Смерть у порога - Линвуд Баркли

— Ты не придурок, — сказал я ему.

Он медленно покачал головой, глядя себе под ноги.

— Я всегда был придурком. Иначе не попал бы в такое дерьмо. Даже если вам с мамой удастся освободить меня, все равно опять во что-то влипну. Со мной всегда такое случается. Везде только гажу. Это единственное, на что я способен.

Позади нас хлопнула дверь.

— Ваше свидание закончилось, — объявил охранник.

Натали Бондурант встала, сказала, что будет поддерживать связь с нами, и направилась к двери. Мы с женой быстро обняли Дерека и последовали за ней. Эллен уже вышла, когда сын остановил меня:

— Папа?

Я повернулся.

Наши взгляды встретились.

— Помнишь, твои картины… ты хотел избавиться от них, прошу тебя не делать этого.

— Хорошо, — согласился я.

— Мне кажется, что они у тебя замечательные. Не помню, говорил ли я тебе когда-нибудь об этом.

— Если я останусь здесь, если меня посадят надолго, на несколько лет или даже больше, как думаешь, они разрешат мне повесить одну из них в камере?

Я держался изо всех сил, чтобы не расплакаться, пока не сел в машину, где Эллен уже не могла меня видеть.

Той ночью пришли за нами.

Остаток дня был небогат на события. Когда я вернулся после свидания с Дереком, Дрю спросил меня, как все прошло, но у меня просто не было сил говорить об этом.

На последнем участке у Локуса возникли проблемы — никак не получалось запустить газонокосилку. Он несколько раз пытался включить ее — тянул за шнур стартера, нажимал на кнопку запуска и снова тянул за шнур. Потом подумал, что, возможно, сломал эту чертову штуковину, но решил сделать еще одну попытку вернуть ее к жизни.

Он дернул за шнур так сильно, что повредил механизм, который втягивал его обратно.

— Вот черт! — выругался Дрю, когда я подошел посмотреть, что случилось.

— Ничего страшного, — успокоил я.

— Прости, — извинился Локус, продолжая держаться за конец шнура и крутить его как детскую скакалку. — Он просто вылез.

— Не волнуйся, это можно исправить.

— Я починю, — решительно заявил Дрю. — Разберу косилку, посмотрю, что там сломал, смотаю провод. Мне только нужны инструменты.

— У меня есть все необходимое в гараже. Но я и сам справлюсь.

— Как хочешь. Могу заехать попозже, вечером, после того как… после того как приготовлю для мамы обед. Джим, тебе и так в последнее время приходится нелегко. Несправедливо, если ты еще будешь исправлять мои ошибки.

— Ну хорошо, — согласился я и рассказал Дрю, где живу. Однако счел своим долгом предупредить: — Около дома Лэнгли дежурит полиция. Они могут задать тебе пару вопросов, прежде чем пропустить к нам. — Надо было сказать это на всякий случай. Хотя как знать — может, его и не остановят. Не задержали же Пенни, которая дважды приезжала к нам.

— Тогда договорились.

— Будет замечательно, если ты сможешь приехать. Но если не получится, особенно не переживай.

Позже, когда я высадил его перед домом матери, он напомнил о своих намерениях:

— Обязательно приеду, если не понадоблюсь маме. Скорее всего после ужина.

— Дрю, в любом случае буду рад тебя видеть.

Он стоял на обочине и смотрел, как я уезжаю. В зеркало заднего вида я заметил, как он махнул мне рукой на прощание.

Без десяти шесть я уже подъезжал к дому. Первое, что мне бросилось в глаза, — это отсутствие оградительной ленты, которая раньше окружала дом Лэнгли. Полицейская машина, стоявшая около него на посту много дней, как раз уезжала.

Я опустил стекло, чтобы поговорить с полицейским. Этот молодой человек дежурил здесь почти все смены с момента убийства.

— Вы уже закончили?

— Мне больше не нужно следить за этим местом, — объяснил он. — Работа на месте преступления завершена. Так что мы сворачиваемся. Тем более что подозреваемый уже арестован. — Говоря эти слова, он отвел взгляд, чтобы не смотреть на меня.

— Понятно, — кивнул я, убрал ногу с педали тормоза и поехал к дому.

Чтобы войти, мне пришлось отпереть дверь. Эллен, как и я, все еще была начеку. Она приехала несколькими минутами ранее и привезла пиццу с сыром и пепперони. Пицца была еще горячей. Я вошел в кухню и устало опустился на стул, чувствуя себя совершенно обессиленным.

— Ты так быстро уехал после свидания с Дереком, — упрекнула жена.

Не мог же я ей сказать, что меня буквально разрывало на части и я не хотел, чтобы она видела это.

— Мне нужно было вернуться к Дрю, — попытался оправдаться я.

Супруга достала тарелки. И не важно, что в последние дни наша жизнь была буквально разрушена. Мы все равно не собирались есть пиццу из коробки.

— Говорят, ты был в городской ратуше.

Я внимательно посмотрел на нее:

— А что именно ты слышала?

— Что ты помял нашу лейку.

— Как помял, так и починю.

— Джим, знаешь, твоя попытка расквитаться с Лэнсом вряд ли облегчит нам жизнь.

— Может, ты и права, — согласился я. — Но, знаешь, на короткое время я действительно почувствовал себя лучше.

— А что, если он заявит на тебя?

Я покачал головой:

— Нет. Не станет, особенно после того как избил меня. — Я сглотнул. — Но может попытаться снова напасть на меня.

— Потрясающе, — фыркнула Эллен, вытаскивая кусок зеленого перца, который по ошибке попал в пиццу.

— А ты чем занималась? — спросил я. — Что делала до свидания с Дереком? — Хотел спросить, где она обедала и встречалась ли с кем-то, но не стал задавать вопрос напрямую.

— Почти все время провела здесь и в банке. После того как мы встретились с Дереком, съездила еще в пару мест, затем купила пиццу и поехала домой. Я поняла, что не смогу сегодня приготовить обед.

«А между делом хорошо пообедала с Конрадом». Скорее всего с Конрадом. Хотя иногда на его «ауди» ездила Иллина.

Я решил оставить эту тему, по крайней мере на тот момент. Возможно, в глубине души мне и хотелось узнать правду, но я решил, что не стоило усложнять и без того тяжелую для нас ситуацию. И потом, жена по-прежнему работает на Чейза, и если общается с ним по деловым вопросам в колледже, то почему не могла встретиться с Конрадом и в «Клевере»?

Эллен вертела в руках кусок пиццы.

— Не могу заставить себя есть и не могу не думать о Донне Лэнгли. Даже не верится, что она могла сотворить такое.

Несмотря на то что когда-то, много лет назад, Донна пыталась затащить в постель меня, трудно было понять, почему она сделала это с нашим сыном.