Хроника воздушной войны. Стратегия и тактика 1939-1945 - Александр Алябьев

27 мая 1942 года юго-восточнее острова Медвежий 101 немецкий «Юнкерс-88» и 7 «Хейнкелей» атаковали в течение дня конвой PQ-16 и потопили 7 судов общим водоизмещением 36 987 тонн. Много кораблей было повреждено. Около пяти дней подряд защита конвоя вела почти непрерывный бой с немецкими торпедоносцами и пикирующими бомбардировщиками. Но конвой все же не рассыпался и 30 мая 1942 года «в ограниченном составе, разбитый и измученный, но в походном порядке» прибыл в Мурманск. В тот же день немецкие бомбардировщики пытались в последний раз атаковать PQ-16, но были отбиты советскими истребителями и зенитными орудиями. Во время этих воздушных боев погиб знаменитый летчик советского Северного флота Сафанов. На дне моря вместе с кораблями оказалось 32 400 тонн военного груза, в том числе 147 танков, 77 самолетов и 770 грузовиков.

Кульминацией воздушной войны против Германии стал «налет 1000 бомбардировщиков», как его окрестили позднее, английских Королевских ВВС на Кёльн в ночь с 30 на 31 мая 1942 года. Еще за несколько дней до этого в среде британской общественности раздавалась острая критика по поводу того, что бомбовая война не дает желаемых результатов. Маршал Харрис решил успокоить критиканов и доказать им, на что способны его подразделения. Береговое командование, летные школы и верфи должны были поставить для этого машины и экипажи. Одна из целей операции было проведение ковровой бомбардировки в промышленном городе. Итак, в ночь на 31 мая с 52 аэродромов стартовали 1047 самолетов, из которых 886 бомбардировщиков достигли Кёльна и сбросили на него 1459 тонн бомб, среди которых две трети было зажигательных. Летевшие высоко самолеты — постановщики помех отвлекали на себя огонь зенитных батарей, в то время как низколетящие самолеты забрасывали эти самые батареи осколочными бомбами. За 90 минут налета возникло 5000 пожаров, было разрушено 3300 домов. На удивление низкое количество жертв среди населения (474 убитых, 5000 раненых и 45 000 оставшихся без крова) было обусловлено, среди прочего, отличным состоянием бомбоубежищ. Англичане потеряли в этом налете 40 машин (4 процента). Но зато причиненный материальный ущерб был в четыре раза больше, чем за все 70 налетов, проводившихся ранее и в которых участвовало 2000 машин. Новшеством стало в этом налете и использование зажигательных канистр нового вида. В последней волне, в которой принимали участие 200 четырехмоторных бомбардировщиков, были сброшены взрывные бомбы, чтобы увеличить площадь пожаров и усложнить пожаротушение.

Впервые этой ночью была применена тактика бомбового шторма. Все бомбы летели по одному маршруту, и налет продолжался 2,5 часа. За одну минуту свой груз успевали сбросить 7 машин. Харрис сам рассчитывал, на какой высоте бомбардировщики смогут усложнить работу противовоздушной обороны, сам прокладывал точный курс их полета и, в особенности, высоты отдельных самолетов. Таким образом заградительный зенитный огонь потерял свою эффективность. Но новая тактика бомбового шторма была не очень высоко оценена экипажами. Многие экипажи вернулись с поврежденными несущими плоскостями, а причиной этому явились осколки от бомб, сбрасываемых вышелетящими самолетами. На нервы пилотам давила и опасность столкновения, хотя риск врезаться друг в друга по теории вероятности не превышал 0,5 процента, в то время как опасность быть сбитым с земли в обычном авианалете составляла 3–4 процента. Первые тысячные налеты с применением тактики бомбардировочного шторма в мае и июне 1942 года на Кёльн, Эссен и Бремен были не только попыткой достичь огромных разрушений, но и доказать, что таким образом можно резко снизить потери самолетов.

