Внуки - Вилли Бредель

Один из бомбардировщиков, как гигантская черная птица, скользнул над горной вершиной, качнулся, не в силах набрать высоту, и, кувыркаясь, начал снижаться и рухнул в ущелье за Мюлетоном.

— Ура! Ура! — закричали все. Даже бойцы, стоявшие на гребне горы у Мюлетона, махали руками, хотя тем самым обнаруживали себя.

Как это ни странно, но падение этой единственной машины заставило семнадцать остальных прервать бой. Медленно, не соблюдая строя, они полетели назад, через горы.

Бомбардировщики скрылись. Артиллерия умолкла. Не слышалось даже ружейной или пулеметной стрельбы. Тишина легла вдруг на горы и ущелья. И эта тишина угнетала не меньше, чем грохот и гром от взрывов бомб и снарядов.

Но через минуту-другую на гребне горы отчаянно застрочили пулеметы.

В низине, между горой и Мюлетоном, шли танки, а за ними бежали, рассыпавшись цепью, фашистские солдаты.

Что предпримет Макс? Он еще не отдал команды послать роту на Мюлетон. Вальтер украдкой поглядывал на него. Макс стоял на горе, повыше пещеры, и наблюдал в бинокль за плоскогорьем. Вальтеру хотелось окликнуть его, попросить отправить туда подкрепление. По-видимому, никого из тех, кто поднимался, не осталось в живых. Если фашисты возьмут высоту, они смогут беспрепятственно обстреливать Теруэль.

Почему Макс медлит? Почему в эту решающую минуту начальник штаба Гельмут оставил батальон? Вальтер ничего не понимал.

Макс подошел к телефону и повертел ручку.

— Отто? Что случилось? Ведь фашисты уже в двухстах метрах. Что? Наверняка?.. Ошибка исключена?.. Ну, хорошо. Когда они отступят, взять танки под обстрел. И тотчас же занять новый рубеж.

Вальтеру очень хотелось спросить Макса, что происходит у Мюлетона. Но он не смел.

Что-то затрещало, засверкало, и раздался оглушительный грохот разрывов.

— Ну, наконец-то! — крикнул Макс с видимым облегчением.

Теперь вверху на Мюлетоне строчили пулеметы, рвались ручные гранаты. Неужели там еще есть живые люди? Неужели уцелел хоть один пулемет?

Вальтер вздрогнул от раздавшегося вблизи него треска и грохота. Снаряд пролетел мимо. Враг только пристреливался. Засевшие в лощине бойцы стреляли из длинного противотанкового орудия по фашистским танкам.

Макс снова подошел к телефону и доложил штабу бригады обстановку. Не успел он кончить, как со стороны Теруэля послышались глухие раскаты орудийных залпов. Это подоспевшая республиканская артиллерия открыла огонь по отступающим фашистским батальонам.

Атака на Мюлетон была отбита. Пулеметы умолкли. Лишь время от времени то там, то здесь раздавались одиночные выстрелы, шипел на снегу и в песке заблудившийся снаряд. Но батарея из Теруэля регулярно посылала залпы в ряды неприятеля.

Макс подошел к Вальтеру.

— Я был прав. Это ударные части фашистов! Против нас стоят не какие-нибудь насильственно мобилизованные, не какие-нибудь введенные в заблуждение марокканцы и даже не иностранный легион, а кадровые войска фаланги, испытанные убийцы рабочих!

Вальтер кивнул, радуясь, что Макс заговорил с ним. Он невольно усмехнулся про себя. Макс, по-видимому, был доволен, что у противника, с которым он имеет дело, такая четкая, определенная физиономия.

III

С моря через горы медленно ползла ночь. На шпилях теруэльских башен играли последние лучи заходящего в горах солнца. Редко когда люди так жаждали ночи, как сегодня, в этих израненных снарядами горах и долинах, покрытых снегом, камнями, мерзлыми песчаными комьями. Четырежды за этот день на Мюлетонскую высоту обрушивался ураганный огонь. Трижды «юнкерсы» и «капрони» сбрасывали бомбы и обстреливали ее из пулеметов. Трижды штурмовые отряды фаланги пытались атаковать ее. Республиканские части, занявшие Мюлетон, выстояли под всеми бомбежками, отбили все атаки.

