел гигант, размахивающий обнаженными клинками и смешно дергающий ногами.

Как?! Какого?..

Ивейн посмотрел на правую руку, повернул ладонью вверх. Тускло блеснул металл браслета. Снова перевел взгляд на обрубок. Ровный срез аккурат под локоть. В центре красного круга виднелись белые кости. Но боли до сих пор не было. Даже кровь перестала течь. Более того, ему казалось, что кисть все еще на месте.

Он сжал фантомный кулак.

В тот же миг вверху раздался хруст. Ивейна окатило теплым липким ливнем. Бесформенная окровавленная туша с громким шлепком плюхнулась на землю. Изображение перед глазами начало расплываться.

Ивейн почувствовал, как земля уходит из-под ног.

Ястреб

Экипаж качнулся и замер.

– А теперь мы вернемся, и ты отведешь меня к сестре, – потребовала Кассандра.

Евнух искривил рот. Глаза прищурились.

– Боюсь, мой ответ тебе не понравится.