Налет на Кёльн при огромных разрушениях на земле и минимальных потерях в воздухе явился доказательством того, что немецкая радарная система бессильна против массового закрытого бомбардировочного шторма, так как одна наземная радарная станция способна вести только одну цель. Еще одной напастью для радарных установок стали помехи, делавшие невозможным определить место подлета бомбардировщика и сопровождающего истребителя. Генерал-лейтенант Каммхубер мгновенно отреагировал на это английское новшество и приказал оснастить радарную линию, названную его именем, дополнительными станциями, а подразделения противовоздушной обороны были рассредоточены по отдельным объектам для лучшей их защиты. К дальнейшим мероприятиям после налета на Кёльн надо отнести перемещение промышленных предприятий в Среднюю, Восточную и Южную Германию на расстояние, не дающее возможности английским бомбардировщикам долететь до цели. А нацистская пропаганда занялась сглаживанием морального урона от налета.

Японский адмирал Ямамото планировал захватить острова Мидуэй, так же как это было с Пёрл-Харбором, и тем самым принудить американцев к решающему морскому сражению, а затем иметь абсолютное морское превосходство во время операции против Гавайских островов.

Небольшой атолл Мидуэй в Тихом океане, имеющий по диагонали около 9 километров, лежит на полпути между Гавайями и Японией. Он состоит из двух островков, которые настолько малы, что на них невозможно было строить взлетно-посадочные полосы. На обоих островах, где и деревьев-то не было, находились радиостанция, большой склад горючего и амуниции, морская авиационная база, аэродром и другие важные военные объекты. В начале июня 1942 года Мидуэй являлся единственным сильным опорным пунктом американцев в средней части Тихого океана западнее от Гавайев. 20 мая 1942 года адмирал Ямамото продиктовал своему флоту по радио детальный план операции, однако при передаче, из-за технической поломки, использовался старый код, который американцы к этому времени уже расшифровали. Таким образом руководитель радиоразведки на Гавайях капитан Рошфорт узнал о планах адмирала. А так как в радиограммах цель нападения называлась просто «объект», капитан придумал гениальный по простоте способ заставить противника рассекретить место атаки. Для этого всем американским военным базам в Тихом океане было приказано в случае возникновения каких-то трудностей радировать по коду, который, как знал наверняка Рошфорт, известен японцам. И вот вскоре после того, как с Мидуэя сообщили об аварии на станции по дистиллиризации воды, Рошфорт перехватил закодированное японское сообщение о том, что «на объекте» имеются проблемы с питьевой водой. Теперь цель главного удара японцев стала для американцев очевидной, как и их отвлекающий маневр против Дуч-Харбора на Алеуты.

Ямамото был убежден в том, что американцы потеряли в Коралловом море свои авианосцы «Йорктаун» и «Лексингтон», а авианосцы «Энтерпрайс» и «Хорнет» все еще находятся в южных водах Тихого океана. Из-за потери в Пёрл-Харборе большого количества кораблей Ямамото не ожидал от американцев у Мидуэя крепкого сопротивления. У Ямамото было подозрение, что адмирал Нимиц может перебросить значительную часть своих сил на север, чтобы отвести удар от Алеутских островов и до его возврата постараться захватить Мидуэй. Ямамото и не подозревал, что авианосцы «Йорктаун», «Энтерпрайс» и «Хорнет», на которых он поставил крест, уже в Пёрл-Харборе и что ремонт «Йорктауна» закончился в рекордный 3-дневный срок, вместо трех недель по плану.

После спешной подготовки под командованием Ямамото в море вышли 6 авианосцев, 7 линкоров, 10 тяжелых крейсеров с кораблями сопровождения. Второе соединение под командованием контр-адмирала Какуты взяло курс на Алеутские острова. Американцы, знавшие о планах японцев, разместили 3 авианосца в определенном отдалении от Мидуэя и ожидали вместе с дислоцированными на острове самолетами подхода японского флота. Расстояние между Алеутами и Мидуэем более 1800 морских миль от северной до центральной части Тихого океана. Японцы бросили в этот бой самые большие свои силы: людей, корабли и самолеты.