Укради меня у судьбы - Ева Ночь

Я приподнимаю брови и развожу руками. Слишком легкомысленный жест, что дался мне не без труда.

— У меня нет другого выхода, Ива. Сколько ты зарабатываешь в месяц?

Она краснеет, замешкивается. То ли подсчитывая, то ли не желая отвечать. Мне на самом деле всё равно.

— Я буду платить в два раза больше. Стань нашей няней, Ива.

Я это придумал вечером, когда читал сказку Кате перед сном. Это идеальное развитие событий. Они будут вместе, а мне не придётся разрываться на два дома, боясь, что куда-то не успею.

— Я… не смогу. Не сумею, Андрей.

— Почему? Ты ладишь и с Катей, и с Ильёй. Ты им нравишься.

Ива снова качает головой. Нерешительно, не желая меня обидеть.

— Есть много причин. Незаконченное платье — одна из них. Я обещала. И не люблю нарушать данное мной слово. У меня в работе — три заказа. И очередь. К тому же, я не могу покинуть дом. Ты об этом тоже знаешь.

— Это креативно, но я готов на этот шаг. Ты можешь закончить начатое. Детей можно приводить сюда днём. А если совсем нагло — мы могли бы поселиться вместе. Если ты не боишься сплетен.

— Ты с ума сошёл, Андрей. Ты же знаешь, что здесь творится. Я ни за что не позволю, чтобы дети жили в доме, где… непонятно что происходит. Я могу не справиться. Пожалуйста, давай не будем рисковать.

— Я не сошёл с ума. Я всё продумал. Чтобы дом стал неопасным, нужно его оживить. Много людей, прислуги, движения — и уже никто не посмеет сунуться сюда, когда вздумается. Это сработает, поверь. К тому же, я не собираюсь вас оставлять. Я возьму ещё две недели отпуска. Проведу их с пользой, с детьми.

Она задумывается. Между бровей пролегает вертикальная чёрточка. Еле заметная, но отчётливая.

— Соглашайся, — я давлю на неё, но мне невыносима мысль, что она снова будет здесь одна, наедине со своими страхами и проблемами.

Я хочу быть ближе. Понять. Почувствовать. Определиться. Это шаг, но не принятый впопыхах. У меня было время обдумать. Я умею принимать решения сразу и бесповоротно.

Она медлит. Прохаживается по комнате. Я напряжённо слежу. Я и не знал, что могу так остро и так сильно желать, чтобы женщина сказала мне «да», соглашаясь принять не просто моё тело, а меня самого. Со всеми плюсами и минусами, со всем жизненным багажом, который для других может показаться неподъёмным грузом.

Одно дело встречаться с мужчиной наедине. Другое — стать его семьёй. Его частью. Я пойму, если она откажет. Не сможет вот так сразу согласиться на контейнер, наполненный непонятно чем.

Я ведь чужой. Незнакомец, что крутится рядом. Мужчина со своими желаниями — вполне понятными и простыми. Женщины умеют это чувствовать. Понимают, когда их хотят до боли, до дрожи, до звенящей тягости в паху. Она может этим манипулировать. Может играть мной, как вещью, осознавая, что притяжение — порой жестокая штука, наваждение, от которого не так просто отмахнуться.

Но я не хочу, чтобы её во мне привлекали лишь штаны и всё, что в них. Возможно, я слишком самонадеян и пользуюсь сейчас её добротой и неопытностью. Наивностью девочки, что никогда не знала мужчин.

И поэтому я напряжён так, что тронь — и взорвусь, рассыплюсь на фрагменты. Жду её решения.

— Может, ты прав, — произносит она наконец и поправляет прядь, упавшую на глаза. Заправляет её за ухо и прикасается к нижней губе в задумчивости. — Но тогда у меня есть условия.

Горечь обжигает горло. Ну, конечно. Как без условий? Женщина и ничего не потребует взамен? Быть такого не может. Я не хочу думать так об Иве, но невольно думаю. Примеряю былую матрицу, доставшуюся мне в «наследство» от других женщин. Ничего не могу с собой поделать.

— Я заберу сюда Ираиду, мою соседку по коммуналке. И её кошек.

Из меня словно выкачали весь воздух — так кружится голова от облегчения. Тело становится горячим и непослушным — так я расслабляюсь и… радуюсь?..

— Замечательная идея, — прячу я глаза, где бушует невероятный огонь. Я восхищаюсь ею. Боготворю в этот эйфорический миг. — Думаю, ещё один житель — это только плюс. Значит «да»?

Она кивает в ответ, и я наконец-то обнимаю её, целую. Вкладываю в поцелуй нежность и обожание.

Может, она моё благословение? Светлая полоса, снимающая проклятие, былые неудачи и провалы?.. Может, с ней я наконец смогу познать радость и счастье?..

Не знаю, как оно будет, но сейчас, в эту минуту, я почти верю, что прощён, что небеса подарили мне награду, которая станет моей нитью, моим ориентиром, позволяющим двигаться дальше не наугад, а наверняка.

Я думаю об Идоле. О том, что ему тоже нельзя быть в одиночестве. Что я бы не отказалась устроить мини-коммунальную квартиру здесь. Ему бы хорошо писалось наверху. Можно было бы отцовский кабинет отвести под студию. Купить ему хорошую аппаратуру и гарнитуру. Пусть бы работал. Свежий воздух, хорошее питание и никаких соблазнов. Я бы всё спиртное из дома выкинула — нам оно ни к чему.

Но просить за Жеку сразу у меня не поворачивается язык. Пусть привыкнет к Ираиде. Она та ещё ведьма старая. А ещё я хочу познакомить её с Германом Иосифовичем. Вот такая я сводница. Мысли у меня бегут и выстраивают теории вероятностей.

Я счастливая. Никогда не могла сказать о себе так. Жила, работала, собирала деньги на операцию. Всё подчинено единой цели. Как многого я себя лишила. Точнее, даже не я — бабушка. Это она задавала тон. Она диктовала, как мне жить и чего сторониться.

Я не осуждала её. Возможно, таким образом она хотела уберечь меня. Защитить. Спрятать от потрясений. Я и сама в это верила. Но, если хорошенько покопаться, очень глубоко я надеялась, что жизнь моя изменится, когда я стану почти нормальной.

Сейчас я понимаю, что на самом деле я не жила вовсе. Существовала. И то, что со мной происходит, удивительно. И я пока не знаю, к чему это меня приведёт, но хочу попробовать новые вкусы. Увидеть, узнать, каковы они — крылья за спиной.

Я не страшилась того, что мало знаю Андрея. Мне будет приятно узнавать его постепенно, потому что — я чувствовала — вижу главное в нём: целостность, правильность, порядочность, силу. Те качества, которые ценю в мужчинах. Хоть никогда и не задумывалась всерьёз, что будут мужчины в моей жизни.

Мне нужен только он — мой Ворон. Тот, когда я сумела полюбить вопреки всему. Тот, ради которого я готова рисковать, жить, дышать, надеяться на лучшее.

Он ушёл, сорвав несколько жадных поцелуев. Как этого невыносимо мало. Но достаточно, чтобы наполнить меня до краёв. Надеждой. Теплом. Светом. Крылатым счастьем, что летит и впечатывается в сердце, осваивается там, как дома.

Сердце моё не клетка. Не золотая неволя, а горячая пульсирующая радость. Заходи. Здесь тебе рады. Будь со мной, счастье. Улетай и возвращайся, чтобы снова вызывать улыбку и надеяться на новое чудо.