Гарри Оппенгеймер: бриллианты, золото и династия - Michael Cardo

знакомы: Энгельгард воспользовался финансовыми услугами семейной фирмы Флеминга "Роберт Флеминг и Ко", чтобы зарегистрировать одну из своих собственных компаний).

 

HFO и Чарльз В. Энгельгард-младший на скачках, конец 1950-х годов. (Библиотека Брентхерста)

 

Джейн и Чарльз Энгельгард в библиотеке в Крагвуде, 1960-е годы. (https://allengelhard.com)

Используя свое председательство в компании Rand Mines в качестве трамплина, Энгельгард занялся переработкой урана, угля и меди. Он приобрел крупные доли в лесозаготовках и лесном хозяйстве. Со временем ими, как и другими южноафриканскими предприятиями, стал управлять профессиональный лесничий Дэвид Гевиссер.⁵³ Из роскошной резиденции в Йоханнесбурге, Корт-Хаус, и великолепного загородного дома в Восточном Трансваале, Мбулва, расположенного высоко над лесным городком Саби, платиновый король создал прибыльную бизнес-империю на своей родине. В 1961 году журнал Time признал Энгельхарда "одним из самых влиятельных бизнесменов в Южной Африке".⁵⁴ Энгельхард был моложе Оппенгеймера на восемь лет и отличался громким, многоречивым и ярким характером, что резко контрастировало с южноафриканским магнатом. Он жил с размахом. Человек с безграничным аппетитом, Энгельхард с сигарой наперевес ел и пил, играл в азартные игры и увлекался быстрыми автомобилями, яхтами и самолетами. Он облетел весь мир на частном самолете своей компании, BAC One-Eleven, прозванном "Платиновым рвачом".

Стремительный образ жизни Энгельхарда в конце концов подорвал его здоровье, но в течение семнадцати с лишним лет, несмотря на полярно противоположные характеры, Энгельхард и Оппенгеймер поддерживали дружеские отношения. Их очевидное несходство было источником взаимного любопытства. Они уважали друг друга за коммерческую хватку и умение вести переговоры. Кроме того, их объединяло чувство сыновней почтительности. Их отцы с раннего возраста готовили их к тому, чтобы они унаследовали и, что, возможно, еще важнее, увековечили корпоративную династию. В качестве досуга наследников второго поколения объединяло увлечение скачками. Энгельгард собрал конюшню из трехсот скаковых лошадей по всему миру; он отправил своего знаменитого жеребца Рибофилио на скачки в Маурицфонтейн; и именно Энгельгард предложил HFO и Филипу Оппенгеймеру долю в синдикате Нижинского после того, как легендарная скаковая лошадь ушла на постой на ферме Клейборн в Кентукки.⁵⁵

 

Сэр Филип Оппенгеймер разделял энтузиазм своего кузена Гарри к скачкам. Он изображен здесь с Х.Ф.О. и Елизаветой II, когда королева готовится вручить De Beers Diamond Trophy после скачек King George VI and Queen Elizabeth Stakes в Аскоте, 1972 год. (Getty Images)

Во время своих частых поездок в Южную Африку, неизменно сопровождаемых свитой помощников и придворных, Энгельгард и его гламурная светская жена Джейн стали обитателями Брентхерста. Джейн Энгельгард родилась в Шанхае и получила образование в Париже, была стильной и утонченной; после смерти первого мужа, немецко-еврейского банкира и коллекционера произведений искусства Фрица Мангеймера, она поселилась в Нью-Йорке вместе с их маленькой дочерью Аннет. Дэвид Гевиссер, с которым Джейн Энгельгард впоследствии конфликтовала, описывал ее как "властную, безжалостную и немного пугающую".⁵⁶ Даже Бриджет находила культурный мир Джейн немного пугающим. В Северной Америке гостеприимство Оппенгеймеров отвечало взаимностью в различных владениях Энгельхардов: усадьбе Крагвуд в стиле георгианского возрождения в Фар-Хиллз, штат Нью-Джерси; квартире в башнях отеля Waldorf Astoria в Нью-Йорке; Памплемуссе, приморской резиденции с мраморным полом в Бока-Гранде, штат Флорида; и лагере для ловли лосося на полуострове Гаспе в Квебеке. Однажды, когда HFO приехал в рыбацкий лагерь рано утром с большой книгой под мышкой, Джейн Энгельгард запротестовала, что он, должно быть, слишком устал от путешествий, чтобы читать. "Что вы читаете?" - спросила она. "Шекспира", - ответил он, - "это единственный способ путешествовать".

