Убить куклу - Надежда Черкасова

— Вы хотите сказать, что отправились в усадьбу сразу же после разговора с Еленой Сергеевной?

— Ну конечно! Она сказала, что я уволюсь позже, в свой выходной, а пока она оформит мне больничный, чтобы было чем оправдаться на прежнем месте работы.

— И как — оформила?

— Нет… Не знаю. Я даже не могу сказать, в курсе ли в банке, почему я не вышла на работу. Елена Сергеевна забрала у меня не только паспорт, но и телефон, и я никуда не могла позвонить, потому что не положено.

— А паспорт был на чье имя?

— Какой паспорт?

— Тот, что вы передали Елене Сергеевне.

— На мое, конечно, на чье еще-то? Я как поменяла его год назад после замужества, так до сих пор и остаюсь Ставской Валерией Ивановной.

— А фамилия Емельянова вам о чем-нибудь говорит?

— Нет, ни о чем не говорит. Она мне неизвестна.

«А на паспорте-то отпечатков пальцев Ставской не обнаружено. Зато есть много других».

— Что же было дальше?

— Я сама толком не понимаю. Ведь я приехала в усадьбу безо всего, прямо с работы. Все вещи остались на квартире, и кукла тоже. Со мной была только сумка с паспортом и немного косметики. Но на следующий же день после моего прибытия в усадьбу я снова увидела Марусю. Она появилась в моей комнате словно ниоткуда. Я так разозлилась, что начала трясти ее… И вдруг из ее глаз словно молнии метнулись, я ощутила такую страшную боль, что потеряла сознание. А когда пришла в себя, куклы рядом не было. Потом она снова откуда-то появилась. Я попыталась даже бежать из усадьбы, так как боялась, что на этот раз Маруся точно расправится со мной. Однако Светлана Николаевна, повариха, успокоила меня, отвела в свою комнату, напоила валерьянкой и уложила спать. Я и в самом деле успокоилась, заснула. А когда проснулась, хозяин уже был мертв, а я оказалась под подозрением и в одной комнате с Марусей… Кукла все-таки нашла способ расправиться со мной — убила Леонова, чтобы подставить меня. — Лера закрыла лицо ладонями и расплакалась.

— Я одного не пойму: если вы знали, что кукла так опасна, почему не уничтожили ее? Это было бы вполне разумно.

— Ошибаетесь. Если кукла вольт, то и я вместе с ней могла погибнуть. А я была уверена, что жизнью с ней связана, потому и не могла убить ее. Это означало бы, что я убиваю себя, а кончать жизнь самоубийством… Нет уж, это не для меня. Я слишком многое в жизни пережила за свои двадцать пять, чтобы так легко с ней расстаться. Лучше пусть я сяду в тюрьму. — Лера снова была словно в прострации. — К сожалению, никто не удивится, что я там окажусь. Статистика бывших детдомовцев безжалостна: сорок процентов из выживших — преступники, сорок — алкоголики и наркоманы, десять — самоубийцы. И лишь оставшиеся десять процентов становятся нормальными. Я очень надеялась попасть в эту крохотную десятку… Но ошиблась.

— Послушайте, Валерия, но вы же разумный человек, с высшим образованием! — не выдержал Сорокин. — Неужели вы и в самом деле верите во всю эту чепуху с куклой?! Неужели вы верите в то, что кукла могла самостоятельно передвигаться и совершать преступления? Может, ее все-таки кто-то переносил с места на место? Кто это может быть?

Лера словно оцепенела, ушла в себя, тупо упершись равнодушным невидящим взглядом во что-то перед собой. Глаза потухли, лицо окаменело. Ну как ее теперь расшевелить? Чем?!.. Куклой, конечно!

— Хотите, я вам что-то покажу?

Но стоило Лере увидеть голову куклы, доставаемой Сорокиным из пакета, как она громко вскрикнула, отскочила от стола и, не имея возможности выбраться из запертой камеры, забилась в угол, прижав руки к груди и трясясь словно в лихорадке. При первом допросе Ставская и вовсе упала в обморок, увидев куклу. Черт знает что! Неужели она и в самом деле так боится? Или все-таки притворяется?

— Чего вы так испугались? Неужели вы думаете, что я позволю кукле обидеть вас? Даже наоборот. Я сейчас на ваших глазах сниму с нее скальп. — Сорокин принялся крутить волосистую часть головы куклы. — И вы увидите, что внутри спрятан… — Он взглянул на девушку, мягко оседающую на пол и теряющую сознание, — …электрошокер, — закончил Сорокин фразу, но Лера его уже не слышала. — Вот черт, наговорились!

— Это просто возмутительно, как вы ведете допрос! — наконец подал голос ошалевший от происходящего адвокат. — Я вынужден буду подать на вас жалобу.

Сорокин вызвал врача и спрятал куклу в пакет. Если и дальше так пойдет, Ставской точно придется заняться психиатру.

На следующее утро Сорокин сидел в кабинете в отвратительном настроении. Вот что ты с ней будешь делать, с этой Ставской? И ведет себя нормально, и рассуждает здраво, а как заходит речь о кукле, словно бес в нее вселяется! Так какие выводы можно сделать из вчерашнего разговора?

Первое. Если Ставская и в самом деле верит в колдовство куклы, то она находка для психиатра. Тот наверняка предположит, что она и в самом деле убийца, но признаться в этом не хочет даже себе, потому и рассталась с разумом. Но если даже и притворяется очень искусно, то готова оказаться в психушке. Где в конечном итоге и окажется, уйдя таким образом от наказания. Вот только Сорокину так и не удастся выяснить истину. И его постоянно будут мучить сомнения.

Хотя с сомнениями как раз и есть возможность справиться, стоит только подыскать нужные аргументы. А вот как договориться со своей совестью? Она у Сорокина такая несговорчивая, что просто беда. Требует правды, и ты хоть кол на голове теши, всегда добивается своего: умучает Сорокина, все соки из него выжмет, а истину заставит отыскать.

Второе. Ставскую не только подставили, но и запугали куклой, внушив всеми странными историями, которые наверняка сами же подстроили, веру в колдовство. Так как у страха, как известно, глаза велики, то Лера и поверила во всю эту бредятину. На это ее враги и рассчитывали, когда подбрасывали ей куклу. Теперь, вместо того чтобы оправдывать и спасать себя, она мелет чушь про королеву Вуду. И не потому, что надеется, что ей поверит Сорокин, а потому, что верит в эту белиберду сама.

Итак, откуда враги у бывшей воспитанницы детдома? Может, у нее самой порасспросить? А если она снова начнет истерить? Другого выхода все равно нет. Не придумывать же для нее врагов ему, следователю? Пусть хотя бы подскажет, где их искать.

И Сорокин снова отправился в ИВС и вызвал на допрос Леру. Та сидела, опустив голову, словно боялась увидеть что-то, на что смотреть ей совсем не хотелось. Рядом устроился адвокат. Он подал жалобу в Следственное управление на незаконные действия Сорокина, старшего следователя по особо важным делам, но так как ответа еще не получил, был вынужден присутствовать при допросе.

— А вы не думали о том, что вас могли подставить?

— Думала. — Лера подняла голову и с удивлением взглянула на Сорокина. — А почему вы об этом спрашиваете?

— Потому что не верю, что это вы убили Леонова.