Тайный сыск царя Гороха - Андрей Олегович Белянин

не вернёшься. Потому всю милицию надо отменить как предательскую, а отделение сжечь!

– Старая песня.

– Вот именно. К тому же царица Лидия Адольфина, подружка моя верная, говорит, что почту тайную получает и вроде как вы уже успешно Брест прошли и в Варшаве отметились.

– Милая, мы ещё Чехию прошли и уже в немецком Фрайбурге были. Вот только вчера с их бургомистром пьянств… ужинали! Милейший человек, кстати! А сейчас…

– Да? – Видимо, Олёна на раз уловила некоторую неуверенность в моём голосе.

– Ну, сейчас мы тут… в лесу, короче. Ищем того самого пропавшего принца Йохана. И на нас немножечко напали эти… вервольфы. Но ты не переживай, всё в порядке, просто… Эй, эй? Алло!

Круглые глаза моей жены подёрнулись туманной дымкой, и я понял, что связь прервалась. Это волшебное зеркальце ни в какую не желало настраиваться на длительный сеанс. Холодное стекло опять ни на что не реагировало, отражая моё разочарованное лицо, так что просто пришлось тупо возвращаться в избушку. А там…

– Не буду! Не хочу! Не заставите меня мертвяка смердячего на своём горбу таскать…

– Митенька, родненький, не доводи до греха, пришибу ить и не замечу!

– Всё равно не буду, я мертвяков боюсь!

– А меня не боишься?!

– Да вас-то с чего? Вы ж бабуля добрая, до смерти не изобьёте. А уж коли в щенка, петуха али в ещё какую иную живность обратите, дак небось сами же и расколдуете.

Я успел ровно за минуту до того, как в устах Бабы-яги сформировались слова «ах ты ж, пингвин отмороженный!». Доли секунды – и у нас в избушке действительно был бы здоровущий дрессированный житель Южного полюса с грустным взглядом, но не в этот раз…

– Младший сотрудник Лобов!

– Я!

– Приказываю завернуть труп голого мужика с колотым ранением в области грудной клетки в какую-нибудь мешковину, вынести вон из избушки и складировать вон у той сосны.

– Слушаюсь, Никита Иванович, отец родной! А тока ежели…

– Ежели, как ты выражаешься, он сделает попытку укусить сотрудника милиции, то ты вправе действовать согласно уставу.

– То исть могу дать ему по башке?

– Разумеется!

– Вот ведь умеете вы найти подход к сослуживцам, – со слезами умиления в голосе протянул наш Митя и безропотно поволок труп на выход под сосну.

– А тут их ещё цельная куча! – крикнул он через минуту. – Не изволите ли лично полюбопытствовать?

– Сходи глянь, участковый, – подтолкнула меня в спину Яга. – На то и служба твоя милицейская. Да стрелы мои соберите, уж больно больших денег они стоют.

Честно говоря, я близко не представлял себе сравнительную стоимость оружия в Лукошкине и сопредельных государствах. И кстати, зря. Мысленно я поставил пометочку: по возвращении домой ввести жёсткий милицейский контроль за ввозом-вывозом как минимум огнестрела.

Конечно, каждый нож на учёт не поставишь, но, когда по твоему городу гуляют шальные люди с незарегистрированными стволами, ничем хорошим это не кончается.

Наш младший сотрудник меж тем храбро понатаскал со всех сторон трупы голых мужиков и красиво выложил их в ряд по росту.

– Итого, семь человек. То есть вервольфов-оборотней, – проходя с блокнотом, подсчитал я. – Одна смерть от огнестрельного ранения, один заколот рогатинами, остальные пятеро убиты стрелами в грудь. Раненые есть?

– Никак нет.

– А должен быть. – Я вспомнил убегающего негодяя с бабкиным горшком.

– Ну, ежели и были, дак, поди, своим ходом убегли.

– Видимо, да.

– А чё ж вы меня на драку-то не разбудили?

– Ты слишком сладко спал и вызывал умиление.

– Смущаете меня, Никита Иванович…

Митька по-девичьи покраснел и начал собирать бабкины стрелы. Мимо цели не прошла ни одна, а в трёх трупах их было даже по две. Пожалуй, наша домохозяйка не врала, когда заливала про приключения своей буйной юности, верхами, с амазонками. Лично я поверил!

Бабушка у нас всегда с сюрпризом, хоть на вид божий одуванчик. Горбатый, кривоносый, с костяной ногой и кривым зубом навыпуск, если вы можете представить себе одуванчик такого типа. Только на ночь не представляйте, не надо…

– Проверь ещё раз, тут, случайно, нет ни одного с ногами в каше?

– Вроде нету. Да и с чего бы?

– Потом расскажу. – Мне не хотелось сейчас углубляться в аналогии про трёх поросят, тем более что…

– Митя, там ребёнок!

– Как есть малое дитя, – согласился он, а к нам на полянку бесстрашно просеменила крохотная голубоглазая девочка в баварском платье со шнуровкой и в красном капоре на ленточках.

Наученный горьким опытом, я на автомате скомандовал:

– Хенде хох!

Девочка ойкнула, сделал книксен, поставила свою корзинку в траву и послушно подняла руки.

– Партизанен?

– Найн, – чуть изумлённо пролепетала она.

– Позвольте мне, Никита Иванович. – Митя опустился на одно колено и загугукал: – Ай, майн либстес кинд! Ви ист ир наме?

– Marta.

– Почему не октябрь? – неуклюже пошутил я. – В красном у нас осень называется, а в марте подснежники голубые шапочки носят.

– От чё вы путаете ребёнка малого? – вступился наш добродушный увалень. – Сказано – Марта, значит, Марта и есть.

Он ещё о чём-то спросил на немецком, девочка ответила.

– Говорит, идёт к бабушке, несёт традиционный немецкий штрудель, масло и шнапс.

– Ясно. Сказка про Красную Шапочку. – Подумав, я, как мог, доброжелательно улыбнулся ребёнку и хлопнул по плечу Митяя. – Проводи её до бабушки. Если в пути встретишь волка, дай ему по шеям! И возвращайся побыстрее, нам ещё принца искать. Не заблудишься?

– Дак по тропинке, не потеряюсь. Марта говорит, там даже указатели есть. А волк точно будет?

– Непременно, – уверенно пообещал я. – Можешь даже за хвост его и хребтом об дерево. Так сказать, разрешаю отвести душу. Чтоб эта сволочь надолго запомнила, как к маленьким детям на улице приставать.

Девочка Марта (как я понимаю, из французской сказки невесть с чего переехавшая в германскую) вприпрыжку отправилась с добрым дядей младшим полицаем к своей милой бабушке.

А я пошёл к своей. В смысле вернулся в избушку к Бабе-яге. Положил пук стрел у порога на лавочку. Глава нашего экспертного отдела меж тем что-то колдовала, склонившись над столом – миска с водой, книга на неизвестном мне языке, клубок шерстяной пряжи, две серебряные монетки европейской чеканки, жёлтая свеча, баварская сосиска и пустая рюмка.

– Не помешаю?

– Сядь-ка, Никитка, да под руку с глупостями не лезь, – буркнула моя домохозяйка, указывая взглядом на скамейку. – Хочу, видишь ли, выяснить, куда далее двигаться. В какую сторону поиски направить? Где того доходягу блудливого искать будем?

– Так вы всерьёз считаете, что он может быть ещё жив?

– В Чёрном лесу потеряться легко, а вот кануть навеки трудно, – загадочно пробормотала бабка, подняв указательный палец вверх. – На то нам разум дан и науки всяческие в помощь, чтоб мы не гадали, а твёрдо, знаниями