Королевство Хатуту - Дмитрий Романовский

– Ждите. – В наушниках послышался мужской голос:

– Я Тристан, я Тристан. Как слышите? Прием. – Голос Мадлен ответил:

– Хорошо слышу. Я Васко да Гама. Прием. – Мужской голос назвал координаты Тристана. «Тристан», очевидно, другой корабль. Мадлен в ответ назвала координаты «Васко да Гамы». И снова мужской голос:

– У нас по правому борту вышли из строя сигнальные огни. Информация на случай столкновения при подходе к Гибралтару. Прием. – И голос Мадлен:

– При подходе к Гибралтару сообщите координаты. Прием. – Поль посмотрел на Мадлен, она что-то записала. Снова мужской голос:

– Меня зовут Симон. Ваше имя, мадемуазель? Прием.

– Радисту запрещено называть свое имя. Прием.

– Но я же назвал свое имя. Прием.

– На вашем корабле другие правила. Прием.

– Послезавтра утром мы прибываем в Марсель. Я бы хотел с вами встретиться. Прием.

– В Марселе у меня для этого не будет времени. Прием.

– Мадемуазель, если у вас окажется свободное время, я жду вас послезавтра в два часа в кафе «Монте-Кристо» на улице Кольбер. Вы меня узнаете по голубому галстуку. Прием.

– Других вопросов нет? Прием.

– Других вопросов нет. Послезавтра в два часа в кафе «Монте-Кристо», улица Кольбер. Прием.

– Не ждите напрасно. Конец связи. – И щелчек выключения связи. – Поль впервые в жизни присутствовал при попытке знакомства с женщиной. Оказывается, в цивилизованном мире это очень просто при наличии радио и телефонов. Радиста с «Тристана» привлекли женственно растянутые интонации голоса Мадлен. По ассоциации с гортанным напористым голосом незнакомого радиста Поль представил себе его ровные, скошенные назад мужские скулы. По такой скуле удобно ударить кулаком сбоку. Он спросил:

– Мадлен, а часто вам так назначают по радио свидания?

– Почти каждое дежурство, – вялым голосом ответила Мадлен и объяснила: – Корабельным радистам скучно, и они так развлекаются. – И она тут же сказала в микрофон: – Да, «Васко да Гама». – и посмотрела на Поля.

– «Васко да Гама»? – услышал Поль официальный хрипловатый мужской голос и ответил в микрофон:

– Да, «Васко да Гама». – И тут же послышался голос его матери:

– «Васко да Гама»?

– Да, мама, это я.

– Поль?

– Да, я.

– Я опять не узнала твой голос. Поль, я никак не могу привыкнуть к твоему новому голосу. Боже мой! Поль!

– Мама, я ничего не знаю о тебе. Как ты жила все это время?

– Так же. Со мной ничего не случилось.

– Как бабушка и дедушка? Они попрежнему в Версале?

– Да. Дедушка болен. На войне он был ранен. Он был в плену, в лагере военнопленных.

– Он воевал?

– Да, это в его-то возрасте! Ему ампутировали ногу.

– А что тетя Тереза? Она попрежнему в Ницце?

– Да, но я с ней не общаюсь. После смерти Жоржа … твоего папы, Тереза прекратила со мной всякие отношения.

– Мама, ты больше не вышла замуж?

– Конечно, нет.

– И ты теперь одна?

– Нет. У меня есть дочь.

– Дочь? – переспросил Поль.

– Да, я тебе всё расскажу при встрече. Поль, ты никому ничего не говорил обо всём этом? Ты понимаешь, о чем я говорю.

– Понимаю. Я никому ничего не говорю.

– Поль, сейчас передавали по радио последние известия. Говорили, что ты прибываешь в Марсель послезавтра. Ты стал знаменит во Франции. Я уже видела твой снимок в газете. – Тут она не удержалась и всхлипнула. – Говорили всё то, что я тебе сказала в прошлый раз. У вас на корабле есть радио?

– Есть, но я еще не слышал известий из Парижа.

– Еще услышишь. Корреспонденты, наконец, отстали от меня, поняли, что я не хочу с ними говорить.

– Мама, от кого у тебя дочь?

– Поль, я ничего не хочу говорить по телефону, я всё расскажу при встрече.

– Значит, у меня есть сестра?

– Да, ты должен стать для нее старшим братом.

– Как ее зовут?

– Марго. Только не надо больше спрашивать по телефону. Я всё тебе потом расскажу. – Тут она стала говорить торопливо: – Тебе надо получать образование. Я уже узнавала в Сорбонне. У них после рождественских каникул начинается новый семестр. Тебя включат. Я возьму тебе учителей на дом ознакомить со школьным курсом, который ты не прошел. В Сорбонне открываются новые факультеты. Какой предмет хотел бы ты изучать? – Поль подумал немного и неожиданно для себя сказал:

– Ядерную физику. – Наступила короткая пауза. Мать, вероятно, была несколько ошарашена таким ответом. – Поль, это очень сложно. Это нечто новое. Ты же еще не знаешь обыкновенной физики. Хорошо, мы об этом еще поговорим. Мальчик мой, мне пора. Я собираюсь в дорогу. Я еду ночным поездом в Марсель. Я хочу там через полицию заказать охрану. Возможно, в порту тебя будут встречать корреспонденты, и я хочу нанять охрану, чтобы их к тебе не подпускать. Я буду в красном костюме, как ты и сказал, что это твой любимый цвет. Неужели я тебя увижу?

– Да, послезавтра.

– До послезавтра. – Когда послышался гудок, возвещающий конец разговора, Поль снял наушники и еще некоторое время неподвижно сидел в кресле. У его матери дочь. Марго. Поль знал, что Томас Диллон был вдовцом. Его жена утонула в водовороте реки Ваикато. У них была дочь дошкольного возраста. Когда Диллоны уезжали в экспедиции, они оставляли ребенка в Америке, в семье сестры Томаса Диллона. После смерти родителей девочка, вероятно, осталась у своей тетки. Это штат Западная Вирджиния. Девочку звали Маргарет. Уж не та ли это Марго, которую мать назвала своей дочерью?

Мадлен молчала, вероятно, понимала состояние Поля. Он спросил:

– Передавали последние известия из Парижа?

– Да. – После паузы Мадлен сказала, как всегда растягивая слова: – Я знаю, мсье Курбе задержал последнюю передачу известий из Парижа. Я тоже могу это сделать.

– Не надо, – сказал Поль. – Теперь уже всё равно. – Он поднялся с кресла, подошел к Мадлен, прижался щекой к ее светлым, гладко уложенным волосам. От них исходил тонкий аромат. Поль уже знал, что жидкое мыло, которым моют волосы, называется теперь «шампунь». Близость женщины, даже прикосновение к ней, всегда успокаивает. Он тихо сказал ей в самое ухо: – Спасибо, Мадлен. – Не поворачиваясь к нему, она подняла руку, провела пальцами по его волосам, сказала, будто вздохнула, – Поль… – Он тотчас повел ладонью по ее груди, но она испуганно отдернулась: – Нет, в любой момент могут войти. Вы можете прийти в мою каюту после дежурства. Мой сменщик придет через два часа.

Когда утром Поль вышел из каюты Мадлен, уже рассвело. Перед тем как пойти в свою каюту, он вышел на палубу. Атлантический океан в общем был серым. Тихий океан цветным. В зависимости от погоды, от времени дня Тихий приобретал самые разные оттенки. Здесь же всё было серое. Даже если смотреть с борта вниз, большие темнозеленые волны имели серый оттенок.