Катья - Эмма Тополь

– Я ждал, пока ты здесь сама появишься, – зло улыбаясь, сказал Ларри. – Я хотел увидеть твои глаза, услышать, как ты будешь выкручиваться. Давай, поделись со мной, пока полиция не прибыла, что все-таки произошло, или предпочитаешь во всем следователю признаваться?!

– Ты уже вызвал полицию? – задохнулась я, хотя не видела, чтобы он куда-нибудь звонил.

– Пока нет, но они сами здесь появляются регулярно... Может, сегодня уже поздно, придется самим позвонить и обрадовать, что ты наконец-то объявилась. Хотя... – Он вопросительно посмотрел на Джонни, затем на меня, снова на Джонни и сказал: – Вчера они заявились сюда в половине десятого, а сейчас... Но не будем отвлекаться. Я сгораю от нетерпения узнать, что же произошло? Как ты оказалась в Нью-Йорке с моим сыном, сняв со счета все мои деньги...

– Не все, – глупо поправила я его, – только сорок тысяч...

– Ах, прости, не все. Только сорок тысяч. Оставив мне кое-что на поиски сбежавшей жены. Но это пол-беды! А вот убийство в гостинице «Санрайз» хозяина галереи, нашего с тобой приятеля Стива Амбросио – это уже кое-что посерьезнее! Полиция утверждает, что свидетели видели там женщину лет тридцати с подростком. Они остановились на два дня под фамилией Смит в номере, где настольной лампой был убит бедняга Стив, но исчезли в ночь приезда. Хозяйка гостиницы на фотографиях узнала тебя, дорогая моя супруга...

Ларрри замолчал. В его глазах было столько ненависти, что безо всяких выяснений становилось понятно: ни о каком прощении или просто сочувствии речи быть не может. Я должна немедленно бежать, иначе меня отсюда выведут в наручниках, но перед этим помучают душераздирающими признаниями.

«Как же это сделать?» – лихорадочно думала я. Ларри стоял, блокируя дверь, а Джонни, подпирающий плечом стену, находился рядом. Любое мое движение ими контролировалось.

– Ну?.. – настойчиво повторил Ларри. – Так что же произошло?!

Я понимала, что рассказывать, как все произошло на самом деле по нашей с Дэвидом придуманной версии, – бессмысленно: он меня уже ненавидит, подробности ожесточат его еще больше. Надо было, как я и думала раньше, валить все на находящегося в беспамятстве Дэвида – но что мне это даст? Удар, который я нанесла Ларри, перевернул в нем все с ног на голову: любимая жена оказалась за городом в гостинице с его сыном, там же обнаружили труп далекого приятеля семьи, затем сын обнаружился в коме в Нью-Йорке, а жена в это время где-то скрывается. Вся эта запутанная история может вызвать только ненависть, а не желание разобраться, не говоря уже о том, чтобы помочь.

Захочет ли он мне помочь, если услышит вразумительные оправдания, каких, к тому же, у меня и не было? Нет. Такие упрямцы, как Ларри, однажды возненавидев или, кстати сказать, полюбив, не могут изменить свое чувство в короткое время. Для этого им надо хорошенько дать по голове. А у меня не было шокового аргумента в свою пользу, тянуть же время в создавшейся ситуации было непозволительной роскошью. Оставалось одно – бежать.

– Джонни, оставь нас одних, – попросила я. – Извини, но это личный разговор...

Джонни бросил короткий взгляд на Ларри и двинулся к двери.

– Пойду вниз, попрошу у сестричек кофейку!

Дверь за Джонни закрылась, Ларри, не торопясь, прошел к закрытому пластиковой шторой окну и снова повернулся ко мне. В этот промежуток времени можно было сорваться с места и выскочить из палаты, но я понимала, что Джонии был все еще в коридоре и ему ничего не стоило меня остановить. Они с Ларри, судя по легкости и быстроте понимания, сошлись и даже подружились. Надо пока потянуть время и дать черному время уехать вниз на лифте.

