Отличительный признак - Стас Тихонов

– Молоток, дружище, – одобрительно заявил Ерик по дороге в синтет-сити. Народу на улицах было уже мало, и они с комфортом расселись в вагоне. Ким чувствовал себя так, словно по нему несколько раз прокатился туда-сюда погрузчик.

– Честно говоря, я думал, они меня размажут, – признался он. – Прямо там Поляков и закопает.

– Ага, я тоже так думал, – радостно отозвался Ерик. – Атак до завтра ещё куча времени. Пока-а ещё они узнают, что ты наплёл про этот эпитахин.

– Я не наплёл про эпитахин, – сказал Ким. – Только про то, откуда я его взял.

Ерик выпучил глаза.

– На самом деле я нашёл его не внизу, – объяснил Ким. – Он был у меня в кармане комбинезона.

– Что-о?

– Ну да, и я его перед встречей успел отвезти Грише в иммунологию. Судя по тому, что он рассказывал, их ненормальный главный уже наверняка вкатал себе дозу и вовсю проводит опыт in vivo.

– Да откуда эта хрень у тебя в кармане-то?! – возмущённо воскликнул Ерик.

– Точно не уверен, – честно сказал Ким. – Я хотел отмыть комбинезон и нашёл картридж с биркой. И… мне кажется, он там появился после того, как мы прокатились в лифте. Там только один человек был в сознании, и у него как раз могла иметься такая штука. Ерик некоторое время соображал:

– Готам? – недоверчиво спросил он. – На кой ему это делать?

– Не знаю, – Ким покачал головой. – Думаю, он хотел доказать, что сказал правду.

– Или тебя подставить, – внезапно озарило Ерика. – Он же знал, что мы ищем. Может, там просто водичка, а ты теперь в жопе.

– Помнишь, ты сказал, что вы с Индрой кого-то из синтетов отделали? – спросил Ким. – И Готам тогда спросил, сильно ли.

– Ну и что?

– Ему было не всё равно, – объяснил Ким. – Может, синтеты и не добрячки, но и не машины бесчувственные. Он мог хотеть помочь.

Ерик наморщил нос, но не стал, как Индра, называть Кима наивным идиотом – спасибо и на том. Помолчав, он спросил:

– А почему ты сразу картридж Полякову не отдал? Зачем сам к иммунологам таскался?

– Понимаешь, я думаю, Мак не сказал мне прямо идти к его отцу, потому что либо боялся, что кто-то подслушивает, либо не доверял кому-то из консулов, – объяснил Ким. – Уж не знаю, почему, но если у него были основания… Вдруг я бы отдал эпитахин не тому?

Ерик какое-то время покумекал и изрек:

– Не, друг, всё может быть, но Поляков-то свой. Зуб даю.

На этот раз промолчал уже Ким.

За этот день столько всего случилось: разговор с Сугар, побоище в цеху переработки, Готам, Лиз, Триада, – что Ким, едва добравшись до ячейки, свалился на постель и отключился. Однако прошла, казалось, всего минута, и в его сон ворвался грохот шторки.

– Тебя, – буркнул Ерик, закидывая ему на кровать пластфон. Дикарь был в одних трусах и выглядел очень недовольным. – Достал бы ты себе новый, а? Я вам не почтальон.

Прежде чем Ким успел что-то сказать, Ерик решительно прошлёпал на выход. На экране пластфона, под часами (полвторого ночи), терпеливо мигало лицо Сенны.

– Это очень важно, Ким, поэтому слушай внимательно, – начал псикодер с ходу, безо всяких там глупых «удобно ли тебе сейчас говорить» или «извини, что разбудил».

– Мм? – Киму сейчас плохо далась бы осмысленная речь.

– Завтра будет экстренно созван Совет Города. На нём должны решить, открыть «восемь-семь» или оставить запертым.

– Угу… В смысле откуда вы?..

– В Совете восемь консулов, – продолжал Сенна, как будто и не слышал. – Но реальный вес имеет только Триада. Остальные пятеро формулируют свою позицию, но Триада большинством голосов может наложить вето на любое решение. Это понятно?

– Понятно, – пробормотал Ким, изо всех сил пытаясь не заснуть во время этой спонтанной ночной лекции по политологии.

– Завтра как угодно – любой ценой, слышишь? – ты должен попасть на Совет.

– Что? – А вот теперь сна у Кима не стало ни в одном глазу– Зачем?!

– Чтобы повлиять на решение Триады, – невозмутимо сообщил Сенна.

Ким был так ошеломлён, что даже не сразу смог подобрать наиболее уместный вопрос.

– Как я, по-вашему, должен это сделать?!

– Используй свои способности, – пояснил псикодер. – У меня есть причины считать, что в них скоро появится нужда.

– Я же говорил, я не умею управлять этим!

– Значит, тебе пора научиться.

Ким зажмурился и надавил пальцами на глаза. Парень из мастерской – на Совет Города? Семнадцатилетний стажёр – повлиять на Триаду? Бредятина. Ни в какие ворота. У Сенны поехала крыша.

Но он послал предупреждение, когда они были внизу… Он слишком много знает для того, кто просто тестирует детишек в Коллекторе… И он синтет.

– Откуда вы знаете, что…

– Достаточно того, что я знаю, Ким, – оборвал его псикодер.

У Кима уже в который раз появилось неприятное ощущение, что какая-то тайная сила (Судьба?) двигает его, как камешек по игровой доске. Камешек причин своего движения не понимает: он безмозглый. И Ким не понимает, но он, по крайней мере, может отказаться двигаться. Или… не может?

– Трудноватую задачку вы задаёте, господин псикодер, вам не кажется?

– Трудно не то, что тяжело делать, Ким, – негромко заметил Сенна. – И не то, что делать не хочется. Трудно делать только то, что не знаешь, как.

– А я и не знаю, – буркнул Ким. – И я всё равно не стал бы убеждать их держать сектор закрытым.

– И не надо. Убеди их открыть его. Ким уставился на псикодера.

– Что вы затеяли? – медленно спросил он.

– Совет Города будет проходить в малом Форуме, – вопрос был отведён как несущественный. – Тебе нужно оставаться незамеченным до момента, пока не выскажутся все, кроме Триады.

– Я не буду вам помогать, – твёрдо проговорил Ким. – Пока не пойму, чего вы добиваетесь.

– Ты должен помочь не мне, – возразил Сенна. – Единственный шанс для твоих друзей – это выйти из «восемь-семь», и ты наверняка уже это понял.

Прощупывать синтета было и так бесполезно, а по видео – тем более. Ким медлил.

– Я услышал вас, господин Сенна, – наконец сказал он.

– Хорошо, – псикодера, казалось, это вполне устроило. – Тогда спокойной ночи. И, Ким, заведи себе, пожалуй, новый пластфон – неудобно каждый раз тревожить твоего друга.

«А меня, значит, тревожить удобнее удобного, – мрачно подумал Ким, когда экран погас– Загляните-ка, господин стажёр, в правительство и надавите на пару-тройку консулов. Да пошёл он!»

Ким яростно взбил подушку, зарыл под неё пластфон и хлопнулся сверху, вознамерившись не вылезать из-под одеяла ближайшую неделю.