Чтобы встретиться вновь - Джулиана Грей

– Мною получены инструкции по вашем прибытии в город вручить вам это письмо.

– И вы знали, что я появлюсь тут? В бывшем номере его милости?

– Мне сообщено, что это весьма вероятно. – В голосе Маркема звучал оттенок старательности – это был голос молодого человека, желающего казаться старше своих лет. Под превосходно пошитым платьем, похоже, скрывалась подростковая неуклюжесть, прикрытая подбитой ватой ненатуральностью. Да сколько же ему на самом деле лет? И что, дьявол его побери, за наклонности у Сомертона? В груди Роланда возникла тревога, не имеющая отношения к общему чувству безотлагательности, поселившемуся там с утра, после того как он обнаружил исчезновение Лилибет и Филиппа.

– Разумеется, Сомертоном.

Маркем слегка склонил голову, вытащил из кармана пиджака сложенный лист бумаги и направился к Роланду, держа письмо перед собой как щит.

– Спасибо, – своим самым вкрадчивым голосом сказал Роланд и взял записку. Сложенная втрое, она была запечатана большим куском черного воска.

– Вы что, не собираетесь его открывать? – вопросил Маркем.

Роланд пожал плечами.

– Вообще говоря, я предпочитаю читать свою корреспонденцию в одиночестве, мистер Маркем.

– Мною получены инструкции дождаться ответа.

– Хмм. – Роланд провел пальцем по краю бумаги. У молодого человека – точнее, еще мальчика – было тонкое лицо, чуть повлажневшая кожа, пятна легкого румянца на скулах, но вот карие глаза казались старыми и смотрели серьезно. Сердце Роланда сочувственно дрогнуло. – Вы замечательно добросовестный секретарь, мистер Маркем.

– Я очень стараюсь, ваша милость. – Румянец на щеках юноши усилился, но взгляд не дрогнул.

– Да, мне тоже так кажется. Ну что ж. Можете подождать в кресле.

Маркем, делая большие, какие-то жеребячьи шаги, вернулся в угол и снова сел в кресло, скрестив изящные ноги. Тень поглотила приглушенное пламя его золотисто-каштановых волос, и теперь на фоне бледного лица они казались неприятно коричневыми.

Роланд сломал печать.

«Сердечно предлагаем вам появиться в Палаццо Ангелов, на виа Дукале, чтобы решить судьбу жены и сына графа С.».

Пальцы стиснули письмо. Голова резко закружилась, но он жестоким усилием воли справился с дурнотой.

Угрозы, на которую намекало письмо, он не боялся. Каким бы ловким ни был Сомертон, Роланд сможет перехитрить его. У него за спиной годы тренировок под руководством сэра Эдварда, он силен, проворен и умен, и на его стороне справедливость. Расположение палаццо – где-то на окраине города – тоже его не волновало. Предместья предоставляют тактическое преимущество; он сможет подчинить любые обстоятельства своим нуждам.

Нет, написанное в письме, собственно предложение, его ничуть не тронуло. За свою карьеру он получил бессчетное множество подобных инструкций и запросто с ними разбирался. Другое заставило его сердце стукнуться о ребра, другое вызвало тревогу, охватившую его целиком, – то, что слова, написанные на листке бумаги, были выведены рукой Лилибет, ее каллиграфическим почерком.

– Но вы понимаете, мой добрый друг, что наделал ваш хозяин? – Экипаж качнулся, резко завернув за угол, и Роланд схватился за кожаный ремень, свисавший с потолка.

Маркем даже не поморщился.

– Да, понимаю. Он вновь обрел своего сына, увезенного из семейного особняка несколько месяцев назад.

– Собственной матерью. – Экипаж снова качнулся, но теперь Роланд держался крепко. Другую руку он сунул под пиджак, где в потайном кармане прятал небольшой пистолет.

– Не сообщившей лорду Сомертону ни адреса, ни каких-либо указаний на новое местожительство, ни даже страны, в которую сбежала. – Маркем не отводил от него взгляда карих глаз, смотрел с полной убежденностью.

– Потому что боялась его. Боялась, что он причинит вред мальчику или ей самой.

Наконец Маркем отвел взгляд, с непроницаемым лицом уставившись в маленькое окошко кеба.

– Значит, она совсем его не знает.

Роланд удивленно хмыкнул.

– Чушь собачья, молодой человек. Уж вы – из всех людей! – должны знать, на что способен Сомертон. Вы, из всех людей…

Взгляд юноши вновь метнулся к лицу Роланда.

– Он бы никогда не ударил ее! И мальчика тоже!

Роланд подался вперед.

– Физически – возможно. Но существуют куда худшие вещи, на которые способны мужчины.

Маркем приоткрыл рот, втянул воздух и… промолчал.

Роланд сел на место.

– Вы понимаете, о чем я. И предупреждаю вас, Маркем: если леди Сомертон или ее сыну будет причинен хоть малейший вред, отвечать за это будете вы оба. Я не стану делать скидок на вашу молодость.

– С мальчиком все в полном порядке, – коротко бросил Маркем. – Еще часа не прошло, как я оставил его улыбающимся и всем довольным.

– Вы его видели? Где? Когда? – Роланд так крепко сжал кожаный ремень, что тот больно врезался ему в ладонь. В экипаже становилось все жарче, не хватало кислорода. Казалось, что воздух липнет к лицу и шее.

– Сразу по прибытии в город. Славный мальчик. Пришел в восторг, увидев отца. Меня это очень тронуло.

Роланд покрутил сказанное в голове, пытаясь понять, насколько оно искренне. Лицо Маркема по-прежнему оставалось бесстрастным и неподвижным, в словах не слышалось и намека на эмоции.

– А ее милость? – спросил наконец Роланд.

Взгляд Маркема посуровел, насколько Роланд смог увидеть в прямоугольнике падавшего из окна света.

– Ее милость в добром здравии.

– Тогда как он сумел заставить ее написать эту записку? – Роланд похлопал себя по карману. – Это можно было сделать только силой, либо физической, либо моральной. И клянусь вам…

– Об этом мне ничего не известно, – резко ответил Маркем.

Роланд внимательно посмотрел на него.

– Она сейчас с Филиппом?

Мгновенная заминка, затем ответ:

– Они оба в палаццо.

Роланд выглянул в окно. Экипаж замедлил ход и накренился набок, взбираясь по идущей вверх дороге. Палаццо Ангелов, насколько он знал, располагалось на одном из невысоких холмов вдоль реки, к востоку от города. Холмы справа спускались вниз рядом зеленых террас, изобилующих щедростью лета. Внизу серовато-желтый город раскинулся по обеим сторонам реки; мосты, как длинные искривленные пальцы, соединяли ее берега; большой красный купол собора сверкал надо всем прочим, как солнце. Флоренция уже казалась совсем далекой. Роланд успел оставить на стойке портье записку для Биддла, но даже если коллега ее прочтет, нельзя ждать помощи раньше чем через два часа. Рассчитывать следует только на себя. Он повернулся к Маркему и негромко заговорил: