Церемонии - Т.Э.Д. Клайн

– Как вы здорово все здесь обустроили, – говорила Кэрол. Она провела рукой по гладкой, потемневшей от времени поверхности небольшого обеденного стола, на котором лежали четыре сервировочных салфетки. Именно на нем неделю назад лежал центр хлеба в форме звезды. – Ваша кухня раз в десять больше, чем в моей квартире и, готова поспорить, тут градусов на десять прохладнее.

Не отрываясь от плиты, Дебора откликнулась:

– Тут кое-кто считает, что в городе так жарко, потому что он находится куда ближе сами знаете к чему.

Сарр принужденно улыбнулся, но почувствовал легкое раздражение.

– Ну, я этого не говорил, – сказал он, пересекая кухню. – Но видит Бог, там не слишком уютно. – Он отодвинул кресло и тяжело сел. – Думаю, все это объясняется научно и как-нибудь связано с асфальтом и кирпичом. Уж я бы точно не стал жить в подобном месте.

Вот так, перчатка брошена; и не нужно винить алкоголь. Сарр не собирался высказываться так резко, но теперь было уже поздно поворачивать обратно. Он подозревал, что за столом начнется яростный спор, потому что Фрайерс перестал играть с деревянным кольцом.

– Да, – сказал Фрайерс, – в городе и правда немного жарче. Но именно поэтому Господь и дал нам кондиционеры.

Сарр услышал, как обе женщины рассмеялись, и его улыбка пропала. Ему никогда не нравились шутки, особенно те, что поминали Господа. Порот начал придумывать ответ, но тут Дебора принесла большую миску горячего ячменного супа. Поставив ее на расписанную вручную плитку в середине стола, она села и благочестиво сложила руки перед собой. Пришло время читать молитву.

Сарр глубоко вдохнул, тоже сложил перед собой руки и опустил взгляд.

– Господи, – начал он с неожиданной страстью, – мы, рабы Твои, готовясь вкусить от щедрот Твоих, благодарим за двоих гостей, которые разделят сегодня нашу трапезу… – Он поднял взгляд, чтобы оценить их реакцию. Фрайерс, как обычно, лишь склонил голову и задумчиво смотрел на тарелку, как будто ясно, хоть и вежливо, давал понять, что не разделяет убеждений Поротов. А вот Кэрол, с удовольствием отметил Сарр, сцепила пальцы, крепко зажмурила глаза и погрузилась в искреннюю молитву. Она выглядела почти ангельски. – …и благодарим Тебя, Господи, ибо Ты есть источник всякого достатка и процветания.

– Аминь, – пробормотали все, даже Фрайерс. Возможно, он присоединился ради Кэрол.

Кэрол… Так странно, что Фрайерс решил пригласить сюда именно ее. Порот никогда бы не подумал, что она в его вкусе. Конечно, она хорошенькая; Сарр был достаточно честен с собой, чтобы признать чувства, которые девушка в нем пробудила, еще когда они встретились на дороге.

И теперь ему было приятно, что она находится так близко. Он внезапно осознал, как давно не сидел за одним столом с незамужней женщиной, которая не приходилась бы ему родней. В поведении Кэрол странным образом сочетались независимость и безропотность, и благодаря гладкой, без мозолей, коже и рыжим, свежевымытым и непривычно коротким волосам она разительно отличалась от обитательниц Гилеада. Сарр невольно представил, как она ложится в постель рядом с ним – бледная, худая, дрожащая фигурка. Этой ночью, когда он будет заниматься любовью с женой, его мысли наверняка обратятся к новой женщине, по крайней мере, пока он не заставит себя думать о чем-нибудь более праведном.

Дебора между тем разливала гостям ревеневое вино и суп и развлекала их болтовней, чтобы поднять настроение. У нее это получалось куда лучше, чем у мужа.

– Ни на что не променяла бы жизнь в деревне, – говорила она, – но иногда ужасно скучаю по городу. Не выйди я замуж, наверняка попыталась бы пожить там несколько лет. Я все еще хочу как-нибудь туда съездить, просто посмотреть.

Фрайерс шутливо поклонился и объявил:

– Помните, когда бы вы ни оказались в городе, для вас всегда найдется место. Не Уолдорф-Астория, конечно, но все равно довольно уютное. – Он поднял стакан. – За путешествия и их благотворное воздействие.

Остальные последовали его примеру.

– За деревенские добродетели, – ответила с улыбкой Кэрол. – И за тех, кто все еще о них помнит.

Дебора захихикала.

– И за пороки города! – Она отпила вино. – М-м-м, отлично.

Сарр с тревогой наблюдал за происходящим и гадал, не флиртуют ли Фрайерс и Дебора. Он не сумел придумать подходящий тост, молча поднес стакан к губам и сделал большой глоток, почти не чувствуя вкуса. Он видел, как границы сдвигаются, заставляя его с гостьей противостоять Деборе и Фрайерсу. Он один оставался последовательным. При этой мысли Порот почувствовал себя увереннее и наконец решился заговорить.

– Дебора, – начал он, аккуратно подбирая слова, – я знаю, как ты скучаешь по городу. Ты и прежде о нем говорила. И я сказал тебе, еще когда взял тебя в жены: ты вольна поступать, как пожелаешь. Я не буду стоять у тебя на пути. – Он сделал еще глоток и вытер губы. – Я же никогда не вернусь в этот… – Он невольно начал копировать манеру речи, что так нравилась Иораму Стуртеванту: – …оплот безбожия. Город наполнен развратом, а его жители погрязли в зависти и алчности. Даже лучшие из них поражены грехом. Это слышно в их голосах: одержимость роскошью, деньгами, всем мирским.

Порот перевел взгляд с одного лица на другое. Было ясно, что все принимают его слова всерьез. Впрочем, Фрайерс смотрел скептически. Для него, разумеется, невыносимо не находиться в центре внимания – как типично для преподавателя! – и он воспримет любую критику города как личное оскорбление. Вероятно, попытается как-нибудь утвердиться в глазах женщин. Впрочем, это вполне естественно: Господь вложил в мужчин тягу к соперничеству. Сарр понял и простил.

– И поэтому я рад, что вы сегодня с нами, – продолжил он, кивая Кэрол и Фрайерсу. – Видит Господь, я искренне верю, что вам обоим это пойдет на пользу. По крайней мере, теперь вы в безопасности, хотя бы ненадолго.

– В безопасности? – повторил Фрайерс. – От чего, уличной преступности?

Сарр покачал головой.

– Я говорю не о преступниках и не о грязи или шуме, но об опасностях для духа. Я увидел город таким, каким его видели пророки: место, которое может затмить Вавилон. Все покупают и продают – и продаются. Даже на душах есть ценник.

Фрайерс улыбнулся.

– Я бы не был так уверен, – сказал он. – Я тут попробовал прикупить парочку душ, вот только никто не согласился продать. Вечером, после моей лекции по кинематографу я просил одного…

Но Сарр не стал дожидаться объяснения.

– Возможно, стоило предложить больше, – сказал он. – Помните, вам приходится состязаться с дьяволом, а у него весь город в кармане.

Порот осознал, что до сих пор чувствует легкое головокружение. Слишком много часов на солнце. Будет как раз кстати что-нибудь поесть.

– Впрочем, – добавил он почти извиняющимся тоном, – я не всегда так думал. Ребенком я мечтал попасть в город и увидеть небоскреб Эмпайр-стейт-билдинг и иногда по ночам воображал, что вижу, как он озаряет небо. Думал, что если свет означает добро, а тьма – зло, то Господу должны больше нравиться города. Я знал, что Он создал человека, а тот создал город, и думал, что Он наверняка живет там. – Порот умолк, на него внезапно нахлынули воспоминания. – Больше я так не считаю.