Игра колибри - Аджони Рас

Тут он задумался, и его лицо сделалось серьезным. Он дразнил агента, а тот не мог взять в толк, как можно шутить, когда речь идет о жизни и смерти.

– Стоп! Мать вашу! Объясните мне, что за ахинею говорит этот сумасшедший русский? – взвился Патрик, пролив на льняные шорты чай. – Вы говорите так, будто все в курсе, но, уверяю вас, я ни черта не понял! Слышите?

– Прости, Патрик, все очень просто, – терпеливо начал Виктор, не скрывая издевательскую улыбку. – В этом стакане находится флешка для человеческого разума. Что такое флешка, объяснять, надеюсь, не надо?

– Не надо, – фыркнул Патрик, – продолжай!

– Эта штука способна записывать воспоминания человека, после чего их можно пересадить другому человеку, на время конечно. Это как вставить флешку с фотографиями в чужой компьютер.

– Стоять! – Патрик опять подпрыгнул. – Как это – пересадить? Это же не футбол, который можно записать на диск и посмотреть, когда будет удобно!

– Правильно, не футбол, но единственное отличие в том, что смотреть придется одному из нас, – пояснил Виктор. – Записать на диск не получится, воспоминания могут встроиться только в разум живого человека.

Патрик закашлялся и прикрыл рукой рот.

– Ты знаешь, парень, что за такое изобретение тебе могли подарить полмира? – прохрипел он, все еще справляясь с приступом кашля.

– Или закопать в калифорнийских горах, оставив полмира себе, – улыбнулся Виктор.

– Тоже вариант. – Патрик промочил горло и с характерным звуком прочистил его. – Тебе не стоит делиться этой информацией ни с кем в этом городе и в этой стране, а нас лучше немедленно пристрелить.

– Я думаю, мы договорились на этот счет? – Виктор недобро усмехнулся.

В этой его усмешке не было прямой угрозы, но у меня невольно пробежал холодок по коже от его ледяного спокойствия насчет нашего молчания. Виктор был не просто уверен в нас, он точно знал, что все так и будет. Чувствовалось в этой его уверенности что-то ледяное и спокойное, словно он уже был готов к любым случайностям.

Патрик догадался раньше, чем я. Он медленно отставил чашку в сторону, пристально всмотрелся в нее и с силой ударил себя по лбу открытой ладонью.

– Ах ты хитрожопая морда! – Он не был расстроен собственной догадкой и улыбался от осознания того, как ловко Виктор обставил все дело. – Ты не первый раз поишь нас чаем, и, бьюсь об заклад, у тебя уже есть мои воспоминания, а может, и воспоминания Адама, верно?

Виктор промолчал и с самой добродушной улыбкой виновато пожал плечами, словно ему было неловко за содеянное.

– Одному из нас придется принять эту информацию и найти в воспоминаниях похищенной девушки то, что приведет к Октябрю! Так мы получим подсказки, которые помогут поймать ублюдка. Но я скажу сразу. – Виктор уперся подошвой белых туфель в ребро журнального столика, – это дело не совсем простое. Мы должны точно определить список жертв, иначе все пойдет насмарку.

– Не томи уже, алхимик. – Патрик брезгливо понюхал чай и, увидев ухмыляющуюся физиономию Виктора, сделал маленький и осторожный глоток. – Если это должен быть один из нас, мы обязаны знать.

– В принципе это не смертельно, – проговорил Виктор.

– Уже легче, – ввернул Патрик, которому напиток начинал нравиться, и он, не стесняясь, подлил его в чашку из глиняного чайника.

– Женский разум сильно отличается в плане самоидентификации, и замещение личности не происходит, но вот в случае с сотэ есть определенный риск, так как их образ мышления очень близок в некоторых аспектах к мужскому. Они могут быть жестоки, черствы, резки в суждениях, поэтому часть их эмоций сложно отличить от мужских. Это похоже на парня в подростковом возрасте, понимаете?

– О да, – согласился я, вспомнив себя в эти годы, – трусоватый мужик с непомерным эго.

Патрик же, нервно поерзав на диване, призывно поднял правую руку вверх.

– Замещение личности, Виктор, давай-ка подробнее об этом. – Он откинулся на спинку и замер в ожидании.

Весь его внешний вид, подрагивающая нижняя губа, напряженные мышцы – все говорило о внутреннем волнении и возбуждении. Только глаза оставались спокойными и сосредоточенными. В Гассмано по-прежнему жил агент ФБР, да и куда ему было деться. За столько лет Патрик сросся с работой, и уже сложно было отделить одно от другого.

– Иногда, в частности, если слепок сознания и донор одного пола, переносимая личность полностью вытесняется другой. Я еще недостаточно изучил это явление, ибо в основном занимался как раз обратным. Большинство моих клиентов хотели влезть в воспоминания и сознание жен или мужей, но сама суть этого процесса заключается как раз в полном переносе. Именно замещение сознания у больных позволяет лечить болезни, связанные с памятью.

– К счастью, все жертвы Октября – женщины, а значит, мы ничем не рискуем, – заметил Патрик.

– В общем-то, да, но это лишь часть проблемы, хотя и немаловажная. – Виктор замялся. – Дело в том, что после переноса воспоминаний отделаться от них в один миг не получится. Чужая личность будет пытаться осознать себя в новом теле и выйти на первые роли. С каждым днем ее активность будет снижаться, но исключить эти вспышки полностью нельзя. Пару недель придется разбираться в самом себе и буквально выжигать чужую личность из собственной черепушки, а это непростое занятие, скажу я вам. Один мой клиент полгода у психотерапевта торчал и колеса жрал пачками.

– Если это поможет найти ублюдка, я потерплю, – отрезал Гассмано.

– Это если жребий падет на тебя, – заметил Виктор. – Я хочу поймать мерзавца не меньше твоего. Как ты помнишь, он угрожает моему образу жизни и мне лично, а я не привык жить в страхе.

Патрик усмехнулся и согласно кивнул…

В тот день мы разошлись поздно, обсуждая каждую сторону предстоящей операции и стараясь не затрагивать тему того, что сейчас в лапах маньяка очередная девушка, которой мы никак не можем помочь. А я все больше думал о том, что ждет меня по возвращении домой.

Я никак не вторгался в личную жизнь Алисы, регулярно посылая «?» и получая все тот же ответ. И как бы унизительно для меня это ни было, как бы ничтожно ни выглядело, я отправлял это сообщение раз в неделю, получал отрицательный ответ и готовился к очередной продолжительной переписке.

Петр заезжал ко мне каждую неделю. Он без труда уловил, что я стал усердствовать со спиртным, и, как мог, старался поддержать меня на плаву. Оставался на пару дней, чтобы составить компанию и разбавить мои будни чем-нибудь, кроме виски. Пользуясь накопленным опытом в преподавании, я делал свою работу, получал деньги, а вечерами закрывался в раковину своего ненавистного теперь дома и бродил между его стен как призрак.

Были визиты Одри – одинокой коллеги из Калтеха, такой же потерянной, как и я, с непонятным сексом, еще более непонятными разговорами. Это походило на секс по необходимости, когда продолжают встречаться после развода или спят, будучи друзьями, просто для избавления от природного зуда. Однако вскоре и она перестала звонить, и свои сексуальные потребности я стал реализовывать, посещая раз в неделю клубы тайского массажа, где молодые эмигрантки знали, как и что нужно делать, чтобы привести мужчину в порядок. Такие клубы предлагали услуги на дому, и я все чаще приглашал для расслабления одну понравившуюся девушку, которая внешне напоминала Алису, хотя и была родом из Таиланда.