Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР - Том Шахтман

чемодан в удаленном месте возле реки. Но чемодан никто не подобрал, как никто и не вернул ему дочь. Через пять часов Вайн забрал чемодан и поехал домой.

Вся эта полубезумная детективная история была обусловлена едва теплившейся надеждой на то, что Дебра до сих пор жива, но она ничего не дала. Во время многочасовой гонки от одной телефонной будки до другой Голл, по всей видимости, старался лишь обеспечить себе алиби, потому что собственная машина Голла все это время находилась у него перед домом. Но это не дало ему алиби, ведь все его передвижения были зафиксированы посредством девяти записок, а звонить на автоматы он мог и со своего домашнего телефона.

Хотя тело Дебры Сью Вайн так и не обнаружили, у властей было достаточно улик для обвинения Голла в вымогательстве, как они и поступили. Его быстро приговорили и присудили к тюремному заключению. Глава полиции Дженоа Гарри Труман недавно сказал мне, что, по его мнению, это дело осталось бы нерасследованным, если бы полиция не воспользовалась составленным мною профилем и помощью ФБР. Они старались обвинить Голла в убийстве, особенно после обнаружения тела Дебры в противоположном направлении от метки на поддельной карте. Труп был завернут в электрическое одеяло; была надежда опознать это одеяло как похищенное в Мичигане при краже, в которой однажды обвинили Голла. В настоящее время, когда я пишу эту книгу, обвинения в убийстве Голлу так и не предъявлены, но он сидит за вымогательство.

Фальсификации и инсценировки на местах преступлений, призванные скрыть следы преступников, встречаются не только в описанных в этой главе случаях жестоких убийств и изнасилований, но и в более распространенных преступлениях, о которых редко пишут в газетах. Один такой интересный случай, в расследовании которого мне предложили принять участие, произошел в 1991 году, через несколько месяцев после моего увольнения из ФБР.

Некая страховая компания наняла психолога из крупного города на Западном побережье для оценки иска на 270 тысяч долларов ущерба, причиненного в ходе предположительного набега хулиганов, в акте вандализма разгромивших жилой дом. Столкнувшись с трудностями анализа места преступления, психолог обратился ко мне для составления профиля предполагаемого злоумышленника или злоумышленников.

С его стороны это был хороший выбор специалиста, потому что за тридцать лет работы в правоохранительных органах я повидал сотни сцен преступлений с порчей имущества на военных базах, в правительственных учреждениях, в частных домах – практически везде, куда могут проникнуть так называемые вандалы. Психолог хотел показать мне цветные фотографии с места, полицейские отчеты об инциденте и высказать свои соображения. Я сказал, что он может прислать фотографии и отчеты, но попросил придержать свое мнение до тех пор, пока я не сделаю свою оценку. Такой процедуре мы следовали в ФБР на протяжении многих лет. Делая свои выводы, мы старались не интересоваться выводами других, пока не придем к собственному мнению. Полицейским департаментам, которые регулярно обращались к нам за помощью, мы советовали сначала высылать нам только отчеты и фотографии. Если они настаивали на отправке и своих выводов, мы просили присылать их в отдельном запечатанном конверте и, получив конверт, откладывали его до тех пор, пока не сделаем свои умозаключения. В противном случае у нас могло бы сложиться предвзятое мнение о месте и характере преступления.

Через несколько дней после разговора с психологом мне по почте прибыл пакет с фотографиями и полицейскими отчетами; я разложил их на рабочем столе и принялся исследовать. Передо мной лежало несколько десятков фотографий одного дома, в котором царил настоящий хаос. Некогда это был чудесный загородный дом, в который кто-то проник, вероятно, хулиганы. Владельцы потребовали от страховой компании возмещения урона более чем на четверть миллиона долларов. Достаточно внушительная сумма, чтобы страховщик захотел поинтересоваться мнением постороннего эксперта.

С первого взгляда на фотографии и полицейские отчеты большинство наблюдателей пришли бы к мнению, что в доме действительно был устроен кавардак – сделанные баллончиком с краской граффити на стенах, разбитые ценные вещи, выбитые дверные косяки. Беспорядок царил как в гостиной и коридорах, так и на кухне, в хозяйской спальне и в ванной. Стены, мебель, картины, одежда, вазы, нефритовые резные украшения и другое – все это было перевернуто, испорчено и разбито. Занавески сорваны. Стекла на художественных репродукциях разбиты. Стены, мебель и прочие вещи покрыты в разных местами надписями, в основном отдельными неприличными словами: «Жопа», «Сосите» и подобными (включая обозначения половых органов, вроде «Cunt»); была среди них и надпись из двух слов: «Fuck Me».

Возможно, вы и сами видели подобные сцены, хотя и не в реальной жизни – скорее всего в фильме или телесериале, где показывают бесчинства парней-подростков и молодых людей, непонятых «бунтарей», выплескивающих свое раздражение против общества. Знакомый художественный мотив.

Но, на мой взгляд, все выглядело иначе. Первое впечатление часто бывает ошибочным. Вандализм казался не совсем тем, чем должен был, и не отражал того, что я знал о парнях-подростках. «Вандалы» обычно держатся группами – «шайками» или «бандами», если угодно – в которых есть сильный лидер и несколько неуверенных в себе подчиненных, действующих по указке главаря. Иногда хулиганами-вандалами бывают отдельные антисоциально настроенные личности, поступки которых выражают накопившуюся злобу на общество или протест против какой-то известной им авторитетной фигуры. Обычно такие вандалы наносят урон случайным образом, не разбирая ценности объектов, порой сопровождая его неприличными актами, а иногда и неприличными действиями в месте совершения вандализма. Граффити обычно отражают интересы увлечения вандалов; в большинстве случаев, если речь идет о подростках мужского пола, надписи и рисунки связаны с музыкальными группами или включают в себя символы, имеющие отношение к сатанизму или оккультизму, такие как пентаграммы и перевернутые кресты – эти образы и музыкальные пристрастия часто отражают эмоциональную нестабильность и нереализованные фантазии подростков. Иногда вместе с граффити хулиганы выполняют действия сексуального характера, отражающие состояние ума и мысли, с которыми хулиган устраивает погром. Ему кажется, что он полностью волен делать все, что хочет, что он может брать женское белье и мастурбировать на него, оставить на коврике экскременты или помочиться в шкаф. Часто вандализм сопровождается кражами, при этом хулиганы берут еду и алкоголь хозяев и употребляют их прямо на месте, что тоже отражает их убеждение о праве распоряжаться здесь всем по их желанию. В актах вандализма, учиняемых подростками мужского пола, разрушение, как правило, бывает всеобщим, при этом ценные или дорогие хозяевам вещи редко остаются целыми.

Эти же фотографии отражали вандализм совершенно иного плана. Разрушение носило избирательный характер. Некоторые картины были повреждены, но у некоторых