Мизери - Стивен Кинг

Если она что-то сделает со мной, будет по крайней мере нетак больно… и она хочет, чтобы я закончил книгу… она сама говорила…

— Ты пытаешься обмануть меня, как дурочку.

Он заметил, что ее кожа блестит, как натянутая на каменьцеллофановая пленка. На лице как будто не было ни единой поры.

— Энни, я клянусь…

— О, лжецы умеют клясться! Они любят клясться! Ну-ну, давай,говори со мной, как с дурой, если тебе так нравится. Очень хорошо. Но ты быстродоиграешься. Всегда выходит боком, когда говоришь с умной женщиной как с дурой.Запомни, пожалуйста. Пол: я по всему дому приклеила скотчем волосы, и многие изних оказались не на месте или вообще исчезли. Просто пропали, пуф — и нет их.Они не только в книге были, но и в коридоре, и в платяных шкафах наверху… впристройке… везде.

Энни, ну как я мог попасть в пристройку, когда на двери тризамка? — хотел спросить он, но не успел, она снова говорила:

— А теперь валяй, говори мне, мистер Умник, что ты выходилвсего три раза, и ты увидишь, кто из нас дурак.

Он смотрел на нее, полусонный, но перепуганный. Он не знал,что ответить. Это же безумие… бред параноика…

Внезапно он позабыл про пристройку. Боже мой, подумал он,наверху? Она сказала НАВЕРХУ?

— Энни, ну скажи мне ради Бога, как я мог попасть наверх?

— О ДА! — Голос ее сорвался. — КОНЕЧНО! Несколько дней назадя вошла сюда и увидела, что ты самостоятельно забрался в кресло! Если ты смогзабраться в кресло, ты мог и подняться наверх! Ты мог ползти!

— Ну да, с переломанными ногами и раздробленным коленом.

Снова черная яма вместо лица; темный провал под леснойлужайкой. Энни Уилкс не было. Явилась Богиня Пчел Бурка.

— Ты упорно не желаешь поумнеть, Пол, — прошептала она.

— Верно, Энни, один из нас должен хотя бы постаратьсяпоумнеть, а ты не очень стараешься. Ну пойми хотя бы: думать, что я полз, — этобезу…

— Сколько раз?

— Три.

— Первый раз — за лекарством?

— Да. Новрил.

— Второй раз — чтобы поесть.

— Правильно.

— Третий раз — за водой.

— Да. Энни, у меня кружится…

— Ты наполнил кувшин в ванной.

— Да…

— Один раз — лекарство, один раз — еда, один раз — вода.

— Да, говорю тебе! — хотел крикнуть он, но из его горлавырвался только безжизненный хрип.

Она снова сунула руку в карман юбки и извлекла оттуда ножмясника. Его острое лезвие сверкало при свете утреннего солнца. Вдруг онаповернулась и швырнула нож в стену. Уверенное, неосознанно-изящное движениепрофессионала. Лезвие ударилось в штукатурку под Триумфальной аркой и дрожазастряло в стене.

— Я немножко пошарила у тебя под матрасом, прежде чемподготовить тебя к операции. Я думала, что найду капсулы. Нож оказалсясюрпризом. Я чуть не порезалась. Но это же не ты положил его туда, правда, Пол?

Он не ответил. Мысли с бешеной скоростью носились по кругу,беспорядочно ныряли вниз и взлетали вверх, как на чертовом колесе. Подготовитьк операции? Ему это не послышалось? К операции? К нему вдруг пришла твердаяуверенность, что сейчас она вынет нож из стены и приступит к кастрации.

— Нет, ты его туда не клал. Ты раз выходил за лекарством,раз за едой и раз за водой. А этот нож… он, наверное, сам прилетел сюда изаполз к тебе под матрас. Вот что, надо полагать, произошло! — Пронзительныйиронический смех.

К ОПЕРАЦИИ??? Боже милостивый, что это она говорит?

— Черт побери! — заорала она. — Черт тебя побери! Сколькораз?

— Хорошо! Ладно! Я взял нож, когда выезжал за водой!Сознаюсь! А если ты считаешь, что я выезжал еще сколько-то раз, то считай сама!Хочешь пять раз, пусть будет пять. Хочешь двадцать, пятьдесят, сто — значит,так и было. Я согласен.

Я выезжал из комнаты столько раз, сколько ты думаешь.

Под действием ярости и наркотика он на минуту позабыл про невполне ясный, но жуткий смысл, заключенный в словосочетании подготовить коперации. Ему очень многое хотелось ей сказать, даже при том, что он несомневался, что параноики типа Энни не признают самых очевидных вещей. Воздухсейчас очень влажный; скотч плохо держится при высокой влажности; многиеполоски скотча просто отклеились и случайный сквозняк сдул их. И еще крысы. Впогребе сейчас полно воды, хозяйки в доме не было, так что Пол не удивлялся,слыша за стенами крысиный писк. Естественно, они наводнили дом, привлеченныеразбросанными повсюду мерзкими объедками Энни. Вот они и были теми гномами,которые отклеивали скотч. Но от этих объяснений Энни просто отмахнется. В ееглазах Пол уже чуть ли не готов бежать Нью-йоркский марафон.

— Энни… Энни, что ты имела в виду, когда сказала, чтоподготовила меня к операции?

Но Энни интересовал другой вопрос.

— Я бы сказала, семь раз, — тихо произнесла она. — Минимумсемь. Ты выходил семь раз?

— Если тебе так хочется, то семь. А что ты имела в виду…

— Я вижу, ты продолжаешь упрямиться, — сказала она. — Надополагать, такие, как ты, настолько привыкли сочинять ради денег, что не могутостановиться и лгут, когда не надо. Но ничего, Пол. Выходил ты семь раз, илисемьдесят, или семью семьдесят, важен принцип. А принцип от этого не меняется.Как не меняется состояние.

Он уплывал все дальше, дальше, дальше. Он прикрыл глаза. Ееголос доносился издалека… Сверхъестественный глас с небес. Богиня, подумал он.

— Пол, тебе приходилось читать о том, как раньше работали наалмазных копях в Кимберли?

— Я написал об этом книгу, — сказал он неизвестно зачем ирассмеялся.

(к операции? подготовить к операции?)

— Иногда туземцы крали алмазы. Заворачивали их в листья изасовывали себе в задний проход. И если охрана не замечала этого на выходе изшахты, они убегали. И знаешь, что делали англичане, если ловили воров, пока тееще не перебрались через реку Оранжевую на территорию буров?

— Наверное, убивали, — ответил Пол, не открывая глаз.

— Вовсе нет! Это было бы все равно что выбрасывать дорогуюмашину, если поломается какая-нибудь пружина. Если они ловили беглецов, топринимали меры, чтобы те не могли убежать, но могли работать. Что можетпомешать бегству? Хромота, Пол. Вот что мы с тобой сделаем, Пол. Ради моейбезопасности… и твоей тоже. Верь мне, тебя нужно защитить от тебя самого.Помни, сначала будет больно, а потом все окажется позади. Постарайся держать этов голове.