Но велики были, по-видимому, потери обоих батальонов. Санитары, как ящерицы, ползали по снегу среди обломков камней. Носилок не хватало, раненых завертывали в одеяла и спускали вниз на канатах.

Резервная рота батальона имени Тельмана проходила мимо штаба. Интербригадовцы и каталонцы со скатанными одеялами через плечо, с винтовками в окоченелых руках шагали молча один за другим вдоль горного склона.

— Salud, товарищи! Salud! Salud! Наведи там порядок, Гейн! Ни пуха ни пера вам!

— И наведем! Не сомневайся!

Ротой командовал каталонец, известный всем и каждому капитан Касануэва, образец дисциплины, верности и отваги.

Ночью Франко выслал вперед своих темнокожих егерей, сынов Африки, втиснутых в испанские мундиры. Без артиллерийской подготовки и без танкового прикрытия, но с оглушительным, диким ревом атаковали они Мюлетон и прилегающие горы. Казалось, в атаку ринулись чудовищные массы шакалов и гиен…

Макс предостерег по телефону Гельмерта, капитана третьей роты:

— Без паники, Гельмерт! Подпустить их ближе, но врукопашную не вступать. Достаточно ли у вас ручных гранат? Я пришлю еще.

Затем он крикнул из пещеры:

— Enlace!.. Enlace!..[25]

Прибежал каталонец Родриго. Макс приказал?

— Два ящика ручных гранат третьей роте! Альфонс поможет тебе.

С высот были пущены осветительные ракеты. Желтые, зеленые, белые шары зашипели во мраке ночи. Раздавались одиночные выстрелы. Откуда-то издалека доносился отчаянный рев.

Залаяли первые пулеметы. Другие подхватили. Вскоре на всех вершинах уже безостановочно строчили пулеметы. Взрывались ручные гранаты. С протяжным свистом взлетали в воздух все новые осветительные ракеты.

Санитары выносили раненых и на одеялах доставляли их к шоссе, где были амбулаторные пункты. Выстрелы раздавались уже где-то совсем поблизости. Вальтер слышал крики. Он разобрал произнесенные по-немецки слова:

— Они прорвались! Влево от лощины!

Что значит «влево от лощины»? Кто крикнул? Не видно было ни зги. Очень близко щелкнуло несколько выстрелов.

И вдруг наступила тишина.

Вальтер оглянулся. Макса вблизи не было. Он крикнул:

— Макс! Макс!

Никто не ответил. Но ведь это штаб батальона. Должен же кто-нибудь быть здесь?

Он снова громко позвал, но ответа не было.

Черт возьми! А что, если марокканцы действительно прорвались? Чепуха! Вверху на высоте все еще идет стрельба, трещат пулеметы, взрываются ручные гранаты.

Но где же Макс?

Послышались шаги. Вальтер прижался к скале. Ведь еще неизвестно, кто идет.

Их было двое, они несли что-то тяжелое. Вальтер тихо позвал:

— Алло, алло!

Откликнулся Альфонс. Вальтер узнал его голос и с облегчением вздохнул. Альфонс и Родриго несли на одеяле раненого капитана Гельмерта.

— Тяжелое ранение?

— Прострелено легкое, — ответил Альфонс. — Надо сейчас же нести его вниз. — Он подал что-то Вальтеру. — Вот, возьми. — Это были ремень и револьвер раненого.

Вальтер надел на себя ремень и вынул из кобуры тяжелый револьвер. Альфонс и Родриго ушли, неся раненого капитана. Вальтер с револьвером в руке стоял у входа в пещеру. Оружие придавало ему уверенность и силу. Он уже не чувствовал себя беззащитным.

В кобуре он нашел патроны и сунул их в карман плаща. Ему хотелось знать, сколько зарядов в револьвере, но в темноте он не решался вынуть обойму.

Вой марокканцев смолк, но несколько