Конец мира – это только начало - Питер Зейхан

процентов этого объема приходилось на импорт, а американцы сами по себе импортировали еще 8 млн баррелей в день. С окончанием холодной войны и переходом правил Порядка в глобальное русло, к партии присоединился целый ряд новых стран, которые добавили свои собственные требования к нефтяной истории. В 2008 году цены достигли исторического максимума в 150 долларов за баррель, что в пятнадцать раз больше, чем десятилетием ранее, даже при мировом спросе в 85 млн баррелей в день.

То, что начиналось как попытка субсидировать военный союз за счет американской нефти, превратилось в раздутый, неустойчивый и, прежде всего, дорогой бардак, от которого теперь экономически зависели сами американцы. С окончанием холодной войны американцы, возможно, хотели играть менее активную роль в мировых делах, возможно, они хотели отстраниться, но единая мировая цена на нефть означала, что это чревато нестабильностью, нехваткой поставок и такими высокими ценами на нефть, которые могут разрушить американскую экономику. Американцы попали в экономическую ловушку собственной устаревшей политики безопасности.

Нефтяная карта

Издание исправленное и дополненное

Основная часть всей сырой нефти, продаваемой на международном рынке в 2022 году, поступает из трех регионов:

Первый - самый важный, самый очевидный и самый проблемный: Персидский залив.

В отличие от различных крупных регионов последнего полутысячелетия, регион Персидского залива абсолютно не имел значения. Правда, примерно до 1500 года этот регион находился в центре всего, поэтому его называют "Ближним" Востоком (по-английски Middle East - Средний Восток, прим.пер). Существовавшая "глобальная" торговля зависела от земель и вод, окружавших Персидский залив, как средство связи между огромными территориями Европы и Дальнего Востока. Но американцы были едва ли не первыми, кто счел этот регион неблагоприятным. В значительной степени само существование морских технологий обязано европейским попыткам полностью избежать Ближнего Востока. С того момента, как португальцы смогли проложить себе путь в Индию в начале 1500-х годов, необходимость проходить или останавливаться в этом регионе более или менее испарилась, и весь Ближний Восток от Египта до Персии более или менее сполз в стратегическую неважность.

Нефть изменила ситуацию. Монетизация старых зороастрийских земель сделала Персию достаточно значимой, чтобы привлечь внимание британского империализма, и статус Персии стал неотъемлемой частью причин военных действий в 1939-45 годах. Настоящий взрыв активности произошел позже, с открытием и разработкой нефтяных месторождений на территории, которая сегодня включает в себя не только юго-западный Иран, но и Ирак, Кувейт, Саудовскую Аравию, Бахрейн, Катар, Объединенные Арабские Эмираты и Оман. Хотя естественная эволюция и манипуляции, как рыночные, так и военные, сильно изменяли индивидуальную добычу этих игроков на протяжении многих лет, их коллективная добыча была довольно надежной - 20 млн баррелей в день на протяжении последних семи десятилетий. По состоянию на 2021 год эти 20 млн баррелей составляют примерно пятую часть мировых поставок и половину продаваемой на международном рынке нефти.

У этих восьми стран есть две общие черты. Во-первых, они технологически некомпетентны или, в лучшем случае, преступно ленивы. Их образовательные системы - это грустная шутка, а местные жители, которым посчастливилось получить технические дипломы за пределами региона, как правило, туда не возвращаются. Некомпетентность местных жителей вряд ли ограничивается энергетическим сектором. Эти страны, как само собой разумеющееся, импортируют миллионы иностранных рабочих для работы со всем - от энергосистем до строительства зданий и гражданской инфраструктуры. Все восемь стран полагаются на внешних работников - в основном из США, Великобритании, Франции, России, Турции, Алжира и Египта - для поддержания потока нефти. Регион не нуждается во всех этих иностранных игроках, но каждая страна региона нуждается по крайней мере в одном из них.

Во-вторых, насколько технически некомпетентны эти государства, они еще менее компетентны, когда дело доходит до военно-морских действий. Лишь немногие из них когда-либо строили внутри страны что-то более интересное, чем скоростной катер, и почти во всех случаях даже этого нет. ВМС Ирана, в частности, состоят в основном из надувных лодок "Зодиак" * (импортированных, естественно). Ни у кого из них нет возможности патрулировать собственные берега, тем более торговые подходы, тем более торговые пути, от которых зависит их доход - их существование. Все до единого они полностью зависят от внешних сил, чтобы доставить каждую каплю своей сырой продукции конечным потребителям. Для более чем половины этого экспорта это означает достижение государств Северо-Восточной Азии - Японии, Кореи, Тайваня и Китая. Для половины остального экспорта это означает попадание в Европу или Северную Америку. Возможно, Порядок не был бы возможен без нефти этих стран, но и эти страны не были бы возможны без стратегического наблюдения со стороны Порядка.

Второй крупной зоной добычи нефти является бывшее советское пространство.

Хотя политика и геополитика этого региона, если угодно, громче, грязнее и тяжелее, чем в Персидском заливе, расчеты по нефти в этом регионе гораздо проще. Советский Союз был крупным производителем черной жижи, но подавляющее большинство этой продукции потреблялось внутри советской империи. Международная ситуация стала интересной только тогда, когда Советский Союз распался. Вместе с ним рухнула и советская промышленность, а все старые советские сателлиты в Центральной Европе откололись. В условиях, когда внутренний спрос в России упал, а другие бывшие советские имперские потребности оказались по другую сторону международных границ, у россиян появились огромные запасы нефти, которым нужно было найти новое применение.

В первой волне постсоветского экспорта русские сосредоточились не только на том, что у них было, но и на том, что позволяла их инфраструктура: экспорт по трубопроводам своим бывшим сателлитам, один из которых теперь являлся составной частью воссоединенной Германии. Вторая волна расширила то, что русские имели, уплотнив и расширив эти трубопроводы через Центральную Европу в западную Германию, Австрию, западные Балканы и Турцию.

В ходе реализации второй волны русские обнаружили, что такие порты, как Гданьск в Польше, Вентспилс в Латвии и Констанца в Румынии, могут служить разгрузочными площадками для российской нефти, позволяя ей отправляться к потребителям далеко и надолго. Третья фаза заключалась в соединении и строительстве собственных портов России для тех же целей: Приморск под Санкт-Петербургом на Балтийском море, Новороссийск и Туапсе на Черном море.

Во время этих первых трех этапов другие государства - бывшие советские республики - тоже не стояли на месте. Теперь, будучи отделенными от своего бывшего имперского хозяина, все они нуждались в создании собственных источников дохода, предпочтительно не зависящих от Москвы. Азербайджан и Казахстан обхаживали всех и каждого иностранного инвестора, причем наибольший интерес проявили BP и Exxon. Иностранцы осуществили одни из самых сложных программ по сейсморазведке, бурению, переработке и созданию инфраструктуры, которые когда-либо видел мир энергетики, и начали отгружать нефть по всем возможным маршрутам. Некоторые