Меч Ислама. Псы Господни. Черный лебедь - Рафаэль Сабатини
Шрифт:
Интервал:
Драгут рассматривал ее затаив дыхание, а его воспламенившийся взор встревожил Синана, знавшего о похоти анатолийца.
Когда она предстала перед Драгутом с высоко поднятой головой и презрительно-отрешенным выражением лица, он сказал:
– Мой капитан сообщил мне, что ему посчастливилось оказать вам помощь.
– Помощь не была необходима, и спасения не требовалось. Но все равно вам за это заплатят. Даю слово. Слово племянницы адмирала Дориа.
Этим заявлением она надеялась обескуражить Драгута и, казалось, преуспела в этом. Несколько секунд он рассматривал ее жадным взглядом, потом приглушенно засмеялся.
– Слава Аллаху! – Он наклонился к Синану. – Высокое положение придаст ей особую пикантность в глазах Сулеймана. А ты, жирный хитрец, ничего не сказал об этом! Ну а кто же люди, которые были с ней?
Услышав имя Просперо, Драгут несказанно удивился и развеселился. К огромному облегчению Синана, он утратил интерес к женщине и тотчас зашагал по палубе в сторону пленников, бросив свою свиту.
На матросов Просперо, сгрудившихся возле камбуза, он едва взглянул и удостоил вниманием лишь самого Просперо. Глаза Драгута смеялись, но смеялись зло и угрожающе.
– Слава Аллаху, вновь предавшему вас в мои руки, синьор Просперо. Мы ведь договорились о выкупе и заложнике, который должен был быть мне возвращен, не так ли?
– Не думаешь же ты, что я сознательно нарушил слово, – с достоинством ответил Просперо. – Обстоятельства не благоприятствовали мне. Но теперь ты можешь взять свое золото, синьор Драгут. Оно в моем сундуке, который забрал Синан.
– Аллах наделил тебя сообразительностью, синьор Просперо. – Драгут громко рассмеялся. – Ты хочешь заплатить выкуп из денег, взятых как военный трофей. А все, что сверх суммы, ты наверняка потребуешь вернуть обратно!
– Более того, я потребую и фелюгу, и своих слуг. А за все это можешь забрать себе мой сундук.
Продолжая смеяться, Драгут погладил свою раздвоенную бороду.
– Есть же еще женщина. Удивляюсь, почему ты не требуешь и ее.
– Я требую. Это само собой разумеется.
– Ха! Само собой? Тогда знай: Синану повезло. И повезло больше, чем Хайр-эд‑Дину при Фонди, когда он пытался захватить для гарема султана леди Джулию. Она была бы лакомым кусочком, усладой очей и сердца Сулеймана, но готов поклясться, что эта женщина еще прекраснее. Возложить такой дар к ногам владыки всех правоверных – большая честь для Синана.
Просперо побледнел так, что даже губы его стали белыми.
– Но, Драгут, она же… – Он осекся, радуясь неожиданно осенившей его мысли. К тому же это будет не совсем ложь. И может возыметь действие. – Она моя жена, Драгут. Мы обручены!
– Вот как? Какая жалость, право! Девственница, конечно, была бы ценнее для нашего великого господина. Но ее краса возместит этот изъян.
Ужас обуял Просперо. Он позабыл о гордости и начал униженно молить корсара:
– Драгут, когда ты был моим пленником, я обошелся с тобой милостиво.
– Так же, как и я с тобой, когда ты был у меня в плену. Теперь мы квиты.
– Мы надрывались за одним веслом. Разве общие страдания не связывают нас? Когда-то ты считал, что это так.
– Ты сам все испортил, предав меня.
– Я не предавал. Это единственное, чем я могу похвастать перед тобой. Плату, которая причитается тебе за меня, ты все же получишь. Послушай же, назначь выкуп за нас обоих. Каков бы он ни был, он будет выплачен.
– Ты думаешь, я поверю тебе снова?
– Я не прошу об этом. Мы останемся у тебя, пока не придет выкуп. Но останемся как пленники, которые ждут его.
Драгут ухмыльнулся.
– А что, если я назначу десять тысяч дукатов?
– Согласен! – тотчас же с жаром ответил Просперо. Он испытал такое облегчение, что кровь прилила к щекам. – Деньги будут доставлены из Генуи. Средства найдутся. Мои слуги отвезут письма в банк Святого Георгия.
Ухмылка Драгута стала еще шире.
– Но я еще не говорил о десяти тысячах. И о двадцати тоже. Неужели ты думаешь, что я расстанусь с племянницей Андреа Дориа даже за сотню тысяч дукатов? Разве ты забыл, какие у меня счеты к этому старому морскому волку? Слава Аллаху! Может быть, он еще вспомнит об этом, когда узнает, что его племянница живет в гареме Сулеймана. Неверный пес! Возможно, он в конце концов еще пожалеет, что приковал меня к веслу и отдал под плетки своих надсмотрщиков. Пожалеет, когда мысль о племяннице будет терзать его старую грешную душу.
– А как же я? – вскричал Просперо. – Я что, не в счет? Я же сказал тебе, что племянница Дориа – моя жена.
Драгут пожал плечами:
– Откажусь ли я от столь сладостной мести из-за твоих страданий? Я ничем тебе не обязан. Даже будь так – разве не по воле всеведущего и всемилостивейшего Аллаха кару виновных зачастую разделяют и безвинные? Я сочувствую тебе, Просперо, но не настолько, чтобы отказаться от удовольствия или лишить султана такого подарка. К тому же все это – затея Синана.
И тогда самообладание покинуло Просперо. Он обрушил на Драгута поток площадной брани, такой, которую понимают и на Западе, и на Востоке.
И все это время «негодный ублюдок» Драгут стоял перед ним и смеялся, как дьявол, не обращая внимания на оскорбления. Наконец, когда Просперо поостыл и устыдился своей ярости, которая только позабавила Драгута, тот заговорил:
– Так-так. Слова не ранят. Но ограничься тем, что сказал. Другой на моем месте послал бы тебя на галеры. Да и я так поступлю, если ты снова откроешь рот. Ты перейдешь со своими людьми на борт моего галеаса, где тебе не причинят вреда, если ты будешь благоразумен. И клянусь Аллахом, ты будешь благоразумен!
Лишь один лучик света брезжил в окутавшей Просперо тьме. Коль скоро Джанна предназначалась великому владыке, пленители должны до поры заботливо охранять ее. Ждать, пока они исполнят свои намерения, было мучительно больно, но все же у него оставалась надежда на благополучный исход. Время еще есть, а раз есть время, сохраняется и надежда: ведь возможны всякие случайности.
Когда Драгут осознал мощь тех, кто за ним охотится, и понял, что его настигают, он решил, что будет безопаснее всего последовать за Хайр-эд‑Дином в Стамбул и присоединиться к флоту султана, опять став под знамена своего старого командира. Но прежде ему, в соответствии с приказом, нужно было дождаться на Джербе прибытия Ярина Сабаха, посланного за подкреплением в Алжир. Иначе отделившиеся от флота галеры подвергнутся серьезной опасности. Кроме того, приведя подкрепление, он станет желанным гостем во дворце правителя.
Подняв якорь в Пантеллерии, Драгут неторопливо двинулся на юг мимо своего разоренного гнезда, Мехедии. Считая безумством входить в порт, Драгут все же совершил неосторожность, приблизившись к берегу на полмили. Им руководило понятное желание получше рассмотреть город и оценить ущерб. Горько прокляв неверных свиней, разрушивших его крепость, корсар возобновил медленное продвижение вдоль побережья. Торопиться ему было некуда. Вероятность погони в этих водах была невелика, и он мог спокойно дожидаться тут подкреплений, которые, как ему было известно, прибудут самое раннее через несколько недель.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!