Забытые грезы - Моника Пиц

– Я не знал, что править народом идиотов так скучно, – сказал Кинг, еще ниже склонившись над Данте. – Никто мне не ровня. Никто не в силах соперничать со мной.

Данте стонал и задыхался под тяжестью его веса. Пытаясь отнять руки Хранителя времени от своего горла, он задел хронометр. За считанные секунды в голове Данте сформировался новый план.

– Большинство из них настолько глупы, чтобы воздать мне должное, – продолжал Кинг. – Не весело постоянно иметь дело с мелкими умишками, которые переоценивают свой собственный интеллект.

Свет от перепрограммирования мерцал все сильнее. Кинг, казалось, не понимал, что с каждой секундой, пока он удерживал Данте здесь, росла вероятность, что Лине удастся уйти невредимой.

Кончики пальцев Данте осторожно нащупали защелку хронометра, который когда-то принадлежал Хранительнице времени, в то же время он продолжал отвлекать внимание Кинга пинками. Пока Хранитель времени пребывал в убеждении, что одержал верх, у Данте была возможность нанести удар.

– Я окружен идиотами, – сказал Кинг. – Но ненадолго. Это естественный отбор, и выживут только лучшие.

Можно было понять, кого он явно не причислял к числу выживших.

В этот момент свет в перепрограммировании вспыхнул ослепительно ярко. Процесс был завершен. Одним резким движением Данте вскочил, высвободился из хватки Кинга и отшвырнул его от себя настолько сильно, что Хранитель времени ошеломленно приземлился в углу. Его глаза нервно подергивались.

Машина на контрольном пульте выплюнула голограммную книгу Лины. Данте схватил ее и торопливо пролистнул страницы. В книге содержалось несколько воспоминаний, которые из Лины успешно высосали, но с четвертой страницы книга стала обрывочной, лишь не хватало деталей.

Когда он обернулся, Хранитель времени исчез. Данте усмехнулся. Он разжал руку и взглянул на лежавший в ней хронометр. С номером 0001. Трюк карманников оказался крайне полезным. Лучшее отвлечение – заставить кого-то чувствовать свое превосходство. Кинг в своей мании величия был легкой жертвой.

В миг все было кончено. Поток картинок остановился. Часы щелкнули на нуле, и в ту же секунду дверь распахнулась.

Облегчение Лины было безграничным. All I want for Christmas is you! Она еще помнила ее. Она помнила все. Рождественские песни, рецепт лучшего в мире соуса для спагетти, имя Бобби. Она выдержала перепрограммирование. Все было кончено, и благодаря помощи Данте она все та же. На шатающихся ногах она, спотыкаясь, вышла наружу.

Стоило ей покинуть страшную комнату, как над ней нависла черная тень. Сова вспорхнула над ее головой и сверкнула блестящими глазами, словно желая убедиться, что она следует за ней. Лина сразу же поняла. Она побежала по катакомбам, следуя за совой. Она не сомневалась, что птица приведет ее куда нужно. Однако сова не могла помешать тому, что Кинг тоже был к этому готов. Видимо, в качестве партнера в Невидимый город он привел не только Веннингера, потому что внезапно перед Линой появился человек, похожий на Гарри Кинга. Как это возможно? С широкой улыбкой он встал на ее пути. Лина быстро свернула влево. Но и в этом коридоре он уже ждал ее. Это было похоже на гонку между зайцем и ежом. Куда бы она ни повернулась, она смотрела во все то же лицо Кинга.

Внезапно Данте оказался рядом, потянув ее в соседний коридор.

– Хронометр у меня, – выдохнул он, не останавливаясь.

Вместе они побежали дальше. Взволнованно порхающие совы, как они догадались, указывали путь к сердцу времени. Снова и снова им приходилось делать крюк и менять свой путь. За каждым углом ненавистное лицо Кинга, казалось, уже поджидало ее. В спешке они не могли понять, то ли это были живые голограммы, то ли Хранитель времени привел на помощь всех своих сородичей.

Следующий поворот заставил Лину и Данте резко остановиться. Они зашли в тупик. И здесь они были не одни.

Хранитель времени приблизился к ним, полный решимости раз и навсегда положить конец истории. В руке он держал пистолет.

– Хронометр, – потребовал он, протягивая руку.

Его взгляд не оставлял сомнений, что на этот раз он воспользуется оружием и против Лины, и против Данте. Они в ловушке.

Внезапно в катакомбах поднялся шум. Подняв взгляд, Лина поняла, что в этом финальном споре у нее появились неожиданные союзники. Сотни сов проносились по коридорам, бросаясь на Кинга. Он поднял пистолет и стрелял в воздух до тех пор, пока не кончились патроны. Несколько птиц упали, ярость остальных, казалось, только усиливалась. Беспомощно опустив оружие, Кинг скрестил руки над головой. Острые клювы вцепились в него. Он попытался бежать назад, споткнулся, упал и приземлился на спину. Он пинался и размахивал руками, не в силах отразить атаку.

Он отчаянно взглянул на Лину.

– Помоги мне, – простонал он. – Лина!

Ничто не помогало. Со всех сторон совы нападали на Хранителя времени, пока не покрыли его с головы до ног. Его крики тысячекратным эхом разносились по катакомбам.

Лина спрятала голову в плащ Данте. Она не хотела смотреть на это жестокое зрелище. Ей достаточно было слышать вопли Кинга. Его сопротивление становилось слабее, все больше сов хоронило его под собой.

Затем внезапно все затихло. Вместе с чародеем Кингом, казалось, исчезли из катакомб и остальные версии его самого.

Лина вздохнула. Путь в сердце времени свободен.

Всем своим весом Лина прижалась к многотонной двери, которая казалась еще более тяжелой, чем в прошлый визит. Ей потребовались все силы, чтобы убрать с пути это последнее препятствие. При первом шаге в темноту она чуть не поскользнулась на гладком полу, но Данте тут же оказался рядом. Даже при слабом свете она угадала под ногами циферблат заполняющего весь зал хронометра с восемью стрелками и сужающейся восьмикратной змейкой цифр, которая их так удивила при первом посещении. Под подошвами она ощущала плавное движение шестеренок, приводимых в движение сотнями пружин и нитей. Она вспомнила, что прикосновение к стенам активирует свет. Но на этот раз зал пребывал в мрачном полумраке. Дверь захлопнулась. Лина чувствовала себя как после бега на 800 метров, который ей иногда приходилось выполнять на тренировке по гандболу. Измученная, запыхавшаяся и немного гордая, что добралась до этого места. За финишной чертой уже ничто не имело значения. Ни сомнения и трудности, ни колющая боль в боку, ни голоса, которые всю дорогу пытались уговорить ее сдаться. Ни даже время, затраченное на дорогу. Она попала в сердце времени. И она была не одна. Счастливая, она упала в объятия Данте. Снаружи пролетали минуты и секунды. Пока в коридорах перегруппировывались противники, внутри времени часы остановили ход.