80 сигарет - Генри Сирил

нескольких секунд, она заговорила очень быстро.

– Я знаю, ты уже никогда не отмоешься от моих прикосновений, но еще не поздно уберечь тебя от презренного клейма наркоторговца, которого вы так страшитесь.

– Зачем ты закрыла… – начал Токарь и поперхнулся словами. Он перевел взгляд на раскрытую сумку, затем на пылающую печь, и ему все стало ясно.

– Ты сожгла д… деньги, – мертвым голосом сказал он. Над его ухом раздался оглушительный, отчаянный вопль Винстона.

– Тварь!

Он бросился к печи. Обжигая руки, выгреб оттуда почерневшие, догорающие брикеты.

Токарь и Нина смотрели друг на друга.

– Я спасла твою непорочную арестантскую душу, – девушка вжала голову в плечи и захихикала.

Токарь попятился назад, уперся спиной в стену и, закрыв лицо руками, опустился на пол.

– Что ты наделала? Зачем? Зачем?

– А теперь ты спаси свою Нину.

Медленно, будто в трансе, Винстон поднялся на ноги, не сводя глаз с кучи золы, в которой дотлевали остатки их с Токарем будущего. Затем он так же медленно посмотрел на Нину.

– Сейчас я тебя убью, – сказал он ровным, отрешенным голосом. Пистолет уперся девушке в лицо.

Марина прижалась к стене и жалобно завыла.

И только теперь Токарь вышел из оцепенения. Он забыл о сожженных деньгах, о том, что его будущее сгорело вместе с ними в печи, было уничтожено той, которую он полюбил и которой доверился. Он видел лишь обезумевшее лицо Винстона и его палец на курке пистолета. Еще мгновение, и Нина – предательница Нина, сумасшедшая Нина – умрет. И вот тогда действительно наступит конец. Всему.

Как кобра, он, оттолкнувшись от стены, бросился на Винстона.

– Нет!

Прежде чем Винстон успел нажать на курок, Токарь налетел на него с такой чудовищной силой, что тот впечатался в стену, опрокинув стол и пару стульев. От удара палец его дрогнул. Прогремел выстрел.

Голова Марины дернулась, будто кто-то резко схватил ее за волосы. Пуля угодила ей в переносицу и, пробив голову насквозь, вылетела из затылка. Содержимое черепной коробки причудливой кляксой размазалось по стене за спиной женщины.

Токарь вцепился в руку Винстона, державшую пистолет. Дважды ударил ее о подоконник. Вскрикнув, Винстон выронил оружие и в ту же секунду получил серию быстрых ударов локтем в лицо.

Токарь делал то, что умеет лучше всего на свете. Он избивал.

– Все-все, хватит, – захрипел Винстон.

Токарь разжал пальцы, сжимающие шею друга, подобрал пистолет и сунул его за резинку штанов рядом со своим ТТ.

– Нина, ты в порядке?

Он отвернулся от Винстона лишь на секунду, на одно мгновение, чтобы убедиться, что девушка цела.

– Токарь! – заорала Нина.

Тяжелая ваза из толстого узорчатого стекла, стоящая на подоконнике, с глухим звуком обрушилась на его голову. Комната растворилась в ярком, ослепляющем свете. Ноги Токаря подогнулись. Он рухнул на пол.

«Не трогай ее», – успел он подумать, и сознание его растворилось в темноте.

– Олень, какой же я олень, – ощупав распухшую скулу, Винстон забрал пистолеты у распластанного по полу Токаря. – Я ведь еще когда первый раз сюда приехал, понял, что дело дрянь, – он посмотрел на Нину, страдальчески поморщился. – Ну откуда! Откуда ты взялась, тварь поганая?

Он перешагнул через Токаря и приблизился к девушке так близко, что она почувствовала его гнилостное дыхание.

– Все-таки есть Бог на свете. Он не дал мне пристрелить тебя сразу. Теперь я буду убивать тебя медленно, наслаждаться твоими воплями, сумасшедшая сучка.

Размахнувшись, он ударил Нину в ключицу рукояткой пистолета.

Девушка взвыла.

– В глаза мне смотри!

И Нина смотрела. Она приказывала себе смотреть только в его глаза, только в них, только в них. Но все же, на какое-то мгновение, она отвела взгляд в сторону, скользнула за его спину.

Винстон среагировал моментально. Он крутанулся на сто восемьдесят градусов, одновременно вскидывая руки с пистолетами. Он успел спустить оба курка, когда Токарь вцепился ему в запястья и с размаху врезал лбом в переносицу. Раздался хруст, из носа Винстона побежала кровь, и он, выронив пистолеты, свалился у ног Нины.

– Ты че наделал? – ошарашенно сказал Токарь, глядя, как на его белой футболке начинали проступать красные пятна. – Ты че… наделал, – повторил он.

– Братан, я не хотел, – Винстон растерянно смотрел на друга снизу вверх, – это случайно вышло, я машинально, я ведь не хотел.

А Токарь лишь повторял «ты че наделал», и тон его менялся от обиженно-удивленного до свирепого.

Друзья смотрели друг другу в глаза. Не отводя взгляда, Винстон медленно начал шарить по полу рядом с собой. Он старался нащупать один из пистолетов.

– Убей эту мразь! – вдруг заорала Нина не своим голосом, и тогда Винстон кинулся к пистолету, поднял его, развернулся лицом к Токарю, но тот, подхватив с пола первое, что подвернулось под руку, навалился на него сверху.

Последнее, что увидел в своей жизни Винстон, это осколок разбитой тарелки, вонзившийся ему в правый глаз, и перекошенное гневом, обидой и болью лицо друга.

– Нина, ты как? – Токарь отшвырнул мертвого Винстона в сторону.

– Я в порядке, – отозвалась девушка.

Пошатнувшись, Токарь снова посмотрел на свою футболку. Два красных пятна на его животе стремительно увеличивались в диаметре, затем слились в одну большую кляксу и весь низ футболки окрасился кровью. Он пошатнулся еще раз.

– Ты ранен, – скорее констатировала Нина, чем спросила.

Токарь хотел ухватиться за что-нибудь, но у него не получилось. Он всплеснул руками, попятился назад, запнулся о ноги убитой Марины и с размаху рухнул на спину. Боли он не чувствовал. Вернее, она была какая-то странная, как будто он съел что-то несвежее и теперь живот слегка крутило.

К нему подошла Нина. Присела на корточки.

Токарь посмотрел на нее и решил, что у него начались галлюцинации: перед тем, как весь мир испарился, ему показалось, что рот девушки искривился в глумливой улыбке.

Часть вторая

Цвет янтаря

Я делаю свою работу. Делаю ее хорошо. Никто не скажет, что я делаю ее плохо. Нет-нет-нет-нет-нет, никто так не скажет.

Лучше, конечно, с «Доместосом». Жаль, что он не всегда бывает. Ну ничего, можно и таблетками хлорки обойтись. Мы их получаем в санчасти. Одна таблетка на ведро воды. Я две кидаю. Так лучше. Пол блестит как новый. Правда, запах… ноздри разъедает, и глаза слезятся. Но это нестрашно. Главное, пол – хоть ешь с него.

Вот с унитазами посложней. Хлорка, разведенная в воде, – она ведь не густая. Льешь-льешь на стенки, а что толку – сразу же стекает в отверстие. Пробовал толочь таблетку в порошок и сыпать на губку,