Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800 - Александр Чудинов

Вместе с тем подобная версия оставляет осведомленного читателя в некотором недоумении. Если командующий французской армией действительно заметил начавшийся прорыв значительных сил неприятеля в сторону Каира, то почему приказ атаковать их получили только гиды, число которых, как мы ранее видели, не превышало пяти-шести десятков и даже с приданным им эскадроном гусаров едва

ли было больше сотни? И то, что французские кавалеристы, столкнувшись с превосходящими силами неприятеля, немедленно оказались в критическом положении, из которого их пришлось выручать введением в бой дополнительных сил, не свидетельствует ли, скажем мягко, о недостаточной обдуманности полученного ими приказа?

Разрешить возникшее недоумение позволяет знакомство с гораздо менее известным, чем «Доклад» Клебера, источником - уже упоминавшимся выше «Подробном отчете о сражении при Гелиополисе и осаде Каира» штабного офицера Мишо. Составленный по свежим следам событий, этот документ предназначался для внутреннего пользования и готовился без оглядки на мнение публики. В результате содержащееся там описание событий выглядит более логичным, хотя, быть может, и не столь героическим:

«Армия поднялась на возвышенность [деревни] Матария; левое крыло, которое должно было ее атаковать, открыло интенсивный артиллерийский огонь, чтобы выбить неприятеля. Толпа пеших людей выбежала оттуда и рванулась в поля левее нас, делая крюк, дабы выйти нам в тыл. Белый флаг над головами этой беспорядочной кучи народа наводил на мысль, что это крестьяне идут просить пощады для своей деревни. Рота конных гидов была отправлена выяснить, что происходит, и доставить их флаг.

Как только гиды приблизились, из Матарии выехала колонна турецкой кавалерии, бросившаяся на помощь своим пехотинцам. Между гидами и [турецкими] кавалеристами завязалась схватка, в которой гиды, менее многочисленные, должны были потерпеть поражение. Отправленный им на помощь 22-й конно-егерский полк атаковал и рассеял турок. То же сделало резервное каре дивизии Рейнье, и поле боя в этом месте полностью осталось за нами».

Уже знакомый нам гусарский офицер Девернуа, чей эскадрон был в тот день прикомандирован к отряду гидов, тоже принял участие в деле:

«Часть нашей кавалерии, в первых рядах которой находились гусары 7-го полка, бросилась преследовать врага, который, видя свое численное превосходство, принял бой, оказавшийся долгим и упорным. Наши кавалеристы были уже окружены, когда 22-й конно-егерский и 14-й драгунский полки примчались помочь им и вместе с ними ударили на врага, который обратился в бегство. Он оставил на поле боя сотню мертвых и примерно полторы тысячи пленных, из которых 940 тяжелораненых. В этом деле 7-й гусарский полк потерял еще четырех офицеров и двадцать шесть унтер-офицеров и рядовых, павших или тяжело раненных в рукопашной».

Как видим, по версии «Подробного отчета» Мишо, косвенно подтверждаемого свидетельством Девернуа о полном разгроме неприятеля на этом участке поля боя, речь шла не о прорыве к Каиру, а о попытке охвата французской армии с фланга. Возможно, французы приняли боевой флаг мусульман ал-лива, имеющий белый цвет, за принятый у европейцев белый флаг парламентеров и капитуляции, из-за чего отправленные на разведку гиды и оказались неожиданно окружены превосходящими силами неприятеля. Однако совместными действиями резервного каре и двух полков французской кавалерии последний был наголову разгромлен. Заметим, что об уходе в Каир спасшихся из переделки турок ни один из этих двух источников не упоминает.

Чем же объяснить появившееся в «Докладе» описание прорыва неприятеля к Каиру уже в самом начале боя? Ответ на этот вопрос нам даст перекрестный анализ источников, рассказывающих о штурме деревни Матария.

* * *

«Доклад» Клебера изображает взятие деревни Матария как результат четкой реализации детально разработанного плана французского командования.

Для выполнения данной задачи от каждой из полубригад дивизии Рейнье было выделено по две роты гренадеров (от линейных полубригад) и карабинеров (от 22-й легкой). Роты из 13-й и 85-й линейных полубригад составили левую штурмовую колонну под началом Тарэйра, шефа батальона из 85-й полубригады. Правой колонной, составленной из рот 22-й легкой и 9-й линейной полубригад, командовал Реаль, капитан из 9-й полубригады. Далее в «Докладе» описывается сам штурм:

«Генерал Рейнье начал атаку Матарии. Предназначенные для этого роты гренадеров получили приказ захватить укрепления и выполнили его с храбростью, достойной похвалы. Когда они продвигались ускоренным шагом, невзирая на огонь вражеской артиллерии, янычары покинули свои окопы и с холодным оружием в руках бросились на левую колонну, но назад уже не вернулись. Остановленные с фронта беглым огнем, который непрерывно вела эта колонна, многие из них рухнули на месте.

Оставшимся нанесла удар с фланга правая колонна, и, атакуемые со всех сторон, они вскоре пали под штыками. Рвы, наполнившиеся убитыми и ранеными, больше не служили препятствием для взятия укреплений. Знамена, артиллерийские орудия, бунчуки пашей, палатки - всё оказалось в наших руках. Часть их пехоты бросилась к домам, надеясь обороняться там. Но им не дали времени закрепиться: все они были перебиты или преданы пламени. Другие, кто попытался бежать из деревни Матария, пали под огнем дивизии Фриана [курсив мой. - А. Ч.]. Оставшиеся были уничтожены или рассеяны атакой кавалерии».

Однако другие источники свидетельствуют, что всё складывалось отнюдь не так гладко, как это было представлено широкой публике, на которую рассчитан «Доклад». В «Подробном отчете» Мишо те же события выглядят гораздо более драматично, а потому и более реалистично:

«Основные силы [авангарда] врага находились в деревне и в садах Матарии. Был дан приказ об атаке.

Посыльные Насуф-паши, возглавлявшего турецкий авангард и мамлюков Алфи-бея, прибыли к Клеберу с известием, что их начальник желает вступить в переговоры. Генерал-аншеф, который ранее разорвал соглашение о перемирии не по своей воле, решил предпринять еще одну попытку уладить дело миром и выслушать врага, не согласен ли тот отступить в Бельбейс, чтобы ждать там заключения нового соглашения. Ему и самому хотелось этого. Чтобы узнать о намерениях Насуф-паши, он отправил к нему одного из своих адъютантов, шефа бригады Бодо, с переводчиком.

Однако дивизия Рейнье уже начала атаку. Бригадный генерал Лагранж бросил вперед гренадеров и карабинеров, а один из батальонов дивизии Фриана двинулся к выходу из деревни, чтобы отрезать противнику пути отступления. Генерал [Клебер] приказал приостановить атаку. Но генерал Лагранж уже схватился с неприятелем и слишком продвинулся вперед, чтобы иметь возможность отступить. Лагерь [противника] был в нашем распоряжении, и гренадеры прорвались в деревню.

Враги произвели несколько орудийных выстрелов по нашим каре, но не попали. Тогда они бросились в рукопашную с саблями наголо. [Наши] скрестили с ними штыки и открыли огонь шеренгами, обратив [неприятеля] в бегство.

Противник оставил деревню, за исключением садов, где засело до сотни турок.