Смерть у порога - Линвуд Баркли

— Здесь все будет в крови, — продолжал лысый, — а если честно, то я не люблю кровь. Хорошо, что твоя рука замотана лентой и мы здесь не сильно напачкаем.

— Да, — произнес черноволосый. Он глянул на мою руку, а потом отвел глаза. — Тебе будет больно. — Немного отодвинул маску и почесал шею. — Как же здесь жарко! Неужели нельзя было заклеить ему глаза, чтобы он ничего не видел?

— Думаю, нам будет проще убедить мистера Каттера сотрудничать с нами, если он своими глазами увидит, что мы собираемся с ним сделать.

Я лишь промычал из-под ленты.

— Что ты говоришь? — спросил лысый. — Еще не знаешь, о чем тебя будут спрашивать, а уже готов все рассказать?

Я медленно кивнул. Лысый убрал палец со спускового крючка и сорвал ленту, заклеивающую мне рот. Я стиснул зубы, чтобы не закричать от боли.

— Сукин сын. Если ты что-то сделаешь моей жене, клянусь: тебе не жить!

Бесформенный рот лысого расплылся в улыбке.

— Правда? Ты хоть понимаешь свое теперешнее положение? Неужели думаешь, что можешь угрожать нам? Или мне стоит расставить все по местам? — С этими словами он взял рукоятку, положил палец на спусковой крючок и потянул его.

— Черт, Морти! — крикнул черноволосый с татуировкой.

— Нет! — На этот раз я не смог сдержать крик.

Инстинктивно дернул руку и подтащил кусторез еще ближе к себе. Рука лысого по-прежнему сжимала рукоятку, а палец лежал на спусковом крючке.

Ничего не произошло.

Агрегат не издал ни звука. Мои пальцы болели, но лишь оттого, что были крепко примотаны к зубьям кустореза.

Лысый бросил кусторез мне на колени и рассмеялся:

— Мать твою! — Он отошел на шаг назад, продолжая смеяться. — Какая красота! Видел бы ты свое лицо!

— Господи, ты меня напугал до смерти, — выдохнул его напарник.

Лысый успокоился, пару раз весело присвистнул и пошел к стене, где желтый провод исчезал за картонными коробками. Он оттолкнул их ногой, открывая розетку, и я понял, что кусторез не был подключен к сети.

«Аллигатор» встал на колени и вставил вилку в розетку.

Затем снова подошел ко мне, на ходу потирая руки и улыбаясь под маской. Схватил кусторез, поднял вместе с моей рукой так, чтобы она оказалась на уровне его пояса, и предупредил:

— В следующий раз все будет по-настоящему.

— А теперь, как говорится, перейдем к делу, — заявил лысый, которого приятель называл Морти. — Хочу расспросить тебя кое о чем.

— О чем? — спросил я. Мои пальцы под лентой вспотели.

— У тебя есть копия одной книги, — начал он. — На диске, кажется? Ведь есть?

Я промолчал.

— Не знаю, распечатал ты ее или нет, на одном она диске или на двух, но нам нужен этот роман.

— Хорошо. — Я лихорадочно соображал, что ответить. — Вы ее получите. Однако хочу убедиться, что с женой все в порядке. Не скажу ничего, пока не увижу, что она жива и здорова.

Морти рассмеялся:

— Не думаю, приятель, потому что…

Я перебил его:

— Хочу. Видеть. Жену.

— А я хочу сказать тебе, засранец, — он вертел в руках кусторез, — что ты не в том положении, чтобы выдвигать требования.

Пришлось собрать в кулак все свое мужество.

— Мне все равно, можете отрезать пальцы. Или даже отрезать член и пососать, если вам это нравится. Но я ничего не скажу, пока не пойму, что с женой все в порядке.

Морти задумался, взвешивая все «за» и «против», потом посмотрел на темноволосого сообщника:

— Иди приведи.

— Я должен сначала снять эту штуку, — он показал на маску, — и отдышаться немного. А потом приведу.

Бандит вышел из гаража и пропал из поля моего зрения. Вероятно, тогда только он снял маску.

— Боже! — услышал я его голос. Нет, он не мог принадлежать Лэнсу. Кроме того, зачем Лэнсу диск с книгой?

— Тебе, наверное, тоже жарковато? — спросил я у Морти.

— Для меня это не проблема, — отрезал он.

— Значит, тебя прислал Конрад?

— Заткнись.

— Никогда не думал, что президент колледжа знает, где найти людей для такой работы.

— Закрой свой гребаный рот! Или, может, мне включить вот это? — Он играючи потянул за спусковой крючок. — Вопросы здесь буду задавать я, если ты не хочешь, чтобы я положил твои пальцы в коробку для сандвичей или еще куда-нибудь, чтобы тебе удобнее было отвезти их в больницу!

Мне было нечего сказать. Следующие пару минут в гараже было тихо. Наконец Морти нарушил молчание:

— Боже, как жарко! — Он вышел из гаража и свернул за угол, вероятно, для того, чтобы снять маску и не показывать мне лица.

Я осмотрел помещение, в котором находился — мой собственный гараж, — пытаясь придумать, как освободиться. Они крепко связали меня, и хотя моя правая рука не была прикручена к стулу, от нее было не много толку.

Поняв, что сбежать не удастся, я стал придумывать другой план действий. Представим, что они приведут Эллен и с ней все окажется в порядке. Что мне тогда делать?

Дискеты у меня не было. Я отдал ее на хранение Натали Бондурант.

Как же вывернуться? Сказать этим громилам, что дискета не у меня, но я могу привести их туда, где она находится? Удастся ли в таком случае выиграть время, или это погубит и меня, и Эллен? Лэнгли не смогли выжить в аналогичной ситуации, несмотря на то что, вероятно, отдали компьютер.

Больше всего меня тревожила мысль о том, что нам было прекрасно известно о содержании дискеты. И Морти с его приятелем тоже знали об этом. Потому что я обо всем разболтал Конраду. И даже если эти двое получат то, за чем пришли, оставалась большая доля вероятности, что мы могли все рассказать полиции. А значит, репутация Конрада все еще под угрозой. Мы могли разрушить ее, заявив, что он украл свой бестселлер у бывшего студента.

Но насколько убедительны будут наши слова без доказательств?

Я мог бы сказать, что дискета на столе Дерека, рядом с компьютером. Там лежало по меньшей мере с дюжину дисков и дискет. Эти бандиты могли забрать их все, думая, что получили то, что им нужно. Но не было никакой гарантии, что после этого они не убьют нас.

Морти вернулся, его лицо вновь закрывала маска.

— Уверен, вы думали, что все ваши проблемы решились, когда забирали компьютер из дома Лэнгли, — произнес я. — Но вам не нужно убивать нас, как вы это сделали с ними. Мы никому ничего не скажем. Нам все равно. Плевать на все.

Мне показалось, что Морти посмотрел на меня с удивлением.