Фуа-гра из топора - Дарья Донцова

Но Резников продолжал сидеть.

– Давай шевелись, – приказал Виктор Маркович.

– Отстань! – вдруг выкрикнул вдовец. – Раскомандовался тут… Я больше не могу. Устал. Сейчас все расскажу, и, может, тогда кошмар, начавшийся много лет назад, прекратится.

Дворкин придал своему голосу громкости.

– Владимир находится в состоянии депрессии и принимает мощные транквилизаторы, которые мешают ему мыслить здраво. Как лечащий врач…

Резников стукнул кулаком по столу.

– Хватит! Вы всегда с нашими родителями заодно были, и вы нам всем жизнь сломали – Ксюше, мне, Алине, Ванде. Все из-за чертовых денег и сумасшествия Благоева! Третий концерт Рахманинова для фортепьяно с оркестром… Представляете, да?

Я слегка растерялась.

– Концерт Рахманинова?

Владимир заливисто расхохотался.

– Супер, да? Мать Ксюши была натуральная психопатка.

– Володя! – предостерегающе произнес Дворкин.

– Иди к черту! – взвизгнул Резников. – Ты считаешь это нормальным – требовать от тринадцатилетнего ребенка сыграть Третий концерт Рахманинова?

Виктор Маркович сделал вид, что не услышал вопроса.

– Простите, я плохо разбираюсь в музыке, – подал голос Троянов. – А что, это трудно?

Резников снова расхохотался.

– Бог мой! Невозможно! Это произведение крайне сложно технически и, что еще важнее, эмоционально. Не всякий взрослый пианист подступится к нему. А девочке-подростку концерт совсем не по зубам. Они все были психи – Алик с его коллекцией, Сергей Николаевич Благоев с патологической благодарностью Ванюшину…

– Заткнись немедленно! – резко оборвал Резникова Дворкин. – Иначе пожалеешь.

– О чем? – рассмеялся Владимир. – Все самое плохое родители уже с нами сделали. Я жил в аду. Хватит! Твоя жена, Виктор Маркович, всеми нами любимая Ангелина, она была кто, милая тетенька? А кто документы подделал?

Дворкин поднялся.

– Господа, Владимир находится в нестабильном психическом состоянии, я решительно требую прекратить беседу.

– Сядьте, – скомандовала я.

– Вы не имеете права нас задерживать! – взвился Дворкин.

Денис быстро подошел к двери, запер ее на ключ, сунул его в карман, затем подергал створку и с хорошо разыгранным недоумением сказал:

– Вау! Не открывается! Я ее ломать не стану. А если вы, Виктор Маркович, в щепки ее разнесете, придется вас арестовать за хулиганство. Вы так боитесь услышать рассказ Резникова?

Дворкин сел.

– Молодой человек, я никого и ничего не боюсь. Мне элементарно жаль своего времени, которое сейчас потратится впустую. Владимир тяжело болен, нельзя всерьез принимать его слова.

– А мне жаль зря потраченной жизни, – сжал кулаки Резников. – Повторяю, я больше не могу. В молодости дурак был, хотел денег, не желал тухнуть в конторе, горбатиться на чужого дядю и получать оклад в три копейки, вот и решил: женюсь на Ксении, никаких проблем потом не будет. Ведь никто не требовал, чтобы я постоянно с ней находился, рядом сидел, за руку держал. Зато получу возможность жить так, как мне хочется.

Он закрыл глаза и замер.

– Вы женились по расчету? – спросила Лиза.

– Лучше молчи, – вклинился в беседу Дворкин.

Владимир резко повернул голову к Виктору Марковичу.

– Ты не понял? Они же и так все раскопали, знают про Беатрису. И про Олимпиаду Вирову упомянули не зря. Кончилась игра. Финита ля комедиа. Во всем виновата Ванда. Знаю, что ты хочешь сказать, мол, Комиссарова хотела как лучше. Но из-за ее тупости получилось, как всегда, из земли выползли закопанные скелеты и поскакали в разные стороны. Устал я. И все расскажу. Только пообещайте не допрашивать Алину, ей очень плохо. И не трогайте Триси, она сейчас в клинике неврозов. Учитывая генетику девочки… Однако лучше по порядку.

Я налила в стакан минералки и поставила перед Резниковым.

– Мы все – сплошное внимание.

…Много лет назад группа студентов, большая веселая компания однокурсников, отправилась в поход на байдарках. И вот однажды быстрое течение реки перевернуло лодку, в которой плыли Сережа и Ангелина Благоевы, ребята начали тонуть. Парни и девушки, на чьих глазах погибали их товарищи, растерялись, впали в панику, и только Альберт Ванюшин да Борис Резников бросились в воду. Причем Боря прыгнул неудачно – он исчез под водой и более не появлялся, а на поверхности стало расплываться темное пятно. Вид крови окончательно парализовал стоявших на берегу второкурсников художественного вуза.

Как Альберту удалось спасти троих утопающих, не понимал никто, включая его самого. Но факт остается фактом: Ванюшин выволок из реки Сергея, Ангелину, Бориса и лишь потом заметил, что сам сильно повредил левую ногу. Травма оказалась серьезной, и хоть жизни она не угрожала, но у Альберта навсегда осталась едва заметная хромота. Когда Ванюшин вышел из больницы, спасенные сказали ему:

– Мы теперь родственники. Никогда не расстанемся и всегда будем помогать друг другу.

Юношеские клятвы, как правило, искренние, но быстро забываются. Чувство благодарности тоже не очень долго живет в сердцах людей. Но в этом случае вышло иначе. Троих юношей и одну девушку спаяла крепкая дружба. Причем так получилось, что и дальше именно Алик постоянно помогал всем остальным. Потому что он оказался наиболее ярким и талантливым человеком, первым защитил кандидатскую диссертацию, а позже докторскую, стал ректором института. Ванюшин стремительно шагал по ступеням карьерной лестницы вверх и тянул друзей за собой. Сергей Благоев и Борис Резников стали заместителями Альберта.

Сережа вообще-то не думал становиться реставратором, а мечтал о славе пианиста, но родители, известные художники, запретили ему даже думать о рояле.

– Таланта у тебя, сынок, нет, – обидно говорила мама.

– Лучше вспомни о куске хлеба, – вещал отец. – Не очень тебе повезло, дружок, не видим мы с матерью в тебе искры никакого дара. Увы, в твоем случае поговорка про детей и природу права[17]. Твои деды и прадеды с обеих сторон были прекрасными живописцами, мы с мамой тоже не последние среди художников, а в отпрыске – ни малейшего намека на божью искру. Откуда вообще в твоей голове появилась мысль о музыке? Милый, великими пианистами рождаются. И нет ничего страшнее для творческого человека, чем осознать свою бесталанность. Да, в результате титанического труда, долгих часов, проведенных за инструментом, можно стать недурным исполнителем. Вероятно, и у тебя есть шанс добиться некоего успеха. Но подумай, сможешь ли ты обеспечить свою будущую семью?

– Будешь получать гроши, интриговать, чтобы поехать на гастроли за границу, – бубнила мать. – Нет, учись на реставратора. С голоду никогда не умрешь, мы поможем на хорошую работу устроиться.