Псы границы - Андрей Быков

Отпустив Дворянчика, я развернулся к остальным. Переводя взгляд с одного на другого, я пристально вглядывался в их лица. Не выдерживая моего взгляда, они отводили глаза в сторону. Но на лицах у них оставалось выражение, вполне соответствующее высказыванию Грызуна. Оглядев их всех поочерёдно, я ещё раз вздохнул и, приводя мысли в порядок, прошёлся туда-сюда. Потом остановился, заложил руки за спину и повернулся к неровному строю лицом. Они ждали мой ответ. И от того, что я сейчас скажу и как, будет зависеть вся наша дальнейшая служба. Хуже нет, когда подчинённые своему командиру не верят. При таком раскладе от них уже можно нормальной службы не ждать.

Понимая это, я заговорил, тщательно подбирая и взвешивая каждое своё слово:

— Значит так, парни. Кто он таков, я вам всё равно не скажу. Не положено вам этого знать. Но в одном можете быть уверены. Этот человек крайне важен для нашего королевства. Завтра он направляется прямо в столицу. Его ждут ТАМ, — поднял я кверху палец, — Очень ждут! А потому ещё раз настойчиво рекомендую вам: забудьте о том, что вы его когда-либо видели. Надеюсь, каждый из вас правильно понял, что именно я хотел этим сказать… Кстати, Дворянчик, готовься. Завтра с ним поедешь.

— С чего бы это? — недоверчиво прищурился тот.

— А с того, что я так сказал! Не пугайся, — усмехнулся я, — письма в полк отвезёшь. Одно — лично для майора Стоури. А второе ему отдашь, чтоб в столицу переправил. Он знает, куда. На дорогу туда и обратно я даю тебе… пять дней.

— Что ж так мало-то!? — взвыл раздосадованный Дворянчик, — В кои веки вырвался в город, да и то…

— Пять дней, — повторил я, — Два дня туда, день — там, два дня — обратно. Завтрашний день можешь не считать, раньше полудня вы всё равно не уедете. Всё понял? Отлично! Если ни у кого больше вопросов нет — приступить к тренировке!

На следующий день, рано утром, я самолично поехал с Эларом в посёлок на переговоры со старостой. Дворянчик, собранный в дорогу и заполучивший кучу заказов и поручений от товарищей, ехал с нами.

В посёлке, как это обычно на селе и бывает, быстро ничего не делалось. Сначала посидели в доме Будира, поговорили, попили пива под вяленую рыбку. Обмозговали, кто из поселковых мог бы согласиться продать своего коня, и у кого из них лучше брать. Потому как ехать посланнику далеко, аж до самой столицы. А значит лошадь у него должна быть надёжная, быстрая и выносливая.

Мы, понятное дело, старосте не говорили, кем же на самом деле является Элар. Просто объяснили, что был он в горах по поручению министра иностранных дел, договаривался с вождями о мирном сосуществовании на границе. И теперь вот везёт ответ вождей в столицу.

— И чего ж они порешили? — поинтересовался староста.

— Да уж порешили, — неопределённо протянул «гонец».

— Я чего спрашиваю-то, мил человек? — пояснил староста, — Мы ведь на этой самой границе живём. До нас это дело напрямую касаемо. Чего ж нам ждать-то теперь?

Элар, похоже, несколько замешкался с ответом, покосившись на меня. Я его понял и тут же пришёл на помощь:

— Будир, ну ты же взрослый человек. Долгую жизнь прожил. Должен понимать, что с первого раза у нас ничего не делается. Этим переговорам ещё идти и идти…

— Оно-то конечно, — согласился старик, — да только, всё ж таки, хотелось бы знать…

— Узнаешь, старик, — успокаивающе похлопал его по плечу Элар, — подожди только немного.

Короче говоря, коня мы «гонцу» добыли. И где-то ближе к обеду он выехал за ворота посёлка уже одвуконь и в сопровождении Дворянчика, донельзя довольного кратковременной отлучкой в город. Проводив их до самого спуска в ущелье, ведущее в долину и дав на прощание несколько рекомендаций, я отправился обратно на пост.

Прошли большие праздники, посвящённые зимнему солнцестоянию. Селяне встретили Новый год недельной гульбой с праздничными столами, снежными играми, пьянками и гулянками. Мы, не особо расслабляясь, тоже отметили этот праздник, по очереди съездив в посёлок и хорошо там погуляв. И опять пошли обычные будни с несением службы на вышке, выездами к занесённому снегом перевалу, с обучением воинскому делу. Как моего отряда, так и поселкового ополчения.

Вот и сейчас, стоя на поселковом валу, я внимательно наблюдал за тем, как Дворянчик проводил обучение местных мужиков бою на мечах. Поселковое ополчение уже час перемещалось по плотно утоптанному на предвратной площадке снегу, пыхтя, отдуваясь и обливаясь потом не смотря на лёгкий морозец.

— Сверху — руби! Раз!.. Два!.. Раз… Два!.. Щитом прикройсь! Руби! Раз!.. Два!.. Разворот! Стой!

Дворянчик подошёл к неровной шеренге.

— Ну-ка, ты, — ткнул он пальцем в одного из «учеников», — Щитом… закройсь!

После того, как селянин выполнил команду, Дворянчик вытянул меч из ножен и несколько раз ткнул им в мужика, огибая клинком щит и не забывая при этом давать пояснения, — Голова высоко! Ногу дальше убери! А задницу чего отклячил!? Или её видом надеешься противника отвлечь? Развернись! Куда!? Корпус разверни, ноги на месте оставь.

Поднявшись на вал, сбоку ко мне подошёл староста. Тоже понаблюдал малое время за Дворянчиком.

— Старается парнишка-то, — одобрительно сказал он, поворачиваясь ко мне. — Со временем должон из него знатный офицер выйти.

— Пускай учится, — кивнул я, соглашаясь, — пригодится…

— Слушай, сержант, — помолчав, продолжил Будир, — я ведь по делу до тебя… Поговорить надобно.

— Говори.

— Не, не здесь. Пойдём ко мне. Там и человек дожидается.

— Что за человек? Чего хочет?

— Да Гролон… А чего хочет — сам скажет. В общем, посоветоваться надо. Пойдём…

— Ну, пойдём, — согласился я, — Дворянчик!

— Слушаю, господин сержант! — лихо крутанулся тот на каблуках.

— Продолжайте тут с Зелёным без меня! Я у старосты буду. Поговорить надо.

— Понял, господин сержант! — рука лихо взлетает вверх в воинском приветствии.

С недавнего времени Дворянчик в присутствии «гражданских» принялся форсить, с особой чёткостью и лихостью выполняя все положенные воинским ритуалом действия. Не иначе, подружку себе постоянную в посёлке завёл. Мысленно усмехнувшись его щегольству, я поспешил за уже спускающимся с вала Будиром.

Гролон и в самом деле дожидался нас в доме старосты. И судя по его измаявшемуся виду, давно уже потерял терпение, изнывая от ожидания.

— Ну, наконец-то! — невольно вырвалось у него, едва мы с Будиром вошли в дом, — Заждался уж… Здравствуй, сержант.

Сдержанно поздоровавшись с ним, я присел на лавку.

— Ну? Что стряслось?

Староста покосился на купца.

— Давай, показывай…

Гролон, сунув руку за пазуху, вытянул оттуда кусок выделанной заячьей шкурки и подал мне: