Гремучий коктейль – 4 - Харитон Байконурович Мамбурин

неё появился жених? Ну, бывает. Иногда они появляются. Она вышла замуж? Ну да, девушки выходят замуж, что тут необычного? Она стала княгиней? Великолепно, нам всем очень повезло, но это в порядке вещей! Люди иногда становятся князьями! Она беременна?!!! КАК⁈ Неужели этот Кейн, этот, вроде бы замечательный человек, такой положительный и так хорошо к ним относящийся, тыкал в их маленькую девочку, в их сестричку, в их дочку…?!!

Да всё равно, что они женаты!! КАК ОН МОГ!!!

Хорошо же общались!

Разумеется, не вслух. Конечно же! Но всё это так явственно было написано на физиономиях всех трех братьев, когда она рассказала о том, что беременна, что они с мамой, всё понявшие без слов, смеялись до упаду! Наверное, впервые в жизни.

Мужчины.

Хотя, кроме забавных моментов есть и откровенно раздражающие. Она никогда не планировала забеременеть внезапно, да еще и во время выполнения задания, но Кейн опять всё решил по-своему. Сделал свое гадкое дело, да пошёл геройствовать, что и привело его под пули и в кому. За это он еще получит… или нет. Всё-таки, действовать им пришлось в мире без магии, где толку от самой Кристины были бы одни слезы. Она куда больше сделала на Ларинене. Значительно больше.

Заключила с графом Азовым ряд договоров, глубже интегрируя его капиталы в разворачивающуюся индустрию Терновых, подготовили ряд мер на тот случай, если Кейна и Константина придётся немедленно вытаскивать из Гарамона, разработали и претворили в жизнь очень сильную кампанию по интеграции молодой княжеской пары в жизнь русского дворянства. Теперь их имена на слуху, похождения Кейна, из тех, которые можно осветить, освещаются со всех сторон, несколько пущенных слухов усугубляют интерес, ведутся переговоры с еще двумя родами, предложившими разместить у них филиалы терновских силовых доспехов…

Теперь её мужа нельзя будет взять за шкирку как котенка и кинуть на новые испытания. Он и его дело — уже часть Руси, не той, которой повелевает Петр Третий, а той, где существуют интересы аристократии!

Она — молодец!

— Дочь? — в дверь её кабинета заглянул отец, — К тебе можно?

— Да, — удивленно подняла на него глаза сидевшая в кресле и гладившая Мишлена Кристина, — Что-то случилось, отец?

— Есть немного, — скупо улыбнулся худой сгорбленный мужчина, неторопливо шагая к столу, — Известия из столицы. Твой муж вышел из комы.

— Что⁈ — Мишлен, мягко спрыгнув, дал Кристине возможность встать, — Почему сообщили тебе, а не мне⁈

— Константина рядом не оказалось, его отозвали домой, — пожал плечами боярин, — А еще Станис у тебя вчера по моей просьбе украл разговорник. Чтобы ты выспалась.

— Да к черту подробности! Как он⁈ — великодушно простила мелочи брюнетка, изрядно подобревшая к жизни после солнечного Ларинена.

— Лежит, жалуется, — чуть пошире улыбнулся отец, садясь в гостевое кресло, — Просит отправить его назад, в кому. Еще неделю ему нельзя будет шевелиться. Хочешь его навестить?

Конечно, она хотела. Тем более, что здесь, в имении, гостевала одна из племянниц Азова, полу-эйн, с которой у Тимура Тернова был небольшой, но явственно заметный романтический интерес. Две минуты и она в Москве…

— Нет, папа, — дёрнув щекой, призналась княгиня, — Хочу, но нет. Мне слишком назойливо передавали приглашение принять участие в церемонии принесения присяги этих гоблинов, так что нет. Не хочу идти на поводу у государя. Он…

Она замялась. Да, у её отца, как у Тернова, почти всю жизнь был «отпуск» от службы императору, потраченный на укрепление рода, но они же Терновы, они гордятся своей верностью!

— Брось, родная, — грустно выдохнул боярин, откидываясь на спинку, — Не о том думаешь. После того, как нас «наградили», после того как мы с твоей мамой сидели и считали, сколько потребуется денег, чтобы привести княжество в порядок… нет. Петру Третьему не нужна была наша верная служба как честных людей, он хотел носителей темных гримуаров, готовых по его слову на всё. А как будут жить наши дети и внуки с такими пятнами на чести рода — его это не интересовало. Подобная позиция заставила меня пересмотреть наше отношение.

— К трону?

— Нет, — взгляд боярина потяжелел, — К тому, кто на нем пока что сидит.

Отец и дочь замолчали. Сказано было достаточно. Тернов-старший не был наивным сопляком, он прекрасно осознавал, что управление огромной империей требует многого, очень многого, включая и весьма грязные инструменты и решения. Но при этом он был аристократом, представителем рода. То, что этот род уже сделал, его служба на протяжении сотен лет, это тоже требовало. Как минимум соответствующего отношения. Его семье Терновых… не продемонстрировали. Скорее наоборот, воспользовавшись славой эксцентриков, попытались пренебрежительно прогнуть.

Недопустимо.

— Посмотрим, с чем уедет из Москвы Кейн, — прервала молчание Кристина, — За его величеством не водится нарушать собственное слово, поэтому, если он действительно отошлёт нас в сорокалетнюю опалу, мы сможем спокойно выкинуть всё это из головы и заняться собственными делами.

— Кстати, о них, — хмыкнул боярин Тернов, — Я вынужден тебя попросить посетить мастерскую. Там твои старшие братья, узнав, что Кейна мы можем не ждать еще как минимум неделю, ходят вокруг «Пересмешника» как два голодных пса вокруг застрявшей в заборе курицы. А твой муж запретил…

— Еще как запретил! — тут же вскочила на ноги девушка, чьи длинные косы зашевелились подобно двум змеям, — Никаких испытаний, пока он не проверит сборку!

— Станис следит за ними, но не могла бы ты…

— Еще как могла бы!

Княгиня Дайхард изволила прервать беседу и удалиться, готовя попутно одно из самых своих любимых заклинаний, предназначенных для выбивания из дурных голов дурных мыслей. Ей вслед весело ухмылялся боярин Тернов, к которому на колени залез крупный черный кот. Уходить Игорь Юрьевич не спешил, ему еще надо было обсудить кое-что с дочерью.

Глава 25 —

Эпилог

— Князь Дайхард. Несмотря на победу в турнире, мы, император Божьей милостью русский Петр Третий, изволим сообщить, что не довольны вашей службой. Как командир отряда, вы проявили преступное небрежение нашими пожеланиями, преступную леность и незаботу о тех, кого мы отдали на ваше попечение…

Стоя последним в нашей тесной компании, только что весьма щедро одаренной распекающим меня императором, я как никогда ясно понимал, что человеческая цивилизация основана не на одном ките, лени, а на двух. Вторым в паре был лицемерием.