Спящая в огне - Карина де Сантис

Этна кивнула, когда Кай произнес знакомые ей слова. Ужасные слова. Которые той ночью посеяли раздор между ней и Калисто. Между ней и наставницей, которая знала страшную тайну, но солгала. Из любви или чувства долга? Это она вряд ли когда-либо узнает.

— Я и есть эта Спящая. Я — чудовище, рожденное в огне. Шрамы — следы от огня. Моя мать хотела меня убить, но у нее рука не поднялась, — она криво усмехнулась. — Поэтому отдала меня северянам, но те тоже не смогли убить меня. Огонь защитил.

— Ты не чудовище, Этна. Вовсе нет. Просто ты та, кому суждено вернуть баланс континента.

— Я не хочу исполнять пророчество. Я не просила этого.

Ее голос звучал глухо, отскакивая от высоких стен. Кай замолчал. Сейчас, возможно, ей просто нужно было принять новый факт своей жизни. Сейчас ей нужно было прийти в себя после всего того, что она узнала о себе и своей семье.

— Ты не хочешь занять законный трон? — поинтересовался русал, когда они свернули в коридор, ведущий к их залу. Он все же решил нарушить тишину. Или просто хотел отвлечь целительницу. Вышло плохо.

— Я ничего не хочу, Кай. Сейчас я хочу привыкнуть к тому, кто я есть. К тому же Меланта не позволит мне остаться при Дворе даже в качестве камеристки, не говоря уже о правительнице, — она мрачно усмехнулась, отворяя двери и заходя в зал, полный людей. Горный народ и Алексис вместе с шаманами сидели за столом, уплетая поздний обед. Валериан, жестикулируя, в красках рассказывал про испытание. Судя по лицам обедающих — уже раз в третий. Когда она вошла, близнец затих и все посмотрели на вошедших, но целительница не удосужилась даже взглянуть на них.

— Оглашение результатов будет через пару часов, — он отпустил ее плечи, но прежде, чем она отошла, взял ее за руку, заглядывая в глаза. — Я буду с тобой всегда. Я готов сражаться с тобой за будущее, которого ты достойна.

— Спасибо, — она заставила себя чуть улыбнуться, сжав бледную ладонь, прежде чем вернулась на свою кровать, не обращая внимания на близнецов и Аурею, зовущих ее. Хотелось побыть одной, но спрятаться было некуда. Хорошо, что русал сам поговорил с шаманкой и целителями, сказав, что Этне просто было плохо все это время.

Лежа на кровати с закрытыми глазами, Этна изо всех сил делала вид, что она просто отдыхает, что ей все еще не очень хорошо после испытания. Валериан не даст соврать — ей было хуже всех. Иногда она слышала, как кто-то подходил к кровати и тогда она ощущала, как этот кто-то смотрит на нее. Пару раз целительница чувствовала чью-то руку на своих волосах и надеялась, что это был Кай. Прикосновения были приятными. Желанными. Нежными.

Через пару часов Кай мягко разбудил ее. Видимо, она все же и правда заснула. Он сказал, что слуги принесли ее чистую одежду и что скоро за ними придет госпожа Адриана. Пришлось вставать. Этна забрала свою одежду, скрывшись в ванной комнате, где быстро переоделась. Ей не хотелось идти в тронный зал. Не хотелось слушать итоги Отбора. Какой в этом смысл, если она и так знает, что проиграла? Как бы она не старалась, ее усилия все равно оказываются напрасными. А Меланта, глядя на ее попытки, будет лишь ухмыляться, наслаждаясь своей властью.

Не хотелось ничего. Абсолютно ничего. Собираясь на Отбор, целительница была полна энтузиазма и желания. Сейчас же она была не просто расстроена и подавлена. Она была сосудом, который разбили, полностью опустошив. Ее попросту уничтожили правдой. Убили морально лишь потому, кем она являлась. Проблема была лишь в том, что она никогда не хотела быть той, кем была.

По пути в тронный зал Кай был все время рядом. Держал за руку, но при этом молчал. Молчание утешало, приглушало боль. Ей не нужно было его сочувствия. Ей было достаточно того, что он готов сражаться с ней за будущее. Правда, она сама пока не была готова идти в бой, но все равно лучше знать, что рядом есть кто-то, готовый прикрыть со спины.

Тронный зал был полон знати. На своих тронах восседали правительницы. Лучи солнц стеснительно заглядывали в окна, никого не ослепляя своим теплым светом. Близилось время заката и совсем скоро дневные светила уступят места своим бледным сестрам.

Приветствуя своих королев глубокими реверансами и поклонами, они предстали перед ними, как в день первого испытания. Этна украдкой взглянула на Меланту, полную самодовольства. Она добилась своего. Не убила физически, но нанесла серьезный урон, открыв правду и не позволив исполниться заветной мечте.

— Во имя Жизни, во имя Смерти, во имя Форланда, — синхронно проговорили названные сестры, а голоса их подданных тихо вторили. После они приложили три пальца к своим лбам и молодые люди повторили этот жест следом за ними.

— Пришло время подвести итоги Отбора для Двора, — мелодичным голосом произнесла Эрика, обведя взглядом всех собравшихся. — Мы оценили каждого из вас, опираясь на ваши умения и навыки. Помимо этого, мы беседовали со всеми из вас, чтобы с другой стороны провести оценку. На основании трех испытаний, каждая из нас выбрала себе близкого друга.

На тронный зал опустилась звенящая тишина. Все замерли в предвкушении, ожидая, что именно его имя будет произнесено королевскими устами. И только Этна, едва заметно усмехаясь, ничего такого не ждала.

— Я, королева Эрика, избираю тебя, Андерс из горных людей, в качестве моего камергера.

Воитель вышел вперед, поклонившись королеве, оставшись стоять на своем месте. Его лицо не выражало никаких эмоций, но он наверняка был удивлен тем, что смог пройти Отбор, хотя это и не было его целью.

— Я, королева Элиса, избираю тебя, Алексис из морского народца, в качестве своей камеристки.

Русалка встала в одну линию с Андерсом, присев в реверансе. На ее лице была слабая улыбка, а пальцы чуть сжимали подол платья от волнения.

— Я, королева Меланта, избираю тебя, Ундина из лесного народа, в качестве своей камеристки.

Шаманка буквально расцвела, самодовольно улыбаясь, выходя вперед и делая реверанс.

Три новых близких друга были наконец найдены. Отбор подошел к концу.

— Подойдите к своим королевам и принесите клятвы верности, — раздался голос Яснорады, которая наблюдала за церемонией сидя. Ее трость опять была спрятана за кресло, в котором она сидела.

Три молодых человека, принадлежавших разным сторонам, приблизились к постаменту, преодолевая узкие ступени. Каждый из них подошел к своей королеве, опускаясь на колени. Три названные сестры синхронно прикоснулись тремя пальцами к их лбам и каждый произнес клятву верности по очереди, называя свои имена и клянясь своими покровительницами быть рядом со своими правительницами, храня их секреты.

Когда две камеристки и один камергер вернулись на свои места, Яснорада сказала, что остальным дозволено остаться при Дворе до рассвета, а после они должны будут вернуться домой. Этну ждала длинная дорога на Север, куда совершенно не хотелось возвращаться. Вкус поражения горечью отдавался во рту.

Утро было отвратительным. Три солнца скрылись под тяжелыми грозовыми тучами, будто дети темной ночью, которые с головой залезли под одеяло. Намечался дождь. Воздух потрескивал и отдавал грозой. Кай сказал, что в море наверняка разыгралась буря — благо деревня стоит далеко от берега и быть погребенной под водой ей не грозит.