Леди с клыками - Леонид Кондратьев

– Кле-э-эр… ик!.. Ты же… – Повисшая на моей шее светлоэльфийская дева, укушавшаяся, как метко говорит оркское выражение, «в полнейшую никакандру», – это еще то зрелище. Особенно когда на тебя смотрят такие жалостливые, чуточку распухшие от переполняющих их горьких слез огроменные глазищи, правда, должно заметить, абсолютно не фокусирующиеся на предмете висения.

– И какая гномская сволочь, я вас спрашиваю, напоила Лаэлу? Она же эльфийка – да этим длинноухим даже пробку нюхать и то надо с осторожностью. Какая сволочь, я вас спрашиваю?

Впрочем, ответ на мой вопрос таращился поверх эльфийки на меня, такую красивую, и на моего кавалера, пытающего выглянуть из-за моего плеча. Так как тонкий девичий плач с характерными пьяными подвываниями очень его заинтересовал. Сразу видно – профессионал, ведь утешение – это верный шаг к победе на тернистом пути осады девичьей твердыни.

Братцы как настоящие тангары подошли к процессу поминок вдумчиво и степенно – бочонок гномьего горлодера, судя по выжженным клеймам, тройной очистки и настоянный на мифрильной стружке, и румяный, источающий просто неземной аромат барашек. К слову, уже знатно обглоданный. И, судя по их виду, в бочонке должно было оставаться не так уж много. Где эти сволочи, кстати, его взяли – он же стоит… Да, не по-детски он стоит! Мне даже как-то после взгляда на него стало приятно – плохого человека таким напитком бы не поминали.

– Мы пьяные или она здесь мертвая? – спросил Гроткар у Торката, умудряясь немного пошатываться даже в положении сидя.

– Мы пьяные, – согласился с ним брат. – И Клер тут. Какая, не знаю, с ней это так сложно-о… – Гном зевнул, закрыл глаза, зачмокал губами и попытался упасть лицом в барашка. Пришлось его спасать.

– Ты мой хорошенький, – нежно сказала я выдернутому из-под падающей с грацией кузнечного молота бородатой физиономии блюду. – Я тебя никому не отдам. – И, выбрав кусочек поаппетитнее, вцепилась в него зубами.

Кажется, путешествие по подземелью на меня плохо повлияло. Постоянно хочу есть и ничего не могу с этим поделать. И не хочу, что самое страшное. К демонам фигуру, дайте мне мяса!

– А это чего? – Пьяная Лаэла с трудом сфокусировалась на чрезмерно активном недоростке, который ее уже обнимал и подливал в невесть откуда взявшийся в руке эльфийки бокал горлодера.

– Мнум, ням, чав, – невнятно ответила я ей сквозь барашка.

– А, – прекрасно поняла меня Лаэла затуманенным алкоголем сознанием, – свежая кровь. Ничего, Клер, сейчас мы тебе ее сцедим.

И достала из-за пояса громадный зазубренный тесак самого жуткого вида, покрытый ржавыми пятнами, подозрительно похожими на кровь. Откуда у нее это чудовище?!

Гордый потомок хоббитов выяснять этот вопрос не стал, моментально испарившись. Вот он был, и вот его уже нет. Даже в тепловом зрении не виден. Странно, я же еще не пила!

– Ты живая, – сделал вывод Гроткар, поглядывая то на почти пробившего носом столешницу брата, то на меня. – Мертвая съела бы не нашу закусь, а нас самих. За это надо выпить!

Я немного подумала и решила, что думать не надо. А лучше налить.

Подточенный витающими в воздухе алкогольными парами разум было засопротивлялся, но под воздействием предателя-желудка, который своими победными воплями вносил панику во весь остальной организм, сдался, промямлив напоследок нечто вроде:

– Ребята, нам же надо поскорее бежать…

Это было последнее, что я отчетливо помню…

– Ну еще немного, папочка! – Укутывающее тело приятное тепло и мягонькая, жутко удобная подушка под головой. Что еще необходимо девушке, для того чтобы в полной мере ощутить утреннее блаженство? Не открывая глаз, я сладко потянулась, изогнув буквально немыслимым способом свой позвоночник. Как высказалась раз тетушка Хильда – более невинной и одновременно пошлой картины она за свою жизнь еще не видела. Ну а что я сделаю, если без качественной и такой сладкой потягушки у меня потом полдня болят все мышцы и ломят кости, как у какой-то старухи.

– Хргмр! Вставай…те! Пожалуйста… – Донельзя смущенный голос Гроткара наконец заставил меня открыть глаза и с удивлением осмотреться по сторонам. Та-ак-с! Мягонькая удобная подушечка – это эльфийская попа, которую я ничтоже сумняшеся и, видимо, неосознанно подгребла во сне.

Спящая эльфийка – одна штука. Мятая и по какой-то причине полураздетая. Разбросанные вокруг обглоданные до белизны бараньи кости и почему-то еще и куски разломанных досок от давешнего бочонка. К слову, он был дубовый и довольно-таки прочный. Потолок шатра с виднеющимися в некоторых местах заплатами. И красный как маков цвет гном, заглядывающий в приоткрытый на самую малость, буквально чтобы прошла голова, вход.

– Торкат! – опознала я знакомую физиономию и со страхом спросила: – Что тут вчера было?!

– Я не помню, – с той же интонацией ответил бородач, проворно исчезающий снаружи. – Со мной все хорошо. С вами, кажется, тоже. Но я почти ничего не помню.

– Угу. – Что-то в его словах зацепило сознание и заставило задать уточняющий вопрос: – А Гроткар где?

– У лекаря. Выглядит так, так…

– Как? – подозрительно уточнила я, пихая в бок спящую эльфийку.

– Ну когда я его утром первый раз увидел, то решил, что он попытался соблазнить пантеру. И кажется, ему это даже удалось. Но, девочки, он ни в чем не виноват! Он даже не помнит вообще ничего! Меня не сразу узнал!

В ужасе я подскочила на месте и закружилась волчком, ища на себе следы ночного непотребства. Их не было. Впрочем, учитывая способности дампирского организма залатывать повреждения, это еще не показатель. Но самая главная драгоценность девушки вроде бы осталась на месте. Потом тщательному осмотру подверглась Лаэла.

– Отвали, извращенка, я не такая! – почти мгновенно пробудилась остроухая и, замахав руками, свалилась со стола, на котором спала. Кстати, оказывается, я тоже на нем сижу.

– Ты помнишь, что вчера было? – напрямик спросила я у нее.

– Мы тебя поминали, – недовольно отозвались снизу похмельным голосом. – А потом приперлась та, за упокой души которой мы выпили, сожрала всю закусь, выпила весь горлодер и пошла за добавкой, которую отобрала у отряда троллей-наемников. Ты их, кстати, еще избила. Веслом. Вот только не спрашивай, откуда оно взялось, не отвечу.

– К демонам подробности! – Нечто подобное моя голова действительно смогла после подсказки выудить из глубин памяти. Впрочем, возможно, если бы ей сказали, что вчера тут была оргия с перекрестным опылением ангелов и демонов, подобный сюжет она бы тоже сочинила.

– Почему мы голые, а Гроткар весь исцарапан?

– Тебе стало жарко, – подумав, сообщила эльфийка. – И тело под этими тряпками чесалось. Вот ты их и сняла, а я, кажется, разделась за компанию. А гномов мы в овраг уронили, когда ходили свежим воздухом подышать.

– Да? – с какой-то разочарованно-успокоенной интонацией переспросил Гроткар из-за полога. – А почему брат пострадал так сильно?