Леди с клыками - Леонид Кондратьев

Пламенный зверь, однако, и не подумал рассыпаться искорками, или как там такие твари умирают. Напротив, он увеличился в размерах и стал очень часто плеваться сгустками светло-голубого цвета в какую-то только ему видимую цель. Его сородич, которого опутала упавшая с ясного неба молния, стряхнул с себя пламя, как воду, и ринулся к противоположной окраине лагеря, где уже завязалась перестрелка контрабандистов с нападающими.

Мысли не помешали мне схватить какой-то тюк, подсунутый гномами, и попытаться скорее сбежать с места внезапного боя.

– Куда! – еле успела схватить меня за воротник Лаэла. – А ну назад! Нас окружили и надо прорываться! Бегом к тому месту, откуда вылетели те огненные шары!

– Вот еще, – освободилась от ее захвата я. – Туда же сейчас ударят всеми силами! Раз уж у них авиация есть, то и до артиллерии дойти может!

– Пусть так, – зло ощерилась девушка, – но зато кто-то из контрабандистов владеет боевым амулетом Древних, или я ничего не смыслю в семейных преданиях!

Угу – бежать! А с чем? Из оружия только хоббитский недомеч и уже показавшая себя мизерикордия, но все это крайне несерьезно для современного боя. Да меня нашпигуют свинцом, стоит мне только высунуть голову. Пролетевшая в моей голове непечатная характеристика происходящего чуть не вырвалась из меня наружу. Я было уже собиралась ее выдать во всю мощь своих легких, но вид устремившихся вперед друзей, бегущих, как я считала, к своей неотвратимой смерти, заставил меня поудобнее закинуть выданный Гроткаром сверток, оказавшийся при ближайшем рассмотрении небольшим рюкзачком, и стиснуть ладони на рукоятках оружия.

Наверное, в такие моменты должны приходить какие-то мысли, толпа воспоминаний о прожитой жизни, как описывают в некоторых книгах. Но не знаю, как у героев многочисленных дамских романов, а моя голова была девственно, кристально чиста. При чем тут какие-то образы или мысли, когда происходящее перед глазами составило бы конкуренцию любой, даже самой изумительной, иллюзии. Не знаю, может, это особенности восприятия или просто мой страх, превысивший определенный порог? А может, последствия инициации, произошедшей во время моих скитаний по подземельям?

Но… но я видела! Я действительно видела полет пули… в застывшем, словно кисель, воздухе, обжигающем горло подобно мелкому корундовому песку, используемому для доводки несущих рам големов совместно с несложным заклинанием воздушного вихря. Хаотично вращающийся искореженный кусочек свинца, расщепивший на своем пути стойку от конской привязи и по воле случая направившийся в мою сторону. Такой… не знаю… Наверное, он показался мне несчастным. Одиноким и потерявшим свою цель и смысл в жизни. Примерно таким же, как я… Конечно, глупо сравнивать себя с выпущенной из ствола револьвера пулей, но между нами действительно было что-то общее. Ведь как в нее, так и в меня вкладывали свое умение, любовь, время… и, как и у меня, у нее теперь не было цели. Стать достойной своего папы, учиться как можно лучше и удивить его своими изобретениями… Кому это теперь надо? Зачем?

Звуки окружающего как будто растянулись в пространстве, становясь низким, на грани слышимости, гулом, а пуля все продолжала и продолжала свой медленный танец, приближаясь для яростного страстного поцелуя, расцветшего вспышкой боли. Вспухшая огненным цветком и поглотившая то странное состояние заторможенного созерцания, в котором я находилась, боль раскрасила окружающее в пронзительно-алые тона…

Ярость. То ли просто ярость берсерка, что уже само по себе для окружающих далеко не подарок, то ли вообще легендарное кровавое безумие вампиров, не знаю, что это было. Я ведь дернула головой… в последний момент мое правое ухо ожег огненный поцелуй… Поцелуй, заставивший меня выпасть из реальности.

Я осознала себя уже задравшей голову к небесам и громко воющей. Получалось страшно. И громко. Некоторые контрабандисты, доставшие разнообразный огнестрел и палившие в сторону наступающих редкой цепью егерей, даже развернулись в мою сторону. Хорошо хоть, на курки нажимать не стали.

– Концерт окончен? – Лаэла обнаружилась позади моей спины на четвереньках и с окровавленным тесаком в руках. Причем резала им эльфийка, судя по аромату крови, саму себя. Ого, оказывается, я уже умею различать такие нюансы! Кажется, родовые способности как начали просыпаться, так и решили не останавливаться на полдороге. Может, скоро уже полноценной кровопийцей стану? – Хватит пугать лягушек, лучше помогай.

– Что ты делаешь? – Я наклонилась к ней и ощутила легкий позыв каши выбраться обратно. Оказывается, мы стояли не просто посреди лагеря, а аккурат в том месте, куда попала бомба. А бросали ее в толпу. И теперь на земле остывало то ли шесть, то ли восемь тел. Понять точнее было сложно, очень уж останки были… фрагментарные.

– Голема, – зло бросила эльфийка, продолжая выводить кровью, капающей из запястья, рунический узор. – Простого. Примитивного. Способного развалиться еще до конца боя. Но большого и сильного. В общем, классическую ходячую статую из учебника по истории магии. Помогай, пока жизненная сила не исчезла из разлитой крови! Гроткар, Торкат, а вы чего стоите? У вас был малый набор рун, я видела. Пускайте их в ход! Если нас поймают, больше они все равно не понадобятся.

– О да! – Идея Лаэлы моему затуманенному гневом сознанию понравилась, и кожу на запястье прокусили почти мгновенно увеличившиеся клыки. – Подвинься, сейчас мы будем творить!

Подруга уже почти закончила узор, призванный сформировать из грунта пропитанного алой жидкостью стопы, и лезть под руку ей не хотелось. Значит, ограничимся торсом. А для этого придется встать в… ладно, будем думать об этом как о завтраке. Кем-то съеденном. Скорее всего, вчера. Но это мелочи. Так-с, приступим.

Под звуки выстрелов четверо недоучек, проучившиеся на големостроителей всего лишь семестр, творили коллективный шедевр. Грязный, отвратительный, нелепый. Но – мощный. Потому что магия крови, пожалуй, сильнейшее направление развития волшебства. И здесь, и сейчас ее творила та, для кого красная жидкость априори должна быть верной слугой и лучшей союзницей.

– Чего стоите, ведьмы?! – Чей-то крик ввинтился мне в ухо, сбив нахлынувшее восхищение и почти оглушив. – Бейте их, пока они всех нас не перестреляли!

Первым делом я развернулась и зашипела на того, кто это сказал, стараясь сделать свои клыки максимально заметными. И лишь потом отдала приказ новорожденному существу:

– Убей всех, кто атакует лагерь!

Гигант сделал шаг. Второй. В его голову попала ледяная стрела размером с мою руку, выбившая облачко земли. Но рана мгновенно затянулась, а в том месте, где прошло рукотворное чудовище, появилась небольшая выемка. Наше совместное творение взяло из своей стихии-прародительницы немного материала, чтобы починить себя. И почему считается, что старые заклинания и ритуалы ни на что путное не пригодны?

На големе скрестился огонь нескольких стрелков, но простые пули не могли остановить созданную кровью и магией тварь. Она дошагала до границы лагеря, где лежало с десяток обугленных трупов и один из отрубленных, но все еще пылающих лисьих хвостов, и последовала дальше.