Дахштайн - Юлия Макс

узких темных коридоров. Как я понял, каждый вел к тайной двери в номера на первом этаже. Вильгельм уверенно свернул в один из таких. Спустя десяток шагов мы остановились у двери с цифрой три. До нас донеслись стоны удовольствия, перемежаемые хриплыми вскриками. Вильгельм обернулся ко мне, скалясь в предвкушении.

— Мы вовремя.

Он нажал на рычаг в стене, и двери, не издав ни звука, отъехали в сторону. Мистер Рот сорвался с места, да так тихо, словно был смазанной бесплотной тенью. Казалось, он сразу перетек из коридора в спальню номера.

Все происходило стремительно: два голых мужских тела тесно сплетены в объятиях, и в следующий момент Вильгельм склонился над ними, будто бы желая присоединиться. Мое предположение оказалось ошибочным, потому что в то же мгновение администратор вспорол одному из любовников горло клыками.

Мистер Рот жадно глотал кровь из разорванного горла. Он преобразился. Бледное лицо Вильгельма в брызгах крови выглядело хищно. Скулы заострились, нос вытянулся, а глаза затопил багрянец, словно кровь постояльцев в первую очередь прилила в них. Пальцы на руках удлинились, вылезли когти. Руки до закатанных рукавов формы стали черными, будто вымазанными чернилами.

Я замешкался, наблюдая за Вильгельмом. Второй мужчина успел скатиться с кровати, но встать на ноги у него уже не получилось, потому что я правой рукой схватил его за горло и навис сверху. Я ощущал в себе силу сломать ему шею, но сдержался, стараясь растянуть удовольствие.

Мужчину била крупная дрожь, он ловил ртом воздух, и его зрачки расширились, затопив радужку. Он пытался разжать мою руку, брыкался, намереваясь пнуть ногами и скинуть меня. Я с наслаждением сдавливал пальцы, впиваясь ими в кожу жертвы. В глазах мужчины читался ужас и осознание скорой смерти. Он задергался активнее. Тогда я пальцами левой руки с силой надавил на широко раскрытые глаза, заставляя их лопнуть и вытечь.

Когда жертва затихла, медленно отнял руки, облизав пальцы, вымазанные в глазной жидкости. Оказалось вкусно: похоже на сырой яичный белок, только слаще, поэтому я снова погрузил их в его глазные впадины и опять облизал.

— Дэниэль? — позвал Вильгельм, откидывая обескровленное тело на вымазанную бордовым постель.

— Это было восхитительно, — удовлетворенно выдохнул я облизываясь. — Ты вампир?

Дожидаясь ответа, обернулся на голого мужчину на полу, раздумывая, можно ли еще раз попробовать глазную жидкость.

— Да.

Я перевел взгляд на мистера Рота, чьи губы сложились в уже знакомую усмешку, а лицо как обычно ничего не выражало.

— Я в душ, а после оттащим тела вниз. И еще: ты можешь взять ложку и съесть их, если хочется, — он кивнул на глазницы и скрылся в ванной комнате.

Только в этот момент меня замутило. Желудок подпрыгнул к горлу, язык онемел, а комната начала вращаться. Пошатываясь, я открыл окна и дверь на террасу, впуская свежий воздух. Отдышался, сглатывая, и минутная слабость сменилась сомнением. Хочу ли я быть убийцей? Точно ли стал демоном? Почему мне так плохо после того, как попробовал глаза?

Посмотрел на пропитанную кровью постель и стянул с нее мертвеца Вильгельма, уложив того рядом с моим на полу. Изначально жемчужные сатиновые простыни сделались темными и мокрыми. Стены спальни, окрашенные в бледно-бежевый, были расчерчены струями артериальной крови. Я вдруг понял, что означала фамилия Вильгельма. Рот от немецкого Rot — красный.

— Что делать с постелью? — задал я вопрос, не рассчитывая, что меня услышат.

Вильгельм вышел из душа. На нем был белый махровый халат. Пристальный взгляд и облачение делали его похожим на хищную птицу.

— Сними. Постель и вещи этих двоих мы сожжем на заднем дворе, — он на мгновение снова скрылся в ванной и вышел оттуда уже одетым в форму. Мистер Рот выглядел бодрым, на его обычно бледных щеках появился легкий румянец.

Я ощутил прилив сил, коих было достаточно и до убийства. Они пьянили и возбуждали. Жаль, что я сделал это не вместе с рыжей. В таком случае секс неизбежно случился бы прямо на липкой от крови постели. Представив картинку, я понял, что обязательно воплощу ее в реальность, и довольно скоро. Вытерев вмиг вспотевшие ладони о брюки, я поинтересовался охрипшим голосом:

— Кровь со стен нужно отмыть или перекрасить?

— Дом впитает. Ему тоже хочется.

За беспристрастным тоном вампира я не разобрал, шутит он про кровожадные стены или нет.

Я снова волок тело по тайной лестнице на минус второй этаж. Меня все еще занимали вопросы об устройстве отеля и о том, что находилось под ним. Но шахты под «Дахштайном», куда мы втащили трупы, были не самым располагающим к беседе местом. Раз Вильгельм охотно отвечает, значит, я могу спрашивать еще и сделаю это позже.

Оставив убитых в нише возле входа в шахты, вампир сразу двинулся к лифту. Я и не думал уходить, пока не рассмотрю это место. На первый взгляд соляная шахта. Где-то далеко впереди я услышал грохочущий звук и пошел на него. Стены из горной породы розоватого оттенка украшали необычные соляные прожилки. Шахта, извиваясь, уходила вправо. Хотелось узнать, что там, за поворотом, но едва я достиг его, как меня схватили за руку.

— Не лезь туда, парень. Ты пока не готов. Успеешь еще там побывать, — прошипел Вильгельм, и в его голосе послышалась настороженность, граничащая со страхом.

Пришлось развернуться и последовать обратно к лифту. Возможно, когда со мной перестанут нянчиться, я смогу улизнуть и заглянуть за тот угол. Мне становилось скучно, хотелось развлечься и поесть, а еще банально прогуляться на свежем воздухе.

Мы проделали путь наверх в молчании. Вильгельм остановился, выбирая книгу на полке, я же направился дальше. Кожа за ухом чесалась, словно я недавно поранился, а теперь рана заживала. Ощупал пальцами вздувшуюся кожу, не понимая, откуда у меня появились шрамы.

Я ощутил присутствие Лилит, еще не открыв двери, ведущие из комнаты для персонала в холл. Чувствовал, что отныне мы были связаны. Как кладбищенский плющ прорастал на сильном дереве, переплетаясь с ним в тесных объятиях, в невозможности существовать без него. На самом деле я не знал, кто из нас двоих был плющом, а кто деревом. Едва ли мое естество теперь было светлее ее.

Я приблизился к девушке, оставаясь позади. Холл заливало солнце. Свет, растекаясь по полу, охватил все помещение, заполнив каждый закуток.

— Слышишь? — спросила она.

До ушей донесся шум подъезжающей к парковке машины.

— Поиграем, — чуть тише сказала Лилит, когда входные двери отеля распахнулись, являя лысеющего мужчину и его полностью «просиликоненную» спутницу.

Я легко изобразил улыбку, щедро одаривая ею подходящих к ресепшену