Наблюдатель - Роберт Ланца

сделал. Кэролайн безупречно имплантировала чипы четырем людям, и сделает это еще для многих. Все это рискованно – мы рискуем, выполняя эту работу каждый божий день. Если Кэролайн, Джулиан и Лайл Ласкин, которые все видели миссис Кемп – а ты нет, – верят, что ей рано или поздно можно будет сделать эту операцию, то я думаю, ты должен прислушаться к их мнению. Все эти операции рискованны – так ведь, проводя нашу работу, мы рискуем непрерывно. Сэм, хоть раз в жизни прислушайся к чужому мнению!

Уоткинс обжег его яростным взглядом. Вейгерт ответил тем же и добавил, сам себе удивляясь:

– И никому нет дела, спит Кэролайн с Джулианом или нет.

Молчание.

– Чисто для протокола, – сказал Джулиан, и Вейгерт готов был поклясться, что в его голосе послышалась насмешка, – она не спит со мною. А я – с нею.

– Ладно! – сказал Уоткинс. – Но если бы я знал, что ее запросы окажутся такими… Ладно… Подключайте Хаггерти, и я подпишу эти проклятые бумаги. Пока меня не усыпили для имплантирования!

– Спасибо, Сэм, – сказал Джулиан. – Еще несколько минут.

– Убирайтесь! – проскрипел Уоткинс.

Они послушались. Победив, можно и отступить.

– Вы сами скажете об этом Каро или это сделать мне? – спросил Джулиан, когда они шли по дорожке.

– Лучше вы, – ответил Вейгерт. Ему вдруг остро захотелось вернуться в свою комнату, заваленную столь обнадеживающе бесспорными фактами из мира физики, зафиксированными на бумаге, и поработать над корректурой. Хватит драм! Но когда Роуз в его голове сказала: «Ты все правильно сделал, любимый», Вейгерт невольно улыбнулся.

32

Айвэн, встречавший Каро в аэропорту, не скрывая изумления, уставился на ее лицо.

– Что с вами случилось?

Каро попросила его говорить всем, что она наткнулась на край двери и не желает обсуждать этот случай. Конечно, это не всех остановит: Молли, Тревор, может быть, Джулиан будут спрашивать. Тревору она прямо расскажет, что случилось. А остальные пусть сплетничают, как хотят. Что на нее напали хулиганы. Что она подралась с тайным любовником, который обитает на Большом Каймане. Отбивалась от инопланетян, пытавшихся ее похитить. Пусть говорят что угодно.

Оказалось, что просьба не лезть в ее дела не остановила и Вейгерта. Она не могла не зайти к нему и не поблагодарить за помощь в получении согласия на включение Эллен в число кандидатов на имплантацию.

– Кэролайн! Что случилось? – удивился он. – Вы не сильно пострадали, дорогая? Джулиан советовал не расспрашивать вас, но… – Он беспомощно замолчал.

Надо было предвидеть, что Вейгерт будет задавать вопросы. Ведь он только этим и занимался: задавал вопросы мирозданию и всему, что в нем есть.

– Не беспокойтесь, Джордж, со мной все в порядке, – ласково сказала она. Ею владела симпатия к этому старику. Такой умный и такой добродушный… – Я случайно наткнулась на край двери.

– Надо быть осторожнее!

Такой наивный…

– Я постараюсь, – сказала она.

* * *

На следующий день Каро показалось, что с семи утра и до полудня никто не смел и дохнуть. Все обитатели базы дружно замерли, пока она и вся хирургическая бригада трудились над Сэмюэлем Луисом Уоткинсом, нобелевским лауреатом, бездушным гением, ее двоюродным дедом. Ставшая уже рутинной операция сегодня такой не ощущалась.

Вообще-то эта операция была малорискованной по сравнению, скажем, с удалением глубоко расположенной в мозгу глиобластомы. Но Уоткинс был стариком даже по своему чисто хронологическому возрасту и находился на пороге смерти от рака поджелудочной железы. К тому же Каро в ходе операции увидела, что у старика имелась еще и олигодендроглиома – рак глиальной ткани, – расположенная как раз вблизи области, по которой должны были идти проводники. Опухоль, которая, судя по всему, медленно росла уже много лет, все же не была выявлена в ходе предоперационного МРТ-обследования. Каро знала, что в семидесяти процентах случаев подобные медленно развивающиеся новообразования рано или поздно переходят в более агрессивные формы, но все же не стала трогать олигодендроглиому. Тревор с ней согласился. Смерть Уоткинса неизбежно должна была произойти задолго до того, как эта опухоль станет для него проблемой.

Но в данный момент она стала проблемой для Каро. Ей пришлось маневрировать, чтобы обойти ее, руководствуясь изображением на экране, расположенном в конце операционного стола. Неоптимальное расположение провода привело бы к необходимости повторного хирургического вмешательства для его перемещения. До сих пор в ее практике такого не случалось и в данном случае тоже не должно было произойти. Уоткинс не пережил бы второй процедуры.

Каро сомневалась, что он переживет эту.

Но он ее пережил.

К тому времени, когда Каро попросила Тревора закрыть операционный участок, ее хирургический костюм насквозь промок от пота, хотя в помещении было прохладно. Покидая операционную, Каро заметила Джулиана, стоявшего за стеклом маленькой галереи. Он подошел к ней в умывальной.

– Как он? Все прошло нормально?

– Да, – ответила Каро. – Я, конечно, не рекомендовала бы ему кататься на роликах и тем более заниматься экстремальным спортом, но операцию он перенес хорошо. Однако риск сохраняется, и критическим периодом следует считать две следующие недели. Он останется в палате интенсивной терапии, куда не будет входа никому, кроме меня, Тревора, Молли и медсестер по списку. Даже Камиллу мы туда не пустим, потому что такому она не обучена. Джулиан, я так сказала, и так оно и будет. И не пытайтесь обсуждать с ним дела по телефону. Случается, что через маленькие отверстия для проводов в пространство между мозгом и черепом может проникать воздух, отчего случается спутанность сознания; это продолжается до двух недель. Так что какое-то время вам с Джорджем придется принимать важные решения без Уоткинса.

Джулиан кивнул.

Остаток дня Каро и Тревор по очереди сидели с Уоткинсом. Молли контролировала капельницу с морфином.

– Что ж, – сказала она Каро уже ближе к вечеру, – мозговой чип не исправил его характер. Он просто стал еще вспыльчивее, чем был, хоть я не верила, что такое возможно.

Каро необычно для себя визгливо рассмеялась. Ее нервы были натянуты до предела. То, что Уоткинс пережил операцию, было само по себе поразительно. Еще поразительнее будет, если он восстановится настолько, что его можно будет переместить на ложе в Третьем крыле, чтобы он создал свою вселенную.

– Каро, иди отдохни, – сказала Молли. – Ты выглядишь не лучше чем Уоткинс. Ну, ладно, чуть лучше… в общем, иди и отдыхай. – Она обняла Каро, а та в очередной раз удивилась тому, насколько легче становится на душе от простого человеческого прикосновения, если этот человек – друг.

* * *

Послеоперационных осложнений у Уоткинса не наблюдалось, но и поправлялся он не так быстро, как этого хотелось бы Каро. Доктор Ласкин временно поселился на базе (Каро не спрашивала, как ему удается сочетать пребывание здесь с медицинской практикой, которую он вел на Большом Каймане). Уоткинс был очень неприятным пациентом, бесцеремонным и