Гадалка для холостяка - Анна Белинская

От папы, — раздражённо бросаю.

До конца пары я сижу как на иголках. Я хочу заглянуть в открытку сама. Без диоптрий Авдея. И когда звенит звонок, я забрасываю рюкзак на спину, двумя руками обхватываю букет, прижимая к груди, и выхожу с ним в коридор, аккуратно ступая, чтобы ни один лепесточек не пострадал и не помялся.

Кое-как уложив цветы на широкий подоконник, достаю открытку с колотящимся сердцем.

Москва Сити. Башня «Федерация». 19.00. Ресторан «Панорама».

Подпись: И.

Из меня вырывается то ли визг, то ли крик, то ли вой.

Двумя руками подношу открытку к носу и вдыхаю.

Боже. Я сейчас прямо здесь упаду и скончаюсь.

И.

Я улыбаюсь как идиотка, привлекая внимание проходящих студентов. Просто они не знают, как я счастлива!

Откуда он узнал?

Или… может, он и не знает про мой день рождения… Еще раз пробегаюсь по надписи. Поздравления нет. Значит, это просто свидание… Миронов приглашает меня на свидание!

Да, Господи! Что бы это ни было, я счастлива безумно! Свидание ли это или празднование моего дня рождения — мне все равно!

Разве еще утром я могла мечтать об этом?

Что мне нужно сделать?

Нервно закусываю губу.

Как должна вести себя истинная леди? Побежать к нему и поблагодарить устно? Или ответить сообщением?

Я ничего не знаю. Не умею.

Лезу в интернет, чтобы узнать, как должна воспитанная девушка реагировать на сей жест. А потом бросаю телефон. Нет, я обязана его увидеть. Я поблагодарю его лично.

Аккуратно обнимаю букет.

На меня смотрят все. Вернее, на розы в моих руках. Я как радуга на небе. Меня не заметить сложно.

Останавливаюсь на полпути.

Я слишком привлекаю внимание этим букетом. Подойти к преподавателю с цветами и млеть перед ним, как мороженое, на виду у его студентов? Нельзя! Я не имею права компрометировать Илью.

Одновременно со звонком на пару тяжко вздыхаю.

В коридоре мгновенно пустеет. Стою пришибленно и решаю, как мне поступить дальше.

Москва Сити. Башня «Федерация». 19.00. Ресторан «Панорама».

Паника оглушающей волной бьет по голове пониманием — мне не в чем идти в ресторан. То, что у меня есть — сгодится для нашего в деревне кабака «Ивушка». Вновь лезу в инет и ищу информацию про «Панораму», которая оказывается рестораном на 89 этаже башни Москва Сити.

У меня уже подкашиваются ноги…

Я должна выглядеть соответствующе. Хотя бы приближенно. Если я заслужила сегодня быть Золушкой, то я не буду скромничать. Дурочка пусть остается в сказке, сбежав от принца. Я же сделаю так, чтобы бы мой принц не сбежал от меня.

Ухожу с оставшихся пар. Дома обзваниваю всех сестер и нагло заставляю перечислить мне по тысячи рублей с каждой. Не обеднеют! Я и так всё детство донашивала за ними тряпье, пусть хоть раз в жизни сделают для сестры подарок. Когда мне звонит Наташка с поздравлениями, я все с той же наглостью прошу занять мне денег. Я не знаю, чем и когда буду отдавать. Сейчас меня это мало волнует. Через полчаса мне на карту падают двадцать тысяч рублей от отправителя — Рубин Артурович: С днем рождения! И извини…

Мой рот изумленно распахивается. Я смотрю на двадцать три тысячи рублей, которые в свой двадцать второй день рождения я собираюсь потратить НА СЕБЯ!

Выбираю в Торговом центре платье, к нему дешевые, но симпатичные туфли. Оставшихся денег мне хватает на чулки, которые я прежде не носила, в Летуале покупаю благоухающие бальзамы для тела и новую тушь.

Обновляю локоны и макияж.

Прихватываю единственную имеющуюся у меня сумочку, бросаю в неё телефоны, зеркальце и бактерицидный пластырь, потому что, уверена, новые туфли уже через полчаса натрут мне ноги, но это не испортит моего возвышенного настроения, когда зеркальный лифт домчит меня практически к облакам, когда приятная ухоженная девушка сообщит, что мой спутник на месте, когда ресторан шокирует своей роскошью, когда в полумраке, подсвеченном напольными свечами, я увижу знакомый разворот любимых плеч, обтянутых белоснежной рубашкой, когда он меня заметит… Такой… невероятно красивый, статный, подтянутый, притягательный и безупречно обаятельный …

Мое сердце срывается и падает… катится прямо к его ногам…

Глава 36. Москва Сити. Миронов. Аквамарины и желания

Дожидаться девушку в ресторане для меня не труднее, чем надеть трусы.

Каждый мой вечер пятницы, либо субботы начинался за столиком какого-нибудь приличного заведения, а заканчивался — понятно чем. Этот набор механических действий с годами выработал привычку и равнодушие. Сегодня этот набор терпит фиаско. Вместе с ним и я, глядя на рассыпанные по сервированному столу лепестки роз и свечи вокруг забронированного мною места.

Черт. Это по мнению персонала ресторана должно выглядеть романтично. Я не знаю. Девочкам, вероятно, такое нравится. Неискушённым девочкам тем более.

Но когда твоя девочка — пиранья с острыми зубками и ты не догадываешься, что она выкинет в очередной раз, всё это произведение искусства кажется пафосным дерьмом.

Постукиваю пальцами по столу. Время — две минуты восьмого. Подо мной расстилаются огни города, потому что за столик у окна я прилично надорвал себе одно место.

Я никогда не рвал свой зад ради девушки. Никогда так ответственно не подходил к выбору места, в которое поведу свою спутницу. Мой сегодняшний выбор — не случаен. Забраться повыше и подальше от всех — вариант, наиболее подходящий для преподавателя и его студентки.

В «Панораме» Москва Сити я тоже никогда не бывал и этот факт, что для нее я стараюсь на пределе своих возможностей, выбивает почву из-под ног.

Я сижу в свечах и лепестках, точно восточный шейх, и ловлю на себе взгляды проходящих мимо девушек. Привлекательные, ухоженные красотки… они меня не торкают так же, как и их томные улыбки. Меня торкает одна особа, мысли о которой мгновенно вбрасывают с избытком в мою кровь тестостерон.

Бесцельно улыбнувшись девушкам, вновь смотрю на циферблат часов. Пять минут восьмого… у меня нет сомнений в том, что она придет. Это как знать самого себя. Ты просто знаешь и все. Это необъяснимо.

И когда мою спину начинает жечь, я также необъяснимо знаю, что это идет она.

Встаю и оборачиваюсь.

На долю секунды решаю, что ошибся…

Потому что передо мной мираж. Ослепительный мираж, который, слишком очевидно, не по мою душу.

Но этот мираж останавливается напротив, не собираясь никуда исчезать, и теперь до меня доносятся его слишком осязаемые ароматы цветов. Мираж принимает реальные очертания и изучающе касается меня всего.