 

Бриджет Оппенгеймер с тарпоном весом 99 фунтов, пойманным в Бока-Гранде, апрель 1962 года. (Библиотека Брентхерста)

По мере углубления их сотрудничества Оппенгеймер и Энгельхард начали изучать возможность создания совместного предприятия, в которое каждый из них внес бы активы равной стоимости. Р.Б. Хагарт был за то, чтобы Оппенгеймер сделал личные инвестиции за пределами Южной Африки и получил акции Engelhard Industries "на условиях первого этажа"; однако он высказал несколько предостережений своему председателю: "Мне он [Энгельгард] нравится, как и вам, и я всегда считал его прямолинейным, человеком слова, с ним легко разговаривать и он говорит здраво. Он, несомненно... обладает хорошими деловыми способностями и проницательностью. С другой стороны, он в некотором роде эксгибиционист, и в его личной жизни, как мне кажется, были "замятые" скандалы. Он живет в быстром темпе, и остается только гадать, как долго выдержит его здоровье. У него большой энтузиазм - он с огромной энергией берется за дело, но так же быстро бросает его, когда оно ему надоедает или он обнаруживает, что все идет не так, как ему хочется"⁵⁸ Одно дело, когда Оппенгеймер вел личные дела с американским магнатом - даже если впоследствии это приведет к тому, что Энгельгард получит место в совете директоров Anglo, - но Хагарт сомневался в целесообразности "большого публичного обмена акциями" между Engelhard Industries и Anglo American или De Beers. Несмотря на оговорки Хагарта, между Энгельхардом и Оппенгеймером сложились отношения взаимного доверия и привязанности. В 1960 году Энгельгард вошел в состав совета директоров Anglo, а он и HFO обменялись акциями в своих семейных холдинговых компаниях, Engelhard Hanovia и E Oppenheimer and Son. С точки зрения налогообложения Оппенгеймеру было выгодно не получать значительные дивиденды от Engelhard Industries.⁵⁹ Обмен акциями проложил путь к более тесному сближению их коммерческих интересов и в конечном итоге обеспечил Anglo выход на рынок Северной Америки.⁶⁰ В Канаде, при посредничестве Энгельхарда, Anglo и Rand Selection Corporation в 1962 году приобрели долю в Hudson Bay Mining and Smelting Company; это дало им 400 000 акций, равных 14,5 % капитала компании.⁶¹ Финансирование предприятия осуществлялось за счет кредита в размере 15 миллионов долларов от First National City Bank в Нью-Йорке, переговоры о котором вел Морис Раш.⁶² Гудзонов залив производил серебро, медь, свинец и цинк, а также имел потенциал для разведки калийных солей. В 1963 году Anglo American открыла офис в здании Bankers Trust на Парк-авеню в Нью-Йорке: "помимо развития нового бизнеса", - сообщил Оппенгеймер, - "корпорация Anglo American (Северная Америка) будет играть успешную роль в поощрении американских инвестиций в Южную Африку".⁶³ Раш стал первым директором североамериканского филиала Anglo.

Гарри и Бриджет продолжали свои ежегодные поездки в Нью-Йорк в весеннее время. Изредка к ним присоединялись Мэри и Ники, но при этом жестко устанавливались границы. Когда Гарри Уинстон предложил побаловать пару