Арейла. Авантюристка - Елена Картур

Колоритный дедуля. Он не спешил представиться, и я вовремя вспомнила, что у орков не принято представляться самостоятельно или напрямую спрашивать имя. Было бы совсем глупо так опозориться с учителем традиций. Кажется, я только с Шанай ухитрилась нарушить эти правила, но ее наверняка заранее предупредили о моей полной неосведомленности.

Старичок, бодро постукивая своей клюкой, несколько раз обошел меня по кругу.

— Тоща девка, — заключил он низким скрипучим голосом.

— И вам доброе утро, — отозвалась я чуть растерянно.

Как реагировать на его заявление, понятия не имею. Это вот меня сейчас отругали или наоборот?

Старый орк мои слова пропустил мимо ушей. Позже я узнала, что он великолепно умеет игнорировать то, что не желает слышать, зато с удовольствием еще не раз пройдется едкими комментариями по моей персоне. Но надо признать, что, несмотря на скверный характер и непрерывное ворчание о моей бестолковости, мастер Шатгар (я догадалась шепотом спросить у Шанай его имя) оказался отличным учителем. Он объяснял все подробно, не забывая останавливаться на вещах, элементарных для любого орка, и терпеливо отвечал на любые, самые нелепые вопросы. Это было идеально для меня.

Почувствовала себя опять школьницей.

К счастью, предметов для изучения было немного. Для уроков ножевого боя княгиня выделила мне одну из своих… ну, назовем их фрейлинами. На самом деле эти дамы были то ли подругами, то ли штатом секретарей и помощниц. А может, и чем-то еще.

Сыгранная команда, это становится заметно, стоит чуть понаблюдать за женщинами. Я пока еще не слишком во всем этом разобралась, хотя на вопросы мне отвечают вполне охотно, но закрадывается подозрение, что финансовое благополучие орков (которое дается им совсем нелегко, не так уж много ресурсов в степи, особенно такой опасной) держится на княгине и ее дамах.

И помимо всего прочего, любая из этих женщин была хорошим бойцом. Их положение вовсе не защищало от вызовов на поединок, скорее наоборот. Невзирая на строгие правила, которые регламентируют, кому и по какому поводу может быть брошен вызов, а может, как раз благодаря этому, лазейка и этот самый повод время от времени находились. Многие хотели оказаться на их месте, но княгиня была женщиной умной и понимала, что деловая хватка, исполнительность и работоспособность — не те качества, которые определяются победами в поединках, так что слишком резвых претенденток на место побежденных все равно брала редко. Но сами поединки, а иногда и ранения, работе тоже мешали, поэтому орочьим дамам поначалу приходилось чуть ли не кулаками доказывать, что они занимают свое место по праву. В общем, без преувеличений, они многому могли меня научить.

И гоняли меня ежедневно, не менее чем по три часа. Всерьез гоняли, иной раз я без помощи Шанай просто не в состоянии была доползти до своих покоев. Ну и доставалось временами ох как неслабо. Не знаю, как я не бросила все это безобразие, наверное, лишь могучим усилием воли и из чистого упрямства. Раш по вечерам, обнаружив на мне очередной красочный синяк или порез, только мученически вздыхал и намазывал какой-то местной мазью, от которой наутро все следы моих страданий волшебным образом исчезали. Мне было приятно ощущать его заботу, и немного умиляла реакция на мои синяки.

— Тренируй сам, раз тебе так не нравится, — предложила как-то, когда Раш, недовольно ворча, замазывал здоровенный ушиб на попе.

— Не получится, — с сожалением ответил муж, бережно продолжая втирать мазь в пострадавшее место, хотя она уже минут пять как полностью впиталась. — Жалеть тебя буду. Какая это учеба?

Я уныло вздохнула, но вынуждена была согласиться. Раш признавал мое право на самостоятельность и не раз видел, что я способна себя защитить при случае, но все равно считал хрупкой и уязвимой. Гонять меня, как это делала помощница княгини, у него бы просто рука не поднялась. Да еще не стоит забывать, что он намного сильнее любой из женщин-орчанок, а уж насколько сильнее меня, тут даже и определить сложно. Он просто боялся бы случайно меня зашибить.

Время внезапно сорвалось в стремительный бег: учеба занимала все мое время, и одинаковые, как горошины в одном стручке, дни проскакивали мимо меня сливающейся чередой. А ведь еще недавно каждый день вмещал в себя столько событий, что казалось, время растягивается, как резиновое, или вовсе стоит на месте.

У меня даже поначалу не было сил каждый день связываться с Глорией. Подруга не обижалась, понимая, как мне непросто, впрочем, у нее ситуация не слишком отличалась, разве что без физических нагрузок. А у меня даже любопытство по поводу расследования изрядно поутихло. Голова была забита своими проблемами, а чаще всего — пуста от усталости. Давно не приходилось так выкладываться. Я девушка спортивная, при моих не совсем законных занятиях форму поддерживать было необходимо, но ежедневная многочасовая нагрузка — не то же самое. Я бы скорее назвала это издевательством. Тем не менее постепенно втянулась, тело перестало каждое утро реагировать болью на вчерашние мучения, а разум начал скучать от однообразия учебы.

Я всерьез задумалась, куда бы приложить появившиеся излишки сил. Не только занимаясь, но и общаясь с княгиней и ее дамами, я волей-неволей узнавала, чем они занимаются.

Степь никогда не была богата. Конечно, здесь есть полезные ископаемые и редкие травы для магических зелий и лекарств, есть звери, чьи шкуры ценятся, вроде того монстра, что напал на нас с Рашем. Но еще недавно орки собирали травы и охотились только для себя, не добывали никаких полезных ископаемых, им даже в голову такое не приходило, а многое нужное получали с набегов на соседей. Мелкие кочевые племена до сих пор промышляют этим иногда, хотя князь и старается их сдерживать. Нынешний князь, как и его отец, достаточно умен, чтобы понимать — невозможно навсегда оставаться для окружающего мира опасными дикарями, если ты не хочешь вечно плестись в хвосте более развитых государств. В конце концов, даже орочью орду можно истребить, если она бегает в звериных шкурах и с примитивным оружием. Что-то нужно было менять. И оркам пришлось изыскивать ресурсы для торговли с соседями, а главным образом — с Империей. Потому что соседи, помня репутацию дикарей, торговать не очень-то и стремились.

Вот как раз это было то, чем занимались княгиня и ее команда. Мужчины — они больше практики; им указать, что и где добыть или на кого охотиться, они пойдут и сделают, даже с риском для жизни. А вот женщины как раз и решали, что, где и сколько, а также по какой цене. Успешно решали, надо признать.

И мне жутко хотелось поучаствовать в этом процессе. Я устала чувствовать себя эдаким несмышленышем, которому еще учиться и учиться, прежде чем он начнет приносить пользу. Нет, меня никто в этом не упрекал даже намеком, но я все равно ощущала снисходительное отношение. Может, мне, конечно, и кажется, но уже одно то, что никто не ждет от меня ничего полезного, раздражает. Есть, конечно, идея с порталом, но, во-первых, не факт, что ее удастся реализовать, а во-вторых, даже если и удастся, когда это будет? Я пока письмо графу Миринду не отправила, а после него надо еще и прошение императору слать.