Горничная-криминалист: зелье с непредвиденным эффектом - Сирена Селена

Я содрогнулась, представив, как выглядят споры между королём и Дарионом Блэкширом. Вспомнилось властное лицо правителя и его Дворец Разума, в котором он меня практически убедил разорвать помолвку с его верным подданным. Даже не представляю, какой силой духа надо обладать, чтобы вступить в открытое противоречие с королём.

– И… зачем это ему? Грацию Пятому? – уточнила я. Почему-то мне было очевидно, что отобранную магию король использует себе во благо.

Дарион побарабанил пальцами по подлокотнику стула, решая, рассказывать мне что-то или нет, а потом покачал головой, прищёлкнул пальцами и повторно окатил дверь и стены палаты поглощающими звуки чарами, хотя их итак было в избытке. Что же такое он хочет мне рассказать, что так перестраховывается? Мне стало боязно: «А не решит ли мой жених избавиться в какой-то момент и от меня, потому что я знаю слишком много королевских тайн?»

– Лоли… я не хотел тебя во всё это впутывать, но ты сама задаёшь вопросы… Я отвечу тебе честно, так как не могу и не хочу тебе врать. Надеюсь на твоё благоразумие, что ты никогда ни словом, ни действием не выдашь эту тайну, – сказал Дарион, рассматривая свои руки. Я же напряглась ещё сильнее. Кажется, сейчас мне поведают государственный секрет, и что-то мне подсказывает, что он мне, ох, как не понравится.

– Как ты знаешь, Сумеречный мир населяют вампиры и оборотни. Те и другие значительно сильнее людей физически, а ко всему вампиры способны загипнотизировать взглядом, оборотни же практически не подвластны магии. Нам повезло, что эти две расы не ладят между собой и сильно разобщены, иначе бы одна из них уже давно бы поработила людей, – начал свой рассказ Дарион, а я невольно вновь вспомнила Асмандиуса Редстаффа. По-моему, он что-то подобное мне уже рассказывал… – До некоторых пор с вампирами удавалось сотрудничать, добиваться выгодных для нашего мира поступков с их стороны… – Дарион запнулся на мгновение, но затем окончил фразу, – а также получать золото и драгоценные камни по хорошей цене, поставляя им кровь людей.

Я мысленно присвистнула. Сумеречный мир очень богат. Выходит, речь идёт о колоссальных субсидиях, способных поднять экономику страны.

– Но не так давно в кланах вампиров стали проявляться рецессивные гены, такие же, какие были у Влада Крувицки. Его Величество Граций Пятый просчитал, что совсем скоро у нас пропадут рычаги влияния, ведь вампирам больше не нужна будет кровь разумных существ, и стал искать другие способы воздействия на них. Одна из наших лабораторий обнаружила, что кровь магически одарённых людей действует на них как наркотик. Чем больше вампир пьёт крови мага, тем больше ему начинает хотеться именно такой, и кровь обычного человека уже не утоляет жажду, ну и чем сильнее маг, тем быстрее возникает привыкание. Его Величество решил воспользоваться этой особенностью вампиров, чтобы вернуть себе рычаги влияния.

«Или иными словами, посадить их на короткий поводок, – мысленно закончила я. – Сейчас Граций Пятый требует отбирать кровь и магию одарённых преступников и подмешивать в поставки в Сумеречный мир, таким образом, вырабатывая у вампиров зависимость. И если ранее вампиры покупали кровь у разумных существ из разных миров, то такими темпами Его Величество просто поработит целую расу, заставляя покупать кровь лишь у нашего мира».

Я молча и потрясённо смотрела на Дариона Блэкшира. На какой-то миг мне показалось, что передо мной сидит совершенно незнакомый человек: бессердечный, холодный и расчётливый, готовый ради карьеры пойти на всё.

– И ты отбираешь у преступников кровь и магию, лишая их законной, пускай и несчастной жизни на плутониевых рудниках? Ты участвуешь в этой мерзости? Ты подсаживаешь вампиров на наркотическую кровь? – пробормотала я, глядя в спокойные графитово-серые глаза. Почему-то мне надо было услышать ответ, хотя он и так был очевиден.

Дарион помолчал некоторое время, потом признался:

– Да, это входит в мои обязанности. И я не согласен с тем, что мне приходится делать, однако если я откажусь служить королю, то он найдёт на моё место другого мага, который будет в его руках послушной марионеткой. Я же, будучи главой Службы Безопасности по Иномирным Делам, делаю много хорошего, и поверь, оно заметно перевешивает то, что иногда мне приходится делать против моей воли.

– Но это же ужасно… – прошептала я, начиная нервно теребить подаренное Дарионом кольцо на безымянном пальце.

– Лоли, прошу, – неожиданно Дарион рухнул на колени передо мной и судорожно взял мою ладонь в свои руки. – Прошу, подумай, прежде чем отказаться от помолвки со мной. Я дам тебе столько времени, сколько тебе понадобится. Прошу об одном: не разрывай её вот так, сгоряча. Ты мне безумно дорога, и я не представляю своей жизни без тебя. Возможно, ты всё обдумаешь и поймёшь, что есть вещи, которые мне приходится делать, выбирая меньшее из зол.

Я смотрела в потемневшие от волнения серые глаза главы Службы Безопасности по Иномирным Делам и не знала, что ответить. Совершенно неожиданно мне вспомнилось мертвенно-бледное лицо Тара и разметавшиеся пшеничные кудряшки, перепачканные в алой крови.

– А Тар? Тенезий Цепиш напал на него потому, что попробовал однажды наркотическую кровь и учуял в нём резонатора? – этот вопрос слетел у меня с губ раньше, чем я осознала его.

Дарион собрался было что-то ответить мне, явно оправдываясь, но внезапно гнев затопил мои мысли. Тар, солнечный юноша, никогда и никому не сделавший ничего плохого, пострадал! Он чуть не умер из-за всех этих политических игр Грация Пятого, а Дарион ему во всём этом помогал! Я сжала кулаки на покрывале и перебила мужчину, глубоко втянувшего воздух в лёгкие:

– Только да или нет. Я не хочу больше слышать твоих объяснений. Тар чуть не умер потому, что Тенезий Цепиш учуял в нём резонатора. Тенезий подсел на кровь магов, и не смог себя сдержать. Об этой болезни ты говорил, когда упомянул, что вампир был неизлечимо болен, – я не задавала вопросов, а утверждала. Картинка произошедшего словно паззл собралась у меня в голове, последняя деталь встала на место с лёгким щелчком.

Плечи Дариона дрогнули и опустились.

– Да, – камнем упало в тишине палаты.

Я старалась не разреветься, сглатывая подступающие слёзы, открыла рот и часто задышала. Перед глазами у меня до сих пор стояла картинка лежащего на земле Тара с разметавшимися волосами, и сердце болезненно замирало, когда я вспоминала те минуты отчаяния и безысходности при виде окровавленного тела друга.

– Уйди, пожалуйста, – произнесла я, с трудом сглатывая вставший ком в горле и подсознательно не веря, что Дарион послушается и уйдёт.

Но к моему величайшему изумлению мужчина поднялся с коленей и тяжелой походкой направился к двери. Его лицо было настолько бледным, что походило на больничные простыни в моей палате. Уже около двери Дарион одним лёгким пассом руки развеял поглощающие звуки чары и произнёс, не оборачиваясь:

– Прости, я не хотел, чтобы всё так случилось. Мне будет приятно, если кольцо ты оставишь себе, оно подходит под цвет твоих невероятных глаз. Обещаю, что я не стану тебе надоедать своим вниманием или как-то преследовать, об этом не волнуйся.