– Ларри, – начала я, – мне трудно тебя убедить, что я не виновата, что мой побег – это цепь абсолютно необьяснимых, а главное – не зависящих от меня случайностей... Дэвид – твой сын, ты его любишь, и если я скажу, что все случилось по его вине, – ты наверняка не поверишь. Ты не поверишь мне, что... – я сделала небольшую паузу, опустила глаза и снова подняла их на Ларри, показывая, как мне больно, – Стива убил Дэвид. Но это правда, как мне ни больно об этом говорить...

– А как вы оказались в гостинице? У тебя был роман со Стивом?! Да? Только не ври, потому что, мне все известно. Полицейские нашли свидетелей, знают гостиницы, где вы...– Его голос дрогнул, но он справился и добавил: – Им все известно, и мне тоже. Дэвид вас подозревал, я нашел в его комнате несколько магнитофонных кассет с вашими разговорами со Стивом. Вы пытались от него откупиться...

– Я не вру. Да, я несколько раз встречалась с Стивом, но это ничего не значило, поверь мне. И в гостиницу я приехала, чтобы с ним попрощаться. Я все равно любила тебя...

– Все равно?! Что значит – все равно? – закричал он, перестав сдерживаться, и одним прыжком подскочил ко мне. – Как я тебя ненавижу! Русская шлюха! Похотливая змея! Я не верю, что мой сын мог кого-то убить! Из-за тебя он сейчас лежит в коме! Ты хотела избавиться от любовника, ты убила Стива! Ты убила меня, ты убила моего сына!

Он наотмашь ударил меня по лицу, затем по голове. Я упала, он наклонился и стал бить руками по лицу, груди, животу, куда мог попасть. Я сжалась, прикрыв голову руками и поджав колени, а он пинал меня, словно шар, из стороны в сторону. Я услышала, что дверь резко открылась и в комнату кто-то вошел. Ларри отлетел от меня, послышалась возня, чья-то рука с силой потянула меня вверх. Я открыла глаза и увидела, что надо мной склонился Зубатый.

– Идти можешь? – задыхаясь, спросил он.

– Да, – ответила я, вцепившись в его руку.

– Надо бежать, – то ли спрашивая, то ли приказывая, сказал он.

– Конечно, бежать, и быстрее! – крикнула я, и первая рванулась к выходу.

Но дорогу мне перекрыл Ларри. Шатаясь, утирая кровь с губ, он стоял в дверях и с ненавистью смотрел на меня:

– Что, еще один твой любовник, похотливая свинья? Сколько их у тебя?! – спросил он и снова замахнулся, чтобы ударить.

Но его руку поймал Зубатый и с силой ударил кулаком в живот. Ларри вылетел в коридор. Я выбежала из палаты и помчалась к лифту. Зубатый тяжело дышал сзади. Лифт никак не приходил. Я слышала, как Ларри застонал, и, повернувшись, увидела, что он пытался подняться. Ему было тяжело, он несколько раз поднимался, тряс головой и снова опускался на пол. Зубатый двинулся к нему, но я его остановила:

– Хватит, он уже не опасен...

Наконец подошел лифт. Из него навстречу нам вышел Джонни с картонным стаканчиком кофе в руке. Увидев меня и моего спровождающего, он сразу все понял. Джонни швырнул стакан в лицо Зубатому, но тот успел отклониться. Я влетела в лифт и нажала кнопку. Зубатый вбежал за мной и, высоко подняв ногу в прыжке, пнул в грудь пытавшегося войти Джонни. Черный гигант отлетел и тяжело упал на спину, дверь лифта закрылась.

Мы останавливались почти на каждом этаже, входили медсестры, врачи, в лифте набралось довольно много народу. Я подумала, что если Джонни сообразит, то сбежит на первый этаж по лестнице в два раза быстрее, чем мы, и встретит нас в холле.