Леди с клыками - Леонид Кондратьев

– Так ты же на него сверху упал. А что, уже утро? Пора собираться? Ой, а можно я еще немножечко посплю?

– Да… Все в сборе, вчера перепились, и их можно было брать голыми руками! – Тихий сбивчивый шепот, доносящийся из-за одного из крайних к лесу шатров, на общем фоне просыпающегося лагеря, наполненного руганью, звоном посуды и протестующим скрипом нагружаемых фургонов, не привлек ничьего внимания. Да и расслышать его в этой какофонии было практически нереально. – Только постарайтесь действовать поаккуратнее – мне очень бы хотелось пообщаться с одной парочкой… Нет! Да как вы смеете! Просто две красивых мордашки… да какая, к демонам!.. Просто хочу быть первым, а потом пусть развлекаются ваши парни, девушки просто конфетки – не ожидал таких здесь встретить… Да, понял! – Отняв переговорный амулет от уха, присевший как будто бы по нужде уже знакомый нам Самюэль Гримп – эсквайр, как он любил представляться, а на самом деле штатный сексот таможенной службы – принялся затягивать штаны, воюя с завязками и одновременно бурча себе под нос: – Ну что, девочки, вам придется ответить за вчерашнее! Ну а после того как я закончу, вами займутся ребята полковника, думаю, вам понравится. – Злорадно ухмыльнувшись, причем гримасу, возникшую на его лице, мог бы назвать нормальной только законченный садист, коротышка кончиком ярко-красного языка облизал пухлые губы и добавил: – Если, конечно, я не окажу вам милосердие, избавив вас от мучений… Прошлые цыпочки продержались под ребятами полковника максимум сутки…

Завтрак – вещь святая. Но для того чтобы к ней приступить, надо столько сделать! Одеться, умыться, помочь гномам убрать палатку. В общем, к тому моменту, когда Гроткар наконец-то поставил перед нами котелок с еще теплой пшенной кашей, я уже готова была грызть мыло. Тем более у Лаэлы оно было довольно качественное и с земляничным ароматом. Странно, откуда у хрупкой девушки такие необычные позывы? Нет, был бы у меня парень, уже неслась бы проверяться к ближайшему целителю, но ведь возлюбленный просто-напросто отсутствует! И ничего такого, как оказалось, во время пьянки не происходило.

– И почему все полезное такое невкусное? – тоскливо спросила небеса эльфийка, крутя в пальцах ложку. – Клер, как ты можешь ее жрать с таким аппетитом?

– А чего? – удивилась я, уже успев ополовинить свою тарелку. – Неплохо получилось. Мне нравится.

– Да? – Эльфийский скепсис, между прочим, относится как раз к одной из тех вещей, за которые длинноухих так ненавидит большинство свихнувшихся на национальной почве экстремистов, периодически устраивающих взрывы в крупных городах, выступая со странными лозунгами вроде: «Свободу людям от угнетения!» – или, что еще смешнее: «Да здравствует оркский каганат!» Короче, идиотов хватает. Но должна признать, временами кажется, что в чем-то они немного правы – не в том дело, что мне завидно эльфийское долголетие и меня от этого мучает скрытый комплекс неполноценности, выливающийся в различного рода противоправные действия или мысли, – нет. Просто вот так поднять бровь и задать вопрос может только чистокровный эльф или эльфийка, в нашем случае. И уж поверьте мне, этим жестом она выскажет как бы не больше информации по отношению к предмету разговора, чем за полчаса лекции. Но это ее проблемы.

– Умгу! – Не вынимая ложку изо рта, я, придерживая своей левой рукой стремительно пустеющую тарелку, подхватила правой и потянула к себе порцию Лаэлы. Ведь все равно не ест, а мне мало. Мне вообще, может, после этих самых подземелий теперь пару недель отъедаться необходимо. Только не для разглашения – после случившегося и многочисленных трансформаций я сильно похудела, и у меня… так – не думать об этом, не думать! Главное – наесться, и все восстановится! Это и раньше от стресса бывало, и мыло тут ни при чем!

