Мост через реку Сан. Холокост: пропущенная страница - Лев Семёнович Симкин

15 листопада 1943 роки, адресованном наркомом госбезопасности Украины Савченко тов. Хрущеву, сказано: «29 октября 1943 года гестапо арестовало более 20 участников киевской подпольной партийной организации… Является весьма подозрительным факт освобождения в последний день эвакуации немцев (5 ноября) из-под стражи большинства арестованных участников подпольной партийной организации, несмотря на то, что они в той или иной степени признались в принадлежности к подполью». Заканчивается документ сообщением о том, что «дальнейшие мероприятия направлены на выявление всех лиц, причастных к предательству и провалу киевской подпольной партийной организации, а также на вскрытие оставленных в нашем тылу агентуры противника из числа завербованных гестапо бывших участников партийного подполья… Не исключено, что часть освобожденных из-под стражи были завербованы и оставлены в нашем тылу с заданием внедриться в руководящие партийные и советские органы». И еще: «Светличная, Салан… подготавливаются к аресту». Что было с ними дальше, мне неведомо. Известно лишь, что в начале 2000-х Ольга Светличная давала интервью в той самой квартире, рядом с которой висит мемориальная доска: «В этом доме во время Отечественной войны действовала конспиративная явка Железнодорожного подпольного райкома партии».

В свое время тогдашний директор Национального историко-мемориального заповедника «Бабий Яр» Борис Глазунов показал мне копии архивных документов, согласно которым после войны партийные органы «развернули работу по подведению итогов деятельности партийного подполья города. Во время бесед в Железнодорожном райкоме, Киевском горкоме, обкоме и ЦК КП (б) У бывший секретарь подпольного горкома III состава Б. И. Петрушко давала путаные, противоречивые и часто неправдивые сведения». 11 августа 1944 года в письме заведующего оргинструкторским отделом ЦК КП (б) У А. Н. Зленко, адресованном Хрущеву, Б. И. Петрушко обвиняется в политическом авантюризме. Она была арестована УНКГБ УССР в феврале 1945 года и освобождена из-под стражи 30 августа, когда с нее были сняты обвинения в предательстве.

Спустя недолгое время после освобождения Киева капитаны, понимая, что их ожидает, подались в бега. В это время в освобожденных районах Украины шла сплошная мобилизация, оттуда в 1943 году в армию призвали огромное количество людей – по подсчетам украинских историков, к концу войны каждый третий военнослужащий в действующей армии был украинцем. Капитаны рассчитывали, что сумеют раствориться в армии. Костенко арестовали первым, Несвежинского – вторым, когда тот в январе 1944 года пришел в военкомат в Мелитополе, рассчитывая, что поближе к фронту его возьмут в армию без проверки. Забрали прямо из военкомата, смершевцам к этому моменту уже была ясна роль двух капитанов в последнем акте трагедии киевского подполья.

В последнем слове оба просили дать возможность смыть вину кровью. Военный трибунал Киевского военного округа не дал им такой возможности. По приговору от 4 августа 1944 года обоих признали виновными по статье 54—1б УК УССР (измена Родине, совершенная военнослужащим) и обоих приговорили к 10 годам исправительно-трудовых лагерей с лишением воинских званий и поражением в правах сроком на три года. Cтоль мягкую по тем временам меру наказания трибунал объяснил: принято во внимание «участие обвиняемых в Великой Отечественной войне».

На портале «Память народа» размещены документы о двух капитанах – Костенко так и числится пропавшим без вести, а в отношении Несвежинского последняя запись сообщает о его осуждении. О дальнейшей их судьбе мне ничего обнаружить не удалось.

Историю двух капитанов я поначалу воспринял как своего рода исторический анекдот. Конечно, фон, обстоятельства времени и места не слишком подходили для описания их авантюрных приключений, носивших отчасти фарсовый характер, но жизнь ведь не отличается жанровым единообразием, иной раз смешное ходит рядом с трагическим. В какой-то момент они напомнили мне виденные в юности французские комедии на военные темы, где герои Сопротивления представали в комичном виде и успехи маки (так называли французских партизан) и подполья, о которых мы были столь много наслышаны, казались преувеличенными. У нас, разумеется, подобное кино и представить было невозможно. Между тем рассказанная история способна что-то прояснить в устройстве жизни в оккупации, незнакомой и сложной, никем покуда не разъясненной. Но, в конце концов, я не историк и не обязан никому ничего объяснять, мне бы самому себе ответить хоть на какие-то вопросы.

Глава 7

Случайный поцелуй

Путешествуя по Штатам (в те годы, когда такое еще было для нас возможно), мы заехали в Сарасоту – небольшой курортный городок на берегу Мексиканского залива. Никаких особых достопримечательностей, разве что огромная, почти восьмиметровая статуя под названием «Безоговорочная капитуляция». Она повторяет знаменитую фотографию из журнала «Лайф» – поцелуй моряка и медсестры, запечатленный фотожурналистом Альбертом Эйзенштадтом на Таймс-сквер в Нью-Йорке 14 августа 1945 года. Эта фотография много лет украшала дома американцев, ее печатали на майках и «оживили» в фигурках конструктора «Лего».

Днем окончания Второй мировой войны там считается «День победы над Японией» (V-J Day), 2 сентября 1945 года. Наш День Победы у них приходится на 8 мая и называется «День Победы в Европе» (V-E Day). Но символом того и другого часто служит та самая фотография, сделанная 14 августа – в тот день люди, узнав из речи Гарри Трумэна о предстоящей капитуляции Японии, вышли на улицы целыми толпами и ну целоваться от радости.

В 2005 году, к 60-летию Победы, журнал «Лайф» повторно поместил фотографию на обложке одного из номеров, и в том же году скульптором Сьюардом Джонсоном был возведен повторивший ее Сарасотский Колосс. Пример Сарасоты оказался заразителен, и вскоре другие версии этой же скульптуры установили в городе Гамильтон штата Нью-Джерси, Ки-Уэсте во Флориде, Пёрл-Харборе на Гавайях, французском Каенне, бельгийской Бастони и на набережной итальянского города Чивиттавеккья.

В 70-ю годовщину капитуляции, в августе 2015 года, скульптуру на какое-то время водрузили на Таймс-сквер, и рядом с нею стали собираться сотни пар, чтобы воссоздать легендарный поцелуй. Многие девушки одевались в короткие белые платья, а мужчины – в матроски, и в назначенное время одновременно начинали целоваться.

Узнав обо всем этом из Сети, мы отправились поглядеть на «Безоговорочную капитуляцию». Приезжаем по навигатору на берег залива, на то место, где должна стоять алюминиевая статуя, способная, как пишут, противостоять ветрам урагана 3-й категории, а там ничего не стоит, пусто. Интересуемся у прохожих:

– Где тут ваша «Безоговорочная капитуляция»?

– Какая такая капитуляция?

– Ну, «Целующий моряк» (так в обиходе называют скульптуру).

– Да вот же (махнув рукой в сторону пирса).

После чего с удивлением обнаруживается отсутствие статуи. Только один кто-то вспомнил прочитанную в местной газете новость о том, что ее передвинули куда-то в сторону. И вправду, «Безоговорочная капитуляция» оказалась задвинута вглубь каких-то невзрачных строений, рядом со скромной кафешкой, где ее как следует и не разглядишь.

Трансляция

Во вторник 14 августа 1945 года в семь часов вечера по вашингтонскому