Я – убийца - Себастьян Фитцек

– Не смотрите с таким ужасом. – Все еще смеясь, Энглер тяжелыми шагами обошел вокруг машины. На нем был плотно прилегающий спортивный костюм, на ногах – боксерки. Удивительно, но выглядел он в этом как фотомодель.

– Вы сами во всем виноваты.

Комиссар взял с заднего сиденья полотняную сумку и бросил ее на землю перед Штерном.

– Сначала Гаральд Цукер. Потом Самюэль Пробтесцки. Вы просто не могли оставить мертвых в покое.

Штерн почувствовал, как ветерок колышет его штанины, и мечтал, чтобы этот бриз превратился в ураган и унес его отсюда. Подальше от этого кошмара.

– Я обнаружил трупы моих бывших сотрудников еще несколько лет назад. Будь моя воля, они и сегодня гнили бы в своих тайниках.

– Почему? – удивленно хрюкнул Роберт. Его голос прозвучал так, словно он пытался сымитировать подстреленное животное. Но, несмотря на кляп во рту, Энглер понял его и посмотрел на Роберта, словно тот сказал глупость.

– Потому что я не хотел расследовать собственное дело.

«О господи!»

В голове у Штерна словно открылся какой-то шлюз, через который в мозг хлынул поток упорядоченных очевидных фактов. Все убитые работали на Энглера. Пока никто не считался пропавшим, их не нужно было разыскивать. Все радовались, что подонки исчезли. Пока не появился Симон и не нашел трупы. Теперь все искали убийцу. И его мотив. Энглер должен был найти мстителя, прежде чем это сделает кто-то другой. И прежде чем кто-то догадается, что имя Энглера тоже в этом списке.

Штерна бросило в дрожь, когда он начал догадываться, какая роль отведена ему в последнем акте этой пьесы.

Сотрудник уголовного розыска посмотрел на часы и с довольным видом кивнул. Что бы он ни задумал, все, видимо, шло по плану.

– У нас осталось еще пятнадцать минут. Хочу воспользоваться этим временем, чтобы поблагодарить вас за предупреждение. Я все еще не могу объяснить, откуда Симон знал о сегодняшней встрече на «Мосту» рано утром, впрочем, это и не важно. С тех пор как вы упомянули это, мне стало ясно, что покупатель заказал у меня младенца только для виду. Между прочим, очень убедительно. Так что через несколько секунд здесь действительно должен появиться тот самый «мститель».

«Которому ты хочешь подсунуть меня. Я должен стать козлом отпущения».

Штерн рванулся, пытаясь высвободить руки из наручников. Ему захотелось кричать, когда он понял, что в течение последних часов лишь глубже загонял себе нож в живот. Он добровольно пошел на бойню. И должен умереть здесь и сейчас во время продажи ребенка. А до этого он делал все, чтобы его считали извращенцем, способным на такой омерзительный поступок.

Штерн сглотнул и ощутил во рту привкус крови. Энглер определенно не церемонился, когда засовывал ему кляп.

«Как только я мог оказаться таким идиотом?»

Все время он считал, что охотится за Голосом. При этом всего лишь шел по следам, которые Голос оставлял для него. И которые, в итоге, заманили его в эту ловушку. Сначала он навлек на себя подозрение находками трупов и дикими заявлениями о реинкарнации, потом похитил из больницы маленького мальчика, оставил отпечатки пальцев у Тифензее и в вилле извращенца, а в довершение всего самолично вручил Энглеру видео, на котором видно, как он с голым торсом вламывается в комнату, где пытают полураздетого ребенка.

Отпечатки пальцев Карины тоже остались на ручке, а ее автомобиль стоял прямо перед входной дверью выставочной виллы риелтора. Для Энглера, руководящего расследованием, будет проще простого выставить его и сообщницу парочкой педофилов. А единственный свидетель защиты Штерна – бывший продюсер порнофильмов, который уже представал перед судом по делу об изнасиловании. Это было чудовищно. Энглер перекладывал на него свою вину. Нет, даже хуже: он сделал все возможное, чтобы Штерн сам взвалил ее на себя.

– Не злитесь так, – наконец пробурчал Энглер. После короткого приступа кашля он шмыгнул носом и сплюнул на землю рядом с сумкой. – Вы не все сделали неправильно. Сначала я действительно хотел, чтобы вы просто выяснили для меня имя «мстителя». У вас был доступ к источнику. К Симону. Боже правый, вы чуть с ума меня не свели на первом допросе. Столько лет вы представляли интересы одних только придурков. И вот к вам приходит мандант, который был бы интересен мне, а вы отказываетесь браться за его дело. Этого я не мог допустить. Поэтому на следующий день организовал средство давления на вас. DVD. Между прочим, это было единственное совпадение во всей этой игре. Удачный случай, что именно вы, адвокат, чьего ребенка мои люди подменили десять лет назад, могли стать ключом к решению моей самой большой проблемы.

Роберт посмотрел наверх, в беспокойное утреннее небо. Ночная чернота медленно переходила в грязно-серый тон, который напомнил Штерну цвет стен в комнате для допросов.

Энглер, Голос, снова засмеялся и нагнулся к сумке. Пока он расстегивал замок-молнию, у Штерна невыносимо закололо в боку.

– Жаль, конечно, что вы не взяли с собой Карину. Она бы сейчас составила вам отличную компанию. Но дайте угадаю: наверное, вы договорились с ней о времени, когда она должна вызвать полицию, так? Хотите знать, почему мне все равно?

Энглер вытащил из сумки серый, туго набитый пластиковый пакет. Похоже, внутри был большой, но легкий предмет. Вроде подушки.

– Потому что полиция уже здесь. На трех машинах.

Штерн повернулся кругом, тщетно пытаясь рассмотреть что-нибудь в темноте.

– Всего около двадцати человек. Все вне поля зрения, чтобы не мешать наблюдению. Они лишь ждут моего сигнала.

Он похлопал по рации, которая висела у него на бедре, на поясе для оружия.

– Подъездная дорога к пляжу – это тупик. Лишь когда я подам сигнал, что покупатель появился, мои коллеги перекроют шоссе и будут готовы к захвату.

Комиссар отнес пластиковый пакет к багажнику.

– Не смотрите так недоверчиво. Я официально организовал эту тайную операцию, после того как мое расследование показало, что именно сегодня и этом самом месте вы собираетесь встретиться с педофилом. – Он широко улыбнулся. – Я здесь не для собственного удовольствия или развлечения. Я приехал, чтобы арестовать вас. Боюсь только, я опоздаю и не смогу предотвратить трагедию, которая сейчас разыг рается…

С этими словами Энглер открыл багажник «мерседеса». Штерн чуть не задохнулся, когда взглянул внутрь. Казалось, что кляп во рту начал увеличиваться до огромных размеров, чтобы сломать Штерну сначала челюсть, а потом пробить и череп. Одним движением руки Энглер откинул в сторону зеленый больничный халат, под которым без сознания лежал мальчик. В блеклом свете багажника Симон выглядел неживым.

Штерн не мог отвести взгляда от мальчика в багажнике, который лежал, свернувшись калачиком, как пришедшая в негодность зимняя шина.

– Не двигаться!

Энглер встал сзади, и Штерн вдруг почувствовал давление на спину. Ему грубо вывернули руки, и Штерн уже решил, что полицейский хочет их ему сломать. Но неожиданно раздался щелчок – и кисти снова были свободны. Энглер разрезал пластиковые наручники.