– Отдай! – Небольшая помеха в виде недавней хозяйки тарелки, вцепившейся в ее противоположный край, вызвала мой вопросительный взгляд поверх предмета спора – тарелки, уже практически несколько мгновений считавшейся моей.

– Мгу? Мцу момы?!

– Что? Имей совесть!

Положение спас Гроткар, щедро доложивший мне добавки из котелка. Нехотя отпустив тарелку Лаэлы, на которую она теперь начала смотреть с большим аппетитом, наверняка возникшим на почве собственнических инстинктов и перспективы остаться вообще без завтрака, я буркнула гному благодарность и принялась уничтожать вкуснятину. Но стоило мне только поднести ложку ко рту, как раздавшийся где-то на краю лагеря крик заставил меня забыть о мыслях набить желудок.

– Таможенники! – Непередаваемое выражение ужаса, которым был наполнен голос кричавшего, как-то не ассоциировалось у меня со служителями таможенного департамента, обычно отличающимися громадным аппетитом к различного рода подарочкам и некоторыми проблемами с большим весом. Но раздавшиеся мгновением позже выстрелы и непередаваемый гул летящего фунтового фаербола показали, что это не шутка.

– Тревога! – Еще голос, приглушенный расстоянием, но все равно очень громкий, разнесся над лагерем, прояснив обстановку: – Егеря!

– Это плохо! – одновременно вырвалось у Лаэлы и гномов. А я просто поперхнулась кашей. Про эти части я была наслышана, поскольку жила в общем-то почти на границе, пусть и в совсем другой части страны. Профессиональные борцы с разбойниками и налетчиками, сами мало отличающиеся от самых жестоких бандитов в мирное время и карателей в военное. Новобранцы в них рекрутировались из уголовников и в обязательном порядке получали неснимаемую магическую печать, которая могла молниеносно умертвить их в случае необходимости. И активировать их командирам приходилось часто.

Солдаты, служащие в них, пользовались настолько плохой славой, что вольные золотодобытчики и прочие авантюристы при виде их вне черты города предпочитали на всякий случай взять в руку гранату с прижимным механизмом взрывателя. И не всегда для того, чтобы кинуть в них. Просто если егерей оказывалось много, а места глухие, предпочтительнее было отправить на тот свет себя самостоятельно. По сравнению с ними таможенники, какими бы злобные они ни были, выглядели подобно физически неспособным к насилию посланцам светлых богов. Конфискация товаров и небольшой срок заключения, зависящий от типа скрытно перевозимой продукции, – это не стоящая упоминания мелочь по сравнению с пулей. Которая может прилететь, к сожалению, далеко не сразу.

– Уносим ноги, – скомандовал Гроткар, встал и, опрокинув стул, побежал к нашим вещам. Впрочем, я и Лаэла его все равно обогнали.

Над головой с утробным воем пронесся странной серо-коричневой расцветки грифон, химерическая тварь, некогда созданная специально для того, чтобы стать кошмаром наяву для ковров-самолетов, основной ударной силы султаната, граница которого располагалась не так уж и далеко. Громко бумкнуло, в центре лагеря поднялся фонтан из земли и чьих-то тел, показывая место падения алхимической бомбы. Но тут к «птичке», заходящей на второй заход, понеслись два огненных шара, будто вращающихся вокруг невидимого стержня, по спирали. Всадник, обряженный в широкий и, вероятнее всего, жутко неудобный балахон, попробовал уклониться, заставив грифона взмыть свечкой вертикально вверх, выставил какой-то неубедительный, слабо мерцающий щит, но это его не спасло. Комки огня догнали творение магии жизни и, превратившись в огненных животных, похожих на лис с тремя хвостами, разорвали их в клочья. В глаз одной из них, выделяющейся среди ярко-алых лепестков пламени светло-голубым окрасом, немедленно воткнулась белооперенная стрела, оставлявшая за собой мерцающий след в воздухе. Среди егерей есть эльфы. Впрочем, если они там, то это, скорее, бледнокожие дроу. Чего им всем от нас надо?!