Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели - Жильбер Шарль Пикар

То немногое, что нам известно о внутренней ситуации в Карфагене того периода, создает впечатление хорошо сбалансированного государства, где соблюдалось равновесие между властью народа и властью аристократии. Следует добавить, что в совете старейшин и совете тридцати большинство членов относились к сторонникам Баркидов.

Если мы сравним карфагенский текст, который был высечен на камне во время правления нумидийского царя Миципсы (139–118 до н. э.), с различными латинскими документами, то сможем, в определенной степени, воссоздать административное устройство карфагенских владений в Африке в III и II веках до н. э. Эти владения включали в себя в первую очередь территорию самого Карфагена, которую Полибий называл хорой и в которую, вероятно, входил весь полуостров Кап-Бон. Все дружественные ему города, которые, по-видимому, пользовались автономией, также имели собственные владения, и главными среди них были Гиппо Диарритус (Бизерта), Утика и Гадрументум. Остальная часть страны делилась на семь или восемь областей (по-латыни паги). Область Махси, вероятно, располагалась северо-западнее Карфагена, позади Утики и Бизерты; область Великих равнин со столицей в городе Вага соответствовала плодородной равнине среднего течения Меджерды и ее притоков. Область Зевгей, известная в римские времена как Зевгитания, вероятно, дала свое имя современному городу Загуану и включала в себя, по-видимому, Зевгитанский хребет и плодородную долину Вади-Милиана. Сразу же к югу от нее, долина Квед-эль-Кебир, несомненно, являлась сердцем области Гунзузи. Область Фуска располагалась на плато Макетар и внутренних впадинах Силианы. И наконец, весь регион Сахели, за исключением обширной свободной территории Гадрументума и других союзных городов, входил в состав Бизациума. Всеми этими областями управляли главные администраторы, обязанности которых в разных местах были разными. Им подчинялись крестьяне, которые, вероятно, почти везде были крепостными, а также городские сообщества, которые имели некоторую автономию и могли выбирать свой собственный городской совет. Правительство в Карфагене, гражданское и военное, управляло областями. Мы видим в этом сходство с Итальянской конфедерацией, включавшей в себя города разных категорий, в которых существовали разные режимы. Можно также провести параллели и с административной системой эллинских царств.

Ганнибал родился в 246 году до н. э. и к моменту смерти Гасдрубала в 221 году до н. э. совсем недавно достиг совершеннолетия. Тем не менее он стал его наследником и в течение последующих двадцати лет играл на средиземноморской политической сцене главную роль. Его кумиром был Александр Великий, который, подобно ему, получил верховную власть в том возрасте, когда энергия и силы пока не растрачены, а жизненный опыт еще не остудил юношеской горячности.

Мы знаем о том, как он выглядел, по описаниям в современных ему источниках, хотя авторы Античности больше всего места уделяли характеристике моральных качеств человека, а не его внешности. До нас дошел портрет Ганнибала на монетах, которые чеканились с 221 по 219 год до н. э. и которые были точно идентифицированы Э.Г.С. Робинсоном. И наконец, сохранились два мраморных бюста Ганнибала, один – в Копенгагене, а другой – в Мадриде, плюс еще один бронзовый бюст, найденный при раскопках 1944 года в Волюбилисе. Мы видим гладко выбритого молодого человека с коротко стриженными вьющимися волосами, увенчанного на скульптурах диадемой, а на монетах – лавровым венком. У него высокие, изящные надбровные дуги и заостренный нос с горбинкой, острым кончиком и хорошо очерченными ноздрями; рот Ганнибала не велик, и уголки его опущены вниз, губы полные, причем верхняя выдается вперед, и сильный округлый подбородок.

Обликом он похож на эллинского царевича, например на Гиерона II Сиракузского. Тем не менее у него имеются и африканские черты, что заставило специалистов по античной иконографии высказать предположение, что все эти бюсты изображают вовсе не Ганнибала, а Юбу II Мавританского, который правил в конце I века до н. э. Однако в тофете Карфагена сохранилась стела, на которой высечен похожий портрет, что является доказательством того, что карфагеняне в III веке до н. э. тоже могли иметь такую внешность.

Физический облик Ганнибала вполне соответствует тому, что нам известно о его характере, образовании и склонностях. Когда он родился, Карфаген уже находился под сильным влиянием эллинизма; он вырос в царстве, которое было организовано в соответствии с греческими политическими принципами; и наконец, для борьбы с Римом ему пришлось объединить несколько самых разных стран Средиземноморья. Единственное, что их объединяло, – это приверженность эллинизму. Ему удалось сделать это без ущерба для своего патриотического чувства и без отказа от основных традиций своего народа. И это превратило его в лидера мирового масштаба, каким был Александр Великий. Именно таким изобразил Ганнибала греческий историк Силен из Кале-Асте. «Подвиги Ганнибала», написанные этим автором, стали эпосом в прозе, окружив имя его героя мифологическим ореолом. Рациональный Полибий крайне неодобрительно относился к этому автору и его последователям, которые, например, писали, что, когда пуническая армия совершала свой переход через Альпы, путь ей указывали боги и мифологические герои. Ряд фрагментов произведений подобного типа сохранил для нас Силий Италик, написавший эпическую поэму «Пуника» в конце I века н. э., когда ненависть римлян к своему великому противнику уже немного остыла, уступив место восхищению.

Однако подобное отношение вовсе не было присуще людям, которые воевали с Ганнибалом в Италии и оставили нам несколько рассказов об этой войне. Это Фабий Пиктор, Цинций Алимент и, особенно, Энний. Для них Ганнибал был чудовищем, уничтожавшим все на своем пути, безжалостным и безбожным, основными пороками которого были жестокость и вероломство. Ливий, которого цитируют чаще всего, создал свой портрет Ганнибала по работам этих историков. Если верить Полибию, он почти ничего не менял в их оценках. Боги наградили это чудовище (Ганнибала) внешностью, которая отражала его черную душу. Это правда, что красивые черты, запечатленные на бюсте из Волюбилиса, не пережили страданий и тягот войны; особенно сильно изменила внешность Ганнибала ужасная зима 218–217 годов до н. э., ибо в ледяной сырости долины По он лишился одного глаза. С тех пор Ганнибал появлялся на страницах исторических книг как дикий циклоп, описанный Ювеналом: «Cum Gaetula ducem portaret bellua luscum».

Полибий приложил максимум усилий, чтобы выяснить, каким же на самом деле был Ганнибал, и с одинаковым вниманием выслушивал и чрезмерные похвалы ему, и чрезмерную ругань в его адрес. Он восхищался умением Ганнибала управлять людьми даже больше, чем его талантом полководца. Карфагенский полководец сумел объединить скопление разнородных войск в единую армию и заразить этих людей, явившихся к нему из самых разных уголков земли, своим горячим патриотизмом. Он умел поддерживать в войсках дисциплину во времена поражений даже тогда, когда всякая надежда на победу была утеряна. Полибий также тщательно изучил все основные обвинения, выдвинутые против Ганнибала римлянами, а именно в жестокости и алчности. Он доверял в основном свидетельствам тех людей, которые не были вовлечены в конфликт, вроде Масиниссы, и пришел к выводу, что Ганнибал жестоким не был, но очень любил деньги, что заставляло его совершать политические и стратегические ошибки.