Древний элемент - Антон Гурко

– Арестовать так много людей без явных доказательств их вины? Но это противоречит законам Республики. Народное Собрание наверняка будет недовольно, – засомневался Гиллифор.

– У нас экстренный случай, они все поймут, – отмахнулся Драконт. – В нашей ситуации безопаснее сначала вязать, а потом уже разбираться, что к чему, кто прав, а кто виноват. К тому же я, в отличие от предыдущего президента, не собираюсь рубить головы просто так. Разберемся что к чему и отпустим невиновных, а виновных отправим на суд и вздернем.

– Теперь касательно расходов на оплату услуг наших друзей наемников… Согласуйте приемлемый вариант финансирования с казначейством. Возможно, они вместо прямых выплат согласятся зачесть стоимость услуг в счет кредитов на их снаряжение, – сменил тему Драконт. Задач перед Республикой очень много, а времени мало, поэтому давать возможность собеседникам переваривать каждый звук, увы, возможности не было.

– Но для казны и так ожидаются крупные расходы в связи с восстановлением города. Также сейчас на Республику посыплются горы исков о возмещении ущерба, причиненного действиями големов и автоматонов. Возможно, следует ввести мораторий на предъявление подобных требований? – предложил секретарь.

Вопрос, увы, крайне актуальный, сложный и неудобный. Несмотря на то, что големы и автоматоны обладают определенным разумом, собственной воли они не имеют и всецело подчиняются своим хозяевам. С точки зрения республиканского права механические воины и работники являются вещами, вследствие чего ответственность за любой ущерб, причиненный големами и автоматонами, несет его собственник. А собственником всех боевых големов и автоматонов, кроме тех, которые принадлежат отрядам магов-наемников, является Республика.

К сожалению, большая часть разрушений в городе стала следствием буйства мехатронов, а не вампиров. Кровопийцы бесчинствовали только в восточных районах города, а големы рвали и крушили все, что только под их стальную руку подвернется, по всему Вотару. В связи с этим Республике точно придется судиться с половиной населения города и оплачивать им не только причиненный материальный ущерб, но и ущерб здоровью, компенсацию морального вреда родственникам погибших от рук автоматонов и судебные издержки.

– Пожалуй, – слегка поразмыслив, согласился Драконт. – Распорядитесь о введение моратория сроком на один месяц и сформируйте комиссию по оценке размеров ущерба, причиненного големами.

– Господин, это неоптимальное решение! – запротестовал Массалий. – Вы сами приказали вывести всех солдат на улицы, гражданские службы тоже будут всецело заняты ликвидацией последствий боевых действий. У нас нет людских ресурсов, чтобы создавать еще и такую комиссию, тем более, вы согласились с введением моратория на предъявление требований по ущербу от боевых действий!

– Одно другому не мешает. Через месяц иски к Республике предъявят все, кому только не лень: и те, кому реально что-то сломали, и те, кто просто под шумок хочет отхапать денег на халяву. И пойди потом докажи, кому окна мехатроны выбили, а кому нет, когда они все уже будут заменены, – пояснил свою позицию президент.

– Как скажете, – слегка скривившись, кисло прокомментировал Массалий. Судя по всему, его этот ответ не очень-то и устроил, но Драконта это, откровенно говоря, не интересовало. Он делал то, что нужно, чтобы защитить казну от необоснованных расходов на фоне того, что она теперь и так порядком опустеет.

– И еще, коллеги, направьте в Ферраро три сотни бойцов, – добавил Драконт.

– Зачем? – в один голос поинтересовались подчиненные.

– Некроманты очень много обо мне знают. Уж не знаю откуда, но мне угрожали расправой над моей семьей. А я не могу нормально выполнять свои обязанности, когда моей семье грозит опасность, думаю, вы меня понимаете.

– Хорошо, господин, исполним. Три сотни бойцов телепортируем в Ферраро в течение часа, – кивнул Массалий.

– Нет! Телепортирующими камнями я пользоваться запрещаю! – неожиданно даже для самого себя рявкнул Драконт.

– Почему? – опешил от столь резкой реакции президента Массалий.

– Прошу прощения, – детектив взял себя в руки. – Если немертвые перекодировали големов, я боюсь, что они искривили и чары телепортирующих камней. Если это так, то мы это никак не проверим – тех, кто зайдет в телепорталы просто выкинет неизвестно где и не факт, что целиком, и никто об этом не будет знать, – объяснил свою непонятную реакцию Драконт.

Массалий и Гиллифор в очередной раз пережили наплыв недоумения, но, несмотря на него, все-таки кивнули в знак принятия приказа к исполнению. Драконт же кивнул в ответ и махнул подчиненным рукой, обозначив конец экстренного совещания.

Когда бойцы закрыли за собой дверь, Драконт без какого-либо чувства меры глотанул коньяку прямо из горла бутылки и схватился руками за голову. Он не знал, что делать. Город в огне и руинах, не весь, но все же. Такого в Вотаре не было уже тысячи лет, и ему «посчастливилось» возглавить Республику именно в тот гребаный момент, когда это произошло! Будет уже победой, если не начнутся беспорядки в городе, не говоря уже о том, что надо как-то покончить с вампирами и драконолемом. И этот бессмертный! Это отдельный геморрой.

Обладателей абсолютного бессмертия нельзя убить, им нельзя отсечь конечности, ибо они либо не отсекутся, либо вскоре отрастут. Но абсолютного бессмертного, как и любого смертного, можно «вырубить». Как правило, с ними так и борются, если кому-то выпадает сомнительное счастье противостоять бессмертному. Бессмертных отправляют в бессознательное состояние, нанося им серьезные раны, после чего, пока товарищи неубиваемые не очухались, их помещают в так называемые вечные темницы – места, где бессмертные вечно могут пребывать в бесчувственном состоянии, пока их оттуда не выдворят. Но проблема заключалась в том, что такую темницу еще нужно сконструировать и построить, а вампир точно так долго ждать не будет.

Взгляд Драконта невольно упал на Милену. Девушка лежала без чувств, но это было весьма мило, детектив даже сказал бы, что возбуждающе. Несмотря на усталость, ему захотелось снять с себя нагрудник и расстегнуть рубашку, а то как-то стало жарко. Штаны начинали поджимать. Черт подери, как давно у него не было женщины?! У него возникло дикое желание подойти к девушке, содрать с нее одежду и отыметь, отыметь быстро, жестко и властно. Так, чтоб до крика. За волосы схватить и… А изгиб ее бедер, так и манил к себе. Если бы на пятой точке у людей были бы глаза, то Драконту точно бы уже раз десять подмигнули.

Так как Драконт был уже в подпитии, он, наверное, воплотил бы свои тайные мечты в жизнь, если бы не чертова усталость от несколькодневного недосыпания. Уставившись на прекрасную попу, Драконт постепенно начал клевать носом по мере того, как сексуальное желание, будучи неудовлетворенным, объявляло хозяину бойкот. А затем, когда немощность пересилила всякое желание, детектив заснул.

* * *

Драконт проснулся от того, что нечто с легким металлическим звоном стукнуло у него перед носом. Он поднял голову со столешницы, заменившей ему подушку, и увидел перед собой поднос с двумя кружками кофе и тарелочкой с пирожками и пирожными. Кушанья были свежими, с пылу с жару, легкий дымок аппетитно вился над подносом, разнося по комнате божественные ароматы, от которых у Драконта чуть не скрутило живот. Он не ел со вчерашнего дня, и теперь желудок готов был припомнить это своему